Алан Уоллес - Лик тайны

— Будет слишком темно. Ладно, не расстраивайся, отложим до завтра.

— Ты очень мил. А сейчас прошу всех в столовую.

— Правда, прогулка была великолепной?! — воскликнула Соня, но Марика одарила ее таким взглядом, что Соня тут же замолчала.

«Ладно, пусть Марика меня сейчас ненавидит. Главное, сегодня Анхело не будет писать ее портрет, а значит, ее жизни ничего не угрожает!» Соня решила ночью пробраться в комнату художника и поговорить с ним начистоту. А если он окажется слишком забывчивым, ее острый нож поможет ему освежить память.

Когда стемнело, и на небе одна за другой стали зажигаться искорки звезд, Соня выскользнула из-под одеяла, спрятала в рукаве нож и тихонько направилась к комнате художника.

Соня постучала в дверь и прислушалась. Тишина. Она постучала громче. Опять ничего. Девушка нагнулась и заглянула в замочную скважину. Анхело не спал. Он сидел на кровати в красивом, расшитом золотом халате. Похоже, он так и не ложился.

— Анхело, — позвала она. — Анхело, это я, Соня. Открой!

Но художник и не думал пускать ее к себе.

«Ну, ничего, мы еще посмотрим кто кого!» Соня достала из рукава нож. Такие замки не представляли для девушки никакой сложности…

— Соня, что ты здесь делаешь?! — услышала она над ухом испуганный голос. Она подняла голову и увидела, что в коридоре стоит Марика. На девушке была шелковая ночная рубашка, а черные распущенные волосы украшала бриллиантовая диадема. — Он мой гость, мой! Ты это понимаешь?

Соня медленно выпрямилась, судорожно придумывая, что бы ответить. В хорошенькое же положение она попала — хозяйка дома застала ее на месте преступления!

— Понимаешь, — начала Соня, — мне что-то не спалось, я вышла подышать воздухом, как вдруг услышала стоны, доносящиеся из комнаты Анхело. Я подумала, что художник мог плохо себя почувствовать — творческие люди иногда тяжело переносят перемену мест, они слишком впечатлительны… Я подошла к его двери и постучала, но ответа не последовало, тогда я постучала сильнее и опять услышала стон. Я испугалась, что с твоим гостем что-нибудь случилось, и ему нужна помощь, и тогда я попыталась открыть дверь… Ну, а дальше ты знаешь.

Марика смотрела на Соню с нескрываемым недоверием, но тут из-за двери действительно послышался стон.

— Вот видишь! — произнесла Соня, хотя была удивлена не меньше подруги.

Марика кинулась к двери и принялась барабанить в нее кулачками,

— Анхело! Что с тобой, Анхело? Открой!

Через мгновение дверь открылась. Их взору предстал заспанный художник. Одной рукой он придерживал на груди полы халата, другой тер глаза.

— Что-нибудь случилось? — спросил он, зевая.

— Нам послышалось, что ты стонал, — растерялась Марика.

— Возможно. Мне приснился плохой сон. Наверное, я слишком плотно поел за ужином, Марика, у тебя великолепный повар, но для здоровья иногда бывает лучше, когда пища не такая вкусная.

Соня взглядом поблагодарила художника за то, что он ей подыграл, и поспешила ретироваться. Марика сейчас ничего не замечала, кроме гостя, которого боготворила, и Соня, не прощаясь, направилась в свою комнату.

«Марика опять влюбилась в очередного гения, — подумала Соня, засыпая. — Надо же, за семь лет она совершенно не поумнела!..» Желание спасать Марику у Сони пропало. Но художник… Что он за человек? Уехать, не узнав его тайну, было не в правилах рыжеволосой искательницы приключений.

— Анхело, а ты рисуешь только людей? — спросила Соня за завтраком. — Мог бы ты изобразить, например, цветы? У меня в комнате стоит замечательный букет. Пойдем, я покажу.

— Соня, о чем ты? — удивилась Марика, но Соня уже схватила Анхело за руку и потянула его за собой. Рядом семенила ничего не понимающая хозяйка.

— Смотри, какие великолепные цветы! Я сама их собрала и поставила в вазу

— Соня, — укоризненно сказала Марика, — Анхело — гений, и не должен заниматься такими пустяками!

— Но для гения ничего не стоит изобразить мой букет. Несколько мазков — и все! Анхело, разве тебе трудно? — на глазах у Сони появились слезы.

— Но я, право, не знаю… — растерянно пробормотал Анхело.

— Не слушай ее, Анхело! — кипятилась хозяйка дворца.

— Неужели ты для меня не сделаешь такую малость? — Соня улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. Когда она так улыбалась, ей никто не мог отказать. — Я хотела подарить эти цветы Марике, но ведь букет вскоре завянет, а если ты запечатлеешь их на холсте, то наш подарок останется навсегда.

— Ну, хорошо. Букет действительно очень красив. Только у меня одно условие: когда я работаю, мне никто не должен мешать.

Соня смотрела на новую картину. Она была прекрасна, как и все другие, выходившие из-под кисти великого мастера. Удивительно, но картина не пахла красками. Соня привстала на цыпочки, и ей показалось, что она уловила нежный цветочный аромат, исходящий от картины.

На лепестках дрожали капельки росы, а около одного цветка завис шмель. Соня не удержалась и махнула рукой, чтобы его согнать, но рука ударилась о холст.

«Эта картина просто околдовала меня», — пробормотала девушка и тряхнула головой.

Она подошла к настоящему букету.

«Удивительно, — подумала Соня, — я сорвала эти цветы три дня назад, а они выглядят такими свежими, как будто их срезали только что. Выходит, написание картины им совершенно не повредило. Значит, я что-то напутала в своей теории. Может быть, я зря нервничаю и треплю нервы Марике? Анхело просто гениальный художник…»

И все-таки какое-то дурное предчувствие не давало Соне покоя. Ее взгляд упал на пол, и она увидела мертвого шмеля. Почему-то девушка была уверена, что это тот самый шмель, изображенный на картине.

«Глупости все это! — сказала себе девушка. — Шмели долго не живут. Да и мало ли шмелей летает по саду и залетает в окна?! К тому же все эти насекомые удивительно похожи друг на друга…»

Соня еще раз посмотрела на картину, потом на букет, стоящий на столе. С первого взгляда, они казались совершенно одинаковыми — пять ромашек, семь анютиных глазок и три метелочки хорса… Но Соня почувствовала какую-то еле уловимую разницу. Не придумав ничего лучше, она стала пересчитывать лепестки у ромашек. Если бы кто-нибудь сейчас зашел в комнату, то решил бы, что девушка тронулась умом. Она и сама понимала, что это глупо. Художник же не обязан в точности копировать объект… но почему-то все больше и больше в ней росла уверенность — это другие цветы.

Что же делать, как же ей доказать свою правоту?

Девушка выскочила во двор и бросилась к мусорной куче Она взяла длинную палку и стала осторожно перебирать мусор. Есть! Она увидела пять сорванных ромашек, семь анютиных глазок и три метелочки хорса. Цветы не просто завяли, было такое ощущение, словно какая-то невидимая сила выкачала из них все жизненные соки. У цветов остались только белесые оболочки, а внутри они казались абсолютно пустыми.