Книга украденных снов - Дэвид Фарр

Роберт кивнул и подумал о своем несчастном отце в каком-то далеком лагере где-то на востоке страны. У него тоже имелись причины.

Он попробовал суп, который и вправду оказался хорош, с правильным количеством паприки.

Мама варила похожий суп, и ему вспомнился дом, ужины с Феликсом и Рейчел, музыка, игры и чтение стихов, которое продолжалось слишком долго. О, с какой радостью он сейчас послушал бы хоть тысячу поэм отца, лишь бы вернуть его!

– Браванский картофельный суп не похож на другие. – Теодор улыбнулся. – Он погружает в воспоминания. А травки в нем только что из Краснии. Я их достал у контрабандистов.

Старик налил и себе миску супа, и некоторое время они ели молча. Роберт наслаждался тишиной. Тиканье часов и побрякивание ложки Теодора успокоили его.

– Роберт, – сказал старый книготорговец. – Ничего не говори о Хинтерленде или «Книге украденных снов» Ласло, Мари или остальным. Они должны знать только то, что участвуют в политическом убийстве. Так будет лучше и для них, и для нас.

– На случай, если их поймают? И станут допрашивать?

– Ты умный мальчик.

Его добрые глаза всмотрелись в Роберта. Тот кивнул, потом вновь занялся супом и доел его.

– Добавки хочешь?

– Нет, спасибо. Но суп был превосходный.

– Тогда иди спать прямо сейчас. Завтра тебя ждет важная работа.

Важной работой было вот что.

Чтобы осуществить убийство, Руди и Ласло должны были попасть в отель «Эксельсиор» в день приезда Мальстайна. Но имелась одна проблема. Она состояла в том, что правительство Краснии полностью заняло отель под визит Мальстайна и его приспешников. Они забронировали все номера и даже выгнали из отеля поэтессу, которая жила на двенадцатом этаже более двадцати лет. Ольгу фон Стангис насильно переселили в квартиру по соседству с отелем до тех пор, пока не завершится визит президента.

И как им теперь попасть в отель? Любой человек студенческого возраста, пытающийся войти, будет сейчас же остановлен грозной службой безопасности Мальстайна. Было хорошо известно, что находящийся в изгнании Краснийский Революционный Фронт возглавляется студентами и молодыми радикалами. Их задержат еще на входе, арестуют и допросят.

Мари не так давно работала в отеле. Она знала, что там есть вход через подвал, его использовали в основном для еженедельной доставки чистого постельного белья. Вход был заперт, а ключ имелся только у консьержа. Тот хранил его у себя в каморке рядом с вестибюлем отеля.

Но как раздобыть ключ? Они понятия не имели. Пока не появился Роберт Кляйн.

Для Мари сразу стало ясно, что Роберт станет чрезвычайно полезен для их плана. Если они с Робертом придут к отелю и назовутся внучатыми племянником и племянницей поэтессы Ольги фон Стангис, той самой, которую переселили с двенадцатого этажа, и скажут, что поэтесса, например, забыла в ванной зубную щетку, охранники вполне могут им поверить.

В худшем случае им откажут, как глупым и наивным родственникам мелкой знаменитости. В лучшем случае их могут впустить. Попытаться стоило.

– Но, Роберт, ты должен это делать, только если хочешь сам. Убийство – дело серьезное.

В тот момент Роберт был готов на все, лишь бы сделать ей приятное.

– Я этого хочу! – воскликнул он.

Было видно, что Мари одобряет его энтузиазм.

– Хорошо. Мы войдем в вестибюль отеля и, пока ты будешь отвлекать людей Мальстайна историей о спасении зубной щетки с двенадцатого этажа, я украду ключ из комнатки консьержа, открою дверь подвала и впущу со двора Ласло и Руди.

Ласло кивнул. Руди чистила пистолет. Мари продолжила:

– Потом мы уйдем, а они примутся за дело. Полсалата и Стенли будут ждать нас в машине, чтобы увезти оттуда как можно быстрее.

– То есть мы не будем участвовать в убийстве?

– Нет, Роберт, – улыбнулась Мари. – Тебе тринадцать лет, а я первокурсница, изучающая историю искусств. Нам лучше уступить место старшим.

Тут Стенли пришла в голову мысль о возможной проблеме.

– А что, если они позвонят поэтессе на ее временную квартиру и попросят подтверждение?

На миг показалось, что вся идея рухнула у них на глазах. Потом Роберт сообразил:

– Мой отец любил поэзию и всегда говорил, что поэты на стороне обиженных. Может, если мы ее попросим, Ольга фон Стангис нас пожалеет и согласится солгать ради нас?

– Твой отец – мудрый человек, Роберт Кляйн, – улыбнулась Мари. – Мы сходим к ней и поговорим.

Роберт порозовел от гордости.

Наступил день покушения. Радио Порт-Клемента объявило, что президент Мальстайн прилетел из Бравы «точно в срок». Когда шины частного самолета коснулись взлетной полосы, Мари и Роберт уже поднимались на лифте к временной квартире поэтессы, модели и затворницы Ольги фон Стангис. Прочитав в журнале, что поэтесса редко встает до полудня, они выбрали время соответственно.

Позвонили в дверь. Никто не ответил. Мари нервничала. Неужели придется действовать по исходному плану и рисковать тем, что из отеля ей позвонят?

Потом дверь открылась, и они увидели розовую мохнатую собаку. Вид у нее был такой, словно это она и открыла дверь.

– Заходите, заходите! – услышали они женский голос, громкий и беспечный. – Можете сразу начинать клеить обои!

Мари и Роберт вошли.

На них уставилась чрезвычайно толстая женщина. Волосы у нее были выкрашены в оранжевый цвет. Она была облачена в шелка нескольких очень ярких цветов, вокруг шеи розовое боа из перьев, зато на ногах – белые, самые модные кроссовки. На ней было огромное количество косметики, что, как подумал Роберт, могло объяснить, почему она никого не принимала до полудня.

– Подумать только, дизайнеры интерьера становятся все моложе! – воскликнула она. – Заходите, заходите. А где валики и клей? И обои? Я выбрала из каталога тропические сцены, потому что обожаю джунгли, хотя ни разу там не была. Как видите, обои здесь унылые и неприятные. Конечно, я останусь в этой квартире всего на три дня, но просто неприемлемо, что художественная личность с моей чувствительностью вынуждена была бы смотреть на эти стены хотя бы час. Того и гляди захочешь выброситься с балкона. Чарльз Мальстайн заплатит за все. И так будет справедливо! Красния – очаровательная страна. Я бывала там в детстве. Так, начинайте с гостиной, пока я съем французский тост в спальне. Чинци, дорогая, иди с мамочкой.

Собака со странным именем радостно гавкнула. Роберт и Мари переглянулись.

– Мадам поэтесса. Госпожа фон Стангис. Нам не хочется вас разочаровывать. Но мы не декораторы.

Наступила пауза, во время которой поэтесса разглядывала визитеров – эстетствующую девушку в пальто и берете и мальчика-подростка со множеством веснушек и лишь несколькими прыщиками. Роберт не знал, завопит ли она или вызовет полицию. Но поэтесса лишь хмыкнула.

– Гм-м-м. Да. Вы точно не декораторы. Гм-м-м. – Она помолчала. – Ничего не говорите. Посмотрим… Поэтические инстинкты помогут мне разобраться в том, кто вы. Поняла! Вы соседи снизу и хотите одолжить полотенце. Так берите, друзья мои!

Они покачали