Солнцеворот желаний - Даша Игоревна Пар

не имело связей с Каргатами. Это был подтвержденный факт: русалки признавали только силу эльфов и драконов. Все остальные были вынуждены подчиняться условиям подводников. Те, кто сопротивлялся, всегда проигрывали.

– Если все пойдет так, как я хочу, то и не придется узнавать. Война закончится за несколько часов, – негромко ответил Никлос, и Акрош встрепенулся, однако подробностей не последовало.

* * *

К полудню Ник вернулся во дворец. Получив краткую сводку за прошедшее утро, убедившись, что Селеста опять укатила в проклятую больницу, а Заседательный совет состоится ближе к четырем, он обосновался в кабинете, за обедом принимая посетителей по городским вопросам. Ближе к концу в дверях возник Богарт. Его папка распухла от документов, а перевязь совсем истрепалась, несмотря на то, что была сделана из высокопрочных нитей. Канцлер выглядел невозмутимо.

– Есть сведения о местонахождении Ниркеса. Мы выяснили, что у него была любовница в увеселительном квартале. Девушка сбежала на следующий день после его побега, однако у нее осталась больная лежачая мать, которая – вот удивительно – получает банковскими переводами достаточно денег, чтобы платить высококвалифицированной сиделке и личной прислуге. Даже более того: на днях она перебралась в городскую больницу, в комфортабельную палату. Мы разрабатываем этот вариант, думаю, через старуху сможем выйти на беглянку, а там – и на ее дружка.

– Хорошо. Но проследите через Акселя, чтобы Селеста даже случайно не пересеклась с этой больной женщиной. Ниркес однозначно высказался насчет своих планов на девушку. Не хватало, чтобы все это оказалось его очередной блестящей идеей.

Богарт согласно закивал, делая очередную пометку в документах. Перевернув пару страниц, он отчитался об обнаружении в лесах еще нескольких заброшенных капищ, после чего замялся, отводя глаза.

– Говори, не томи, – пробурчал король, отрываясь от еды и крепкого чая.

– Есть вероятность, что кэрра Кирнан Грацбурская мертва. Мы нашли остатки женского украшения с синими алмазами на одном из капищ. По словам следователя-колдуна, на жертвенном камне есть следы жертвоприношения. Мы полагаем, девушка была убита.

– Это не все? – Никлос заметил, как еще больше замялся канцлер. Он постарался, чтобы голос прозвучал максимально отстраненно, хотя внутри все застыло. Смерть предательницы… или жертвы? Кем же она все-таки была? Он постарался отогнать эти вопросы, а чтобы Богарт не догадался о его переживаниях, вытащил из стола трубку и принялся набивать ее табаком, пока канцлер докладывал.

– Последний ритуал был проведен накануне свадебного цикла, а само место находится рядом с поместьем одного влиятельного человека. Вернее, рядом с несколькими, но ближе всего к… – парень запнулся, заметив нетерпение на королевском лице. – Это безземельное поместье принадлежит почившему колдуну Томару Баю.

– Невозможно, – отмахнулся Ник. – Томар Бай мертв. И обстоятельства его смерти указывают, что он никак не может быть Баффором.

– А его дочь? – намекнул Богарт. – Рыжие волосы, высокий статус, вне подозрений из-за отца. И явный разлад в их отношениях с самого детства. Я наводил справки: в академии о ней отзываются с явным неодобрением. Она постоянно совершает странные поступки и занимается чем-то вне пределов учебной программы. И только личная протекция Селесты защитила девушку от исключения, что тоже как бы намекает на явное…

– Хорошо. Проработай этот вариант. Главное, добейся правды – как это получается, ведь если она морвиус и действует наперекор магической Сделке, то у нас концы с концами не сходятся, – прервал его король. Он не верил, что Маля – та самая рыжеволосая помощница Баффора, догадываясь, чем на самом деле занимается колдунья. Но подозрения канцлера были вескими. – Что там с Винелией? Ее ведь уже выпустили? Наш план остается в силе?

– Если мы подозреваем Акроша, то я не понимаю, почему он до сих пор управляет армией, – тотчас отреагировал на болезненную тему Богарт. Он перевернул страницы в папке. – Да, у них есть общее прошлое, в котором случилось нечто ужасное, но что именно, неизвестно, и как это может быть связано с морвиусами? Все подозрения опять-таки строятся на догадках и на данный момент – только на косвенных уликах.

– Поэтому за ними тоже наблюдай, – кивнул своим мыслям Никлос. – Это твоя работа – подозревать всех и вся. Слухи, сплетни, уговоры, сделки и интриги – ничто не должно идти мимо твоего кабинета. Тебе нужны новые люди? Нанимай, бюджет на это выделен. Главное – найди Баффора! Он продолжает действовать, люди не могут быть так организованны без своего лидера, – продолжил король, возвращаясь к ночному разговору с Ктуулом.

Подумать только, ему самому придется связываться с морвиусами! Втайне от собственной тайной канцелярии… Это было настолько противоестественно и крамольно, что он был готов взорваться, но тормозил себя, понимая, что на кону. Он и хотел, чтобы канцлер продолжал носом землю рыть, и понимал, что цель, в общем-то, потеряла смысл.

«Они – наши люди, Ник. Прикажи – и они сделают все, что попросишь. Они верны богам. Настоящим. Спроси себя, кто ты есть, и поймешь, что морвиусы – твоя паства. Тебе нет нужды преследовать тех, кто поклоняется твоей силе…»

Слова застряли в голове короля раскаленными и почти желанными мыслями. Он не был готов сказать им «нет».

Глава 7

Тропа к учителю

Селеста

Разве можно меня осуждать за отчаянный вопль, вырвавшийся из глотки в момент пробуждения? Разве можно смотреть с таким подозрением, будто я виновата в том, что сон так мощно прорывается наружу, что не получается молчать, видя, как много вокруг воды?

Я была готова поклясться, что этажом ниже с потолка льется настоящий ливень, – так много воды скопилось на полу, на который не сразу решились ступить сбежавшиеся на крик слуги. Настоящее наводнение, и опять, и снова. Сколько же это можно терпеть?! И никто не знает, что со мной не так, ведь я не могу сказать правду, а без конца врать о боли от потери мужа… даже не смешно.

Волком на них рычу, на руках ариуса покидая мокрую спальню и перебираясь в покои короля. Здесь сухо. И всегда сладко спится, если Ник забывает перенести обратно в мою спальню. Пора признаться хоть себе: все без толку. Никакая граница, никакое личное пространство не спасает от очевидного – рядом с королем мне лучше во всех смыслах. Сильнее ариус, проклятый сон не досаждает, да и сплю хорошо. Сладко. Все тревоги уходят, кроме самой очевидной, которая в очередной раз ожила сегодня ночью.

Разве можно устоять перед черным богом, в неглиже стоящим у твоей кровати? Он хорош и знает это. Знает, как выглядит, и ему нравится видеть мое смущение. Мой страх.