Сквозь огненную стену - Саймон Пайнс

делали, что умирали. Он перестал что-либо понимать. Он слишком устал. Он был ребенком, совершившим огромную ошибку, запутавшимся в жизни, в себе, в бесконечных, переплетающихся между собой дорогах. Дэн оказался прав: он не должен был уходить, но теперь слишком поздно что-либо исправлять.

– Лукас, – тихонько позвала его Ло.

Лукас не повернулся. Ему было стыдно показывать свои слезы Ло – не хотелось выглядеть слабым в ее глазах, – и он просто ждал, что она продолжит. Но Ло молчала. Она колебалась: то, что она хотела сказать, могло иметь непредсказуемые последствия. С одной стороны, всю дорогу она собиралась с мыслями, чтобы рассказать Лукасу правду. С другой… После увиденного она сомневалась, что для него это будет безопасно. Ведь если он мог пожертвовать чем-то ценным ради совершенно незнакомого человека, наверняка сделал бы то же самое и для нее.

– Ты что-то хотела?

– Да… – все же решилась Ло. Может быть, у нее получится отговорить парня от совершения безумных поступков, если он и правда решит поступить неправильно для себя? – Ты спрашивал меня насчет родителей и Портленда. Мне кажется, ты не заслуживаешь того, чтобы я и дальше тебе врала.

Глава VIII

Лукас обернулся. Ему не послышалось – Ло и правда решила довериться ему, однако место и время для этого выбрала самые неподходящие. Сперва нужно было найти убежище, где они могли бы безопасно провести надвигавшуюся ночь, а потом уже разговаривать по душам.

Огонь утих, и на улицах стало не просто темно, но и по-настоящему жутко – настолько, что хотелось убраться отсюда как можно скорее. Несколько зданий, встретившихся по дороге, не выглядели безопасно, и прошло достаточно времени, чтобы окончательно вымотаться, прежде чем Ло и Лукас нашли небольшой дом, чем-то похожий на тот, в котором они прятались в лесу от Дождя. В темноте не было видно, в каком он состоянии, но хотя бы не выглядел как руины.

Внутри стоял кислый запах непроходящего похмелья и пролитого пива, который не могла перебить даже вонь гари, но зато было где спать: в конце концов прошлую ночь ребята провели на пепелище, которое в любой момент могло стать их кладбищем, так что они были не в том положении, чтобы жаловаться на условия. Увидев то подобие дивана, которое им послали небеса, Лукас и Ло без сил упали на него, почувствовав, что способны проспать сутки, которых у них не было в запасе. Но даже несколько часов сна в неудобном положении уже были спасением.

Лукас уже почти отключился, когда Ло его позвала. Она говорила шепотом, но в той гробовой тишине, которая внезапно их окружила, было сложно не расслышать ее зов. Лукас вздохнул и повернулся к девушке. Даже в темноте он видел, что ее глаза открыты, но Ло не смотрела ни на друга, ни на любой другой предмет в тесной гостиной, словно была слепой.

– Что такое? – также шепотом, словно боясь разбудить кого-то, спросил Лукас, потирая сухие, требовавшие отдыха глаза.

– Так… можно с тобой поговорить? – робко спросила Ло, будто боясь отказа. – О моих родителях, – уточнила она, и Лукас кивнул. Выспаться и так было не суждено, так что он ничего не терял. – Помнишь, Кэти сказала, что я похожа на любительницу веществ, а я пошутила, что на самом деле я из психушки? В общем… Я не шутила.

– Стоп, что? – Лукас от неожиданности сел, и от этого резкого движения снова закружилась голова. Он готов был услышать что угодно, но только не то, что все это время он находился рядом с психически больной девушкой. Ло, конечно, была странной, но не настолько, чтобы запирать ее в лечебнице, здесь что-то не сходилось.

– Успокойся, меня собирались выписывать, просто не успели, – Лукас ничего не ответил, и тогда Ло решила добавить кое-что: – Я больше не вру тебе. Ты можешь не бояться меня.

– Как ты… Как ты туда попала?

– Ну… Три года назад я еще жила с родителями. Мама и папа любили засиживаться допоздна перед телевизором, поэтому, когда к нам в дом забрался вор, они это заметили. Вор запаниковал. У него был пистолет, так что он выстрелил в отца. Я проснулась из-за выстрела и крика мамы, а потом послышался второй выстрел, и крик прекратился. Мне пришлось самой вызывать полицию и самой разбираться со всем, что произошло. Того человека поймали и посадили в тюрьму, только это уже не могло вернуть мне родителей, а кроме них у меня никого не осталось. В итоге я завалила экзамены, заработала себе нервный срыв и другие проблемы, из-за которых мне понадобилась помощь, но первое время в лечебнице я попросту не давала себе помочь, так что и лечение затянулось. И вот… После Дождя нас эвакуировали, и я сбежала.

Лукас ничего не говорил, только хмурился и пытался понять, что за человек сидел перед ним. Почему-то ему было все равно на то, что Ло лечилась в психбольнице, его лишь удивляло, почему она так долго пыталась врать ему. Если из них двоих кто и был чокнутым, так это Лукас.

– Соболезную тебе… Ну, насчет родителей, – в конце концов прошептал он.

– Спасибо, – Ло немного опешила. За время лечения ее воображение успело нарисовать ей достаточно картин с отвержением ее обществом из-за такого прошлого, но Лукас играл не по этому сценарию.

– А что в Портленде? Ты хотела попасть в Портленд, что там? – уточнил парень, заметив непонимание на лице Ло.

– Ах да, – она вздохнула. – Не совсем в Портленд, в Ванкувер. Мы там раньше жили, поэтому и могилы родителей тоже находятся там. Я просто хотела еще раз попрощаться.

На лице Лукаса отразились какие-то очень сложные думы и вычисления. Вроде бы все логично, но что-то совершенно не сходилось. Совсем не сходилось, и от этого парню было не по себе. Он совсем растерялся.

– Разве… Разве Ванкувер не в Канаде? – осторожно спросил он, и Ло засмеялась, еще сильнее смутив Харвелла.

– На географии ты тоже спал, не так ли?

– Ну, иногда…

– Ванкувер есть не только в Канаде. Еще один – прямо рядом с Портлендом. Теперь понятно?

Кивнув, Лукас снова улегся на диван. Он ожидал более страшной истории о родителях Ло. Он видел их ни больше ни меньше создателями апокалипсиса, из-за которых и пошел Адский Дождь, но все оказалось куда более прозаичным. Даже немного клишированным, хоть в жизни и не существовало такого понятия. Тем не менее опасения девушки сбылись. Харвелл уже начал думать о том, что могло разрушить его жизнь окончательно.

– Ты одна туда не пойдешь, – уже почти заснув, пробубнил парень и сладко зевнул,