Наследие предков - Александр Попов

«Да! И что сейчас это было, подельники ведьмы?

Молодого милиционера шантажируют чем-то или кем-то. Непонятки! Похоже, придется сегодня ехать спасать участкового. Надо его найти, без этого типа в шляпе», — размышлял я свои думы.

Обращаясь к брату, я сказал:

— Ну что, ничего не успокаивает нервы, как распилить бревно.

Взяли пилу, и пошли пилить. А потом, сидя на повети, я медитировал, а в руке держал рубин, пытаясь слить ману. Вначале ничего не получалось. Складывалось такое ощущение, что поток энергии не может пройти в кристалл. А потом я почувствовал, как открылся ручеек, и мана стала сливаться в камень. Причем в рубин легче всего сливалась огненная магия.

Пробовал разные камни, в изумруды легче сливалась магия жизни. В сапфиры — магия воды. А в алмазы любая магия годилась для хранения. В общем, за два часа я заполнил десять камней, у себя оставил десять процентов маны. Остальное слил в камни. Еще я заметил, что стихийная магия у меня развита почти одинаково. Все стихии были практически на одном уровне. Вот только усиленная магия воды и жизни на порядок были сильнее, чем другие. Спасибо водяному и лешему. Я очень всем доволен, впереди масса учебы и работы. Поэтому и надеюсь на то, что и другие стихии у меня подрастут.

На обед бабушка готовила уху из стерляди. К обеду я на тридцать процентов магически восстановился. Уха из стерляди была просто сказка. Особенно мне нравилась уха на следующий день. Когда она превращалась в заливное.

После обеда взял велосипед и поехал в деревню, где был опорный пункт милиции. Десять километров на велосипеде — это не проблема. Доехал, у играющих у дороги пацанов узнал, в каком доме живёт летеха, хотел застать его дома, застал. Дом, в котором жил летеха, большой, с огромной поветью. Справа от повети были въездные ворота, а въезд до ворот был набран из брёвен. Как у обычного старинного северного дома.

Сразу за калиткой стоял сам летеха. Рядом с ним высокая стройная девушка лет двадцати пяти, не больше. С пшеничными волосами, забранными в толстенную косу, видимо, жена летехи. И ребенок лет шести, девочка на инвалидной коляске. Мне стало все ясно!

— Это ты! Зачем приехал, я дома не работаю.

— Разговор есть, и сейчас, и здесь, пока «шляпы» нет.

— Пошли, отойдем, — сказал летеха.

— Зачем, это касается тебя, твоей жены и твоей дочери, — сказал я.

— Говори!

— Давай хоть познакомимся, меня ты знаешь, как звать.

— Василий, жену звать Катя, а дочку Маша, а это Александр, — перечислил всех с недовольным лицом летеха.

— Для начала, что с дочкой? — спросил я.

— Качалась на качелях, упала на спину, врачи говорят, позвоночник поломан. В Советском Союзе таких операций не делают. Врачи разводят руками. А кто нас пустит за границу, а где валюту взять на операцию. Местная знахарка уверяет, что позвоночник со временем придет в норму. Продает снадобье, но оно не помогает, снимает только боль.

— Зачем ко мне со «шляпой» приходили, только правду?

— По жалобе знахарки. Хотела она, чтобы ты на неё работал.

— А «шляпа» кто? — спросил я.

— Знакомый знахарки, из города, партийный чиновник.

— Понятно.

— Я могу вашу дочь вылечить, и вас с женой подлечить.

— Повтори? — зашипел Василий.

— Я, вылечу вашу дочь!

— Не шути так, парень. — Зарычал летеха.

Жена Василия плакала молча, слезы катились по щекам, сжатыми кулаками закрывала рот.

— Я НЕ ШУЧУ! Василий, от горя у твоей жены сердце изношено до предела. А из тебя ваша знахарка силу выкачивает. Вы оба и двух лет не протянете, а ваша дочь ещё раньше угаснет.

— Соглашайся, ты уже ничего не теряешь, — сказал я.

Катя, жена Василия, часто закивала.

— Ты кто? — спросил Василий.

— Я знаю, кто я, а вот ваша знахарка — это ведьма, и самая настоящая.

— Сколько будет стоить твое лечение?

— С простых людей я денег не беру, — ответил я.

— Когда?

— Да прямо сейчас.

— Что для этого нужно? — спросил Василий.

— После лечения вы все захотите есть, есть ли еда в доме. Катя смущённо посмотрела на Василия, а он ответил: «Много денег уходит на лечение дочери».

— Понятно, больше ничего не говори, — ответил я, доставая из пространственного кармана сто рублей.

— Катя, иди в магазин и купи еды. Для вас мясной, что найдешь. А для меня килограмм самых дорогих шоколадных конфет, — и протянул деньги Кате.

— Я не могу это взять, — ответила Катя.

— Эти деньги — часть вашего лечения, если не купить еды, ваши тела не справятся, и будут съедать сами себя, — прошипел я.

Катя трясущимися руками взяла деньги и пошла в магазин. Я перевел взгляд на Василия.

— Давай начнем лечение с тебя, — обратился я к Василию. Попросил сесть на скамейку, которая стояла напротив крыльца, и усыпил его.

Вначале запитал жизненной силой ауру. Затем снял блоки подчинения, которых стояло два. Поставил блок защиты. Потом почистил сосуды, убрал начинающую язву желудка. И почистил почки от камней. Омолодил до 18 лет и разбудил Василия. Вскоре пришла Катя из магазина. Катя смотрела на Василия округлившимися глазами.

— Катя, теперь твоя очередь, сядь на скамейку. — Катя села тоже на скамейку, и я её усыпил. Запитал ауру, у Кати тоже стоял блок подчинения, убрал, поставил блок защиты. Почистил сосуды, подлечил изношенное сердце, убрал язву желудка, омолодил до 18 лет и разбудил. У Василия глаза тоже были широко распахнуты.

— Если бы не видел, не поверил, что такое, может быть, — сказал Василий.

— Ну, теперь очередь Маши, — сказал я.

Девочка от непонятных действий родителей и меня, сама уснула в инвалидной коляске. Я подошёл, и девочка погрузилась в сон ещё глубже, и стал сканером из шести рун смотреть на повреждения. И они были.

Во-первых, в поясничном отделе позвоночника защемление нервов.

Во-вторых, перелом поясничного отдела позвоночника.

В-третьих, застойные явления в сосудах и тканях организма.

Я запитал энергией жизни организм девочки, затем стал лечить. Восстановил позвоночник, убрал защемление нерва, почистил сосуды, укрепил стенки сосудов. Подлечил сердечко. Очистил кровь от наркотических зелий. Снял блок привязки к наркотикам. Напитал природной силой тело. И разбудил девочку.

Девочка посмотрела на меня огромными голубыми глазищами. Протянул ей руку и сказал: «Пошли». Девочка протянула мне обе руки, встала, улыбнулась и пошла. Подвёл ее к Кате. Катя ревела навзрыд. Заплакала и Маша. К ним подбежал Василий и обнял их обоих.

— Ладно, хватит сырость разводить, все есть хотят, — пробормотал я.

— И правда, как хочется, есть, пойдёмте в дом за стол, —