"Та самая Аннушка". Часть первая: "Аннушка и ее Черт" - Павел Сергеевич Иевлев

я киваю. Лично я понятия не имею. По тоннелю бежать далеко, а как потом поднять на поверхность бидон по узкой крутой лестнице, у меня ни единой идеи. Боли на адреналине не чувствую, но сомневаюсь, что купание в бензине пошло ноге на пользу.

Бежим к двери той кладовки, откуда она вытащила бидон. Меня таки хватает на этот рывок, причём, по пути я ещё стреляю, держа винтовку одной рукой, ориентируясь больше на интуицию, чем на прицел. Из темноты шипит-рычит. Аннушка размахивает пистолетом, но, к счастью, воздерживается — воздух густой от паров бензина и ещё какой-то вонючей и, судя по запаху, горючей дряни, которая течёт из простреленных мной цистерн. Под ногами хлюпает такая смесь всего, что я боюсь за ботинки. Когда стальная створка за нами захлопывается, я падаю на пол, едва не теряя сознание от боли. Нога всё.

— Сейчас, сейчас… — девушка гремит каким-то железом, — вот, не влезут. Ты как, солдат?

— Хреново, — признаюсь я. — Отбегался.

— Фигня, справимся.

В дверь что-то неприятно заскреблось. Я включил фонарик, посветил — створка толстая, изнутри штатный засов. Они-то не влезут, а мы?

— Тут есть второй выход, — пояснила Аннушка. — Я ж не дура. Спасибо, что доверился, объяснять было некогда.

— Своих идей у меня не было. Впрочем, к выходу мне теперь разве что ползти.

Культя полыхает огнём, смотреть, что с ней стало, совершенно не хочется.

— Спокойно, солдат, у меня полно идей. У меня всегда полно идей! — девушка бодра и спокойна, никакой паники. Поменяла магазин в пистолете и стоит себе, подбоченившись, в свете фонарика. Хороша чертовка.

В дверь заскреблось сильнее, я навёл на неё винтовку и выстрелил, пробив полотно насквозь. С той стороны зашипело-зарычало, зато перестало скрестись.

— Что это за хрень?

— Какие-то твари размером с большую собаку, — сказала Аннушка. — С очень большую. Лысые. Чёрные. Зубастые. Кажется. Я плохо разглядела.

— Интересно, что они жрут в те дни, когда никто не приходит за бензином? — риторически поинтересовался я.

— Может, друг друга? — оптимистично предположила девушка.

— Я не знаток биологии, но, кажется, это так не работает. Впрочем, плевать мне на их рацион, главное, чтобы он не пополнился нами. Ты говорила про идеи? Самое время их озвучить.

— Ну, пока они достаточно приблизительные, — призналась Аннушка. — Для начала я посмотрю, куда ведёт та дверь.

Она посветила на стальные воротца поменьше в задней части помещения.

— То есть ты не проверила это в прошлый раз, и там может быть тупик?

— Да, разумеется. Но я везучая.

— Надеюсь…

Осмотрелся. Мы находимся на небольшом складе, скорее всего, предназначенном для персонала, обслуживавшего пути. Домкраты, железки, пыльные ящики, дальше с пола не вижу, а вставать сил нет.

— Там коридор идёт вверх, — сказала Аннушка, вернувшись. — Куда — без понятия. Но это уже что-то. Пошли.

— Иди сама, — сказал я.

— Не поняла.

— Чего тут не понять? Отходился. Ты говорила, что можешь свалить из этого мира в любой момент?

— Ну, типа могу, да. Экстренный вариант. Но тебя вряд ли вытащу, пассажирских мест на мне не предусмотрено.

— Вот и вали.

— Так, солдат, — сказала она сердито, — кончай эту хрень. Я, блин, не идиотка малолетняя, у которой романтика в жопе играет. Если встанет вопрос «сдохнуть за компанию или спастись» — свалю без колебаний. Выпью за упокой души и буду жить дальше. Мультиверсум — опасное место, все смертны, бла-бла-бла. Но ситуация даже близко не такая. Кроме того, тут ещё и моя машина, а она стоит троих таких, как ты. Или даже пятерых. В общем, не ной, я всё организую.

Я заткнулся. Меня тоже ничуть не привлекает перспектива сдохнуть в подсобке подземки давно опустевшего мира, но как честный человек должен был предложить.

— Вот! — Аннушка вернулась с тележкой на колёсиках, на которой тут, похоже, перевозили инструмент для ремонта путей. — Последнее усилие, надо поднять на неё бидон. Потом залезешь сам, и я вас повезу.

— Не увезёшь, — скептически оценил я её стати. — Это больше центнера.

— Твои предложения?

— Помоги встать.

Девушка подала руку и рывком поставила меня на остатнюю ногу. Стоять больно, но я потерплю. Вдвоём перекинули бидон на низкую платформу.

— Нужно что-то типа костылей. Я смогу потихоньку ковылять, не наступая на протез, а ты повезёшь бензин. Учти, как боец я в такой ситуации вне игры.

— Будем надеяться, этих тварей там нет.

Ковылять, опираясь на два куска алюминиевой лестницы, обмотанные поверху тряпками, неудобно, но терпимо. Почти ходунки, как в госпитале. Нога болит зверски, что с культёй, думать не хочется. Но будем живы — заживёт. Аннушка, сопя, толкает перед собой тележку с бидоном. Та ещё процессия, но движемся. Тоннель неширокий, идёт с поворотом вверх, заканчивается ещё одной железной дверью. За ней просторное полукруглое помещение с подковообразным пультом и стеклянными стенами.

— Это ещё что за фигня? — спрашивает устало девушка.

— Похоже на будку диспетчера. Стрелки на путях переключать. Если я верно сориентировался, то под нами как раз станция. Жалко, что темно, а то посмотрели бы на тех зубастиков.

— Ха, — сказала Аннушка, — может, и посмотрим… Глянь, тут лампочка светится!

— Да ладно, — засомневался я, — никаких батареек бы на столько лет не хватило.

— Это не батареи… — девушка нырнула с фонариком в распределительный шкаф. — Написано «ветровые турбины».

— С ветрами тут проблем нет, что да, то да. Но песок же! Сожрало бы любую крыльчатку, я думаю.

— Может, местные что-то придумали. Они много лет с этими ураганами жили, могли найти решение. Я хочу попробовать! Внимание, включаю.

Клацнул рубильник, что-то загудело, на пульте зажглось несколько индикаторов.

— И правда, работает как-то, — удивился я. — А лифта тут нет, случайно? Нас бы сильно поправило.

— Погоди, огляжусь… — Аннушка пощёлкала переключателями, и в диспетчерской зажёгся свет.

Неяркие жёлтые лампы под потолком сделали тьму за стёклами ещё непрогляднее, зато пыльный интерьер как на ладони. Люди отсюда ушли давно, но всё осталось как было: кресла операторов, экраны, индикаторы, переключатели, динамик на стене. Прямо так и слышу: «Товарный на шестой путь!» — или что там у них бывает.