Странный вождь - Анатолий Н. Патман

недавно еле-еле рассчитался с учебными долгами. Слишком много было пропущено! И сейчас тоже пропущу!

Вообще, сувар больше интересовала спокойная торговля с Сабирской империей. Вот только как раз на востоке Суварской Пустоши до её земель лежали Дикие земли, хоть и шириной лишь в двести лиг, но длиной лиг пятьсот. Жаль, на них, точнее, самую западную и равнинную часть, зарились и эльфы. Согласно слухам и данным пленных эльфов, именно там уж давно шли вялые бои между суварами и некоторыми эльфийскими кланами. Именно оттого небольшой суварский караван, конечно, и не совсем уж торговый, с моими важными знакомыми, ещё в середине месяца Святого Януария оказался под очень знакомой мне крепостью Закат. Но сейчас он, вроде, уже как месяц был захвачен северными тварями. Не знаю, что там с моими даромскими знакомыми, но, наверное, всё же ушли вглубь княжества. Но кто остался, тот вряд ли выживет. Хотя, разве что в подземельях…

А вот лэру Сатуриану шиш! Нечего пытаться использовать меня в своих целях, да ещё лицами столь низкого положения! Не его уровень решать дела меж разными народами! С другой стороны, никто тут не собирался воспринимать меня всерьёз, даже свои жёны! Вот и лэр Сатуриан обращался ко мне лишь как к графу. Словно Верховный вождь сувар, как и вождь самого сильного клана, для Империи почти простое и ничтожное лицо! И даже сейчас он не согласился открыть мне подробности нападения эльфов на меня. Потому что они и даже вампиры для него важнее каких-то там диких сувар. Пока немалых сил и веса не наберу, так никто и не будет со мной считаться! Хотя, если бы даже признали, всё равно я пока ничего не мог решать за сувар, да и не собирался. Ещё не время!

— Лэр Сатуриан, к сожалению, мне надо подумать. Видите же, ещё и не поправился. Потом, сувары и так выставили войска. А я на дела в своей Суварской Пустоши пока влиять никак не могу. К примеру, напишу письма к вождям и сделаю заявления. А вдруг никто к ним не прислушается? А это уже получится большой урон моей чести, и далее никто меня всерьёз воспринимать не будет. Поэтому мне пока лучше излечиться и только потом думать над своими дальнейшим шагами.

Конечно, глава управы даже не попытался скрыть своего недовольства. Ничего, перебьётся. А то тут тартарские власти только неприятности мне доставлять могут.

Хотя, никакие подробности о нападении мне не требовались. Зато я, наконец, решился и аккуратно написал в присутствии дополнительных видоков несколько очень важных грамот. В паре из них, сильно удивив присутствующих, я признал Тустиера, кстати, полного сироту, своим братом и зачислил его в состав своей семьи и рода, и даже назначил наследником своего имущества, правда, только в Чулкаре. Вот третья грамота говорила уже о том, что, в случае чего, именно он становился владетелем баронства. Честно говоря, пусть взвоют мои жёны! Нечего водить шашни со всякими смазливыми подлецами при живом муже! Хотя, я и сам ничего! Мальчик сильно обрадовался и с удовольствием расписался в грамотах о своём согласии. Всё же не сладко быть бесправным сиротой. А теперь с таким братом, как я, его будущее заиграло новыми красками. Ничего, и мне такой брат нужен!

Ещё по две грамоты я составил уже насчёт Лилианы и Салики, признав их, намного сильнее удивив всех, своими сёстрами и наследниками имущества в Тартаре: первой отходил старый дом, а второй — особняк. Пусть уж не обижается Лилиана: даже по учёту в управе округа разные дома. А что, достойны и справедливо! Ну и пусть, что у них имеются и живые родители. Я детей ни у кого не отнимаю: просто признал их ещё и своими сёстрами. Вдруг мой отец и с их матерями согрешил? Но зато ещё две грамоты сообщали, что, в случае чего, уже Лилиана становилась не только наследницей моего имущества в Шупаше, да ещё и самого графства! Тоже в пику жёнам! Хоть пока красавица ничего не знала о моём решении, но, думаю, что не откажется и сильно обрадуется. Да её согласие и не требовалось. Главное, что это я объявил! И, чтобы меньше вопросов возникало по поводу этих грамот, я ещё и написал высочайшее прошение на имя императора Тартарии Рахмана десятого с просьбой утвердить мои решения насчёт признания своими наследниками в Чулкаре Тустиера Патмана и уже в Шупаше Лилиану Савка-Патман. Хоть это и не требовалось, то пусть тоже будет. Может, Император и не согласится с моими решениями, но, кому надо, пусть знают! И, не дай бог, кто решится поднять на них руку!

Конечно, лэр Сатуриан был сильно поражён и раздосадован. Тем не менее, он согласился, что я полностью в своём праве и никак не нарушаю никаких имперских уложений. Такое, хоть и редко, но бывало. Салика тоже была поражена моим решением, но, чуть погодя, опомнилась и с радостным визгом повисла у меня на шее:

— Лэр Акчул! Я буду у Вас самой хорошей сестрой на свете!

Тут я просто добавил:

— Салика, отныне зови меня просто Акчулом или братом. Я тоже сильно рад, что и у меня будет такая хорошенькая и душевная сестрёнка. Ты же знаешь, что я круглый сирота, оттого мне всегда было одиноко. А теперь есть с кем поделиться своими радостями и горем. И ты тоже всегда можешь на меня положиться.

Честно говоря, я уж давно думал, как сильнее привязать своих помощников к себе, но так ничего и не придумал. И вчера вечером решил, что так даже вернее будет. А такие сильные маги, как Лилиана и Салика, потом и Тустиер, пригодятся и мне самому: и в Орхее, и особенно сильно в Суварской Пустоши. Девушки выйдут замуж, мальчик подрастёт и женится. Так ещё и таких ладных детишек нарожают, что сильно усилят наш род, конечно, Патманов. И никто не посмеет им и слова нехорошего сказать!

Потом, думаю, что и тартарские власти рано или поздно заставят меня отказаться от этих владений, а так пусть попробуют. Просто откажусь в пользу сестры и брата, и всё. Они всё же тартары. Тем более, оставались в силе, и я нисколько не собирался их отменять, ещё и договорённости с баронами Сатихваном и Чепаем, согласно которым они, как и сейчас, получали половину доходов от этих владений. Они же и их люди управляли, а не я. Мне просто не с кем было. Может, и злоупотребляли,