Память душ - Дженн Лайонс

Гризт прищурился, глядя на меня.

– Ну да, – улыбнулся я. – Я действительно кое-что обдумал. Почему ты не совсем поверил моему брату? Что навело тебя на мысль, что его слову нельзя доверять?

Честно говоря, я не знаю, почему это не разозлило меня еще сильнее. Я ведь до этого очень злился и много раз выходил из себя в подобных ситуациях. Я думаю, что просто… вымотался. Решил покончить со всем этим. Покончить с предательством, ложью и ловушками.

Ну да, оказалось, что Гризт работает с Релосом Варом. Почему бы и нет?

Я не знал, что мы будем делать, но был вполне уверен, что если я выйду из себя, то провалю все.

– Как ты мог поверить, что помогать Релосу Вару – это правильно? – Турвишар все еще дрожал от гнева и негодования. – Как ты можешь быть таким глупцом?

Для него это было гораздо более личным делом, чем для меня. Я никогда не считал этого придурка чем-то бо́льшим, чем легендой, но у Турвишара была своя история. Или, точнее, у Симиллиона, но это скорее походило на мои отношения с Релосом Варом. Прошлые жизни сочились кровью.

– Это долгая история, малыш, – сказал Гризт Турвишару. – У нас с ним была сделка. Я выполняю свою часть.

– И что он собирается делать? – спросил я. – Когда они проведут Ритуал Ночи и зарядят кристалл, что произойдет?

Гризт произнес заклинание, мгновенно убравшее грязь и пыль веков с пьедестала у золотого коня, и уселся на него.

– Проклятье, – сказал он. – Разве нельзя удовлетвориться тем, что это просто фантастически весело?

– В любом случае приятно знать, что мы в чем-то согласны.

– Гахан! – рявкнул Турвишар. – Что. За. Бред?!

Гризт посмотрел на Турвишара и вздохнул:

– Ты знаешь, как долго я пытался разобраться с Вол-Каротом. Ты же знаешь, сколько времени мне понадобилось, чтобы вернуть Восьмерых.

– Тогда почему ты работаешь с человеком, который пытается все это отменить? – спросил Турвишар. Выражение его лица было в равной степени страдальческим и яростным.

– Так что он собирается сделать? – спросил я еще раз.

– Ну, могу сказать, что он не собирается – например, не собирается лишить бессмертия всех ванэ.

– Гахан!

Гризт вздохнул:

– Я изменил ритуал несколько веков назад. Вместо того чтобы воздействовать на ванэ, эта версия будет воздействовать на каждого из Восьми – за исключением Вол-Карота, конечно, – немного ослабляет их и посылает энергию, направленную через этот кристалл, обратно в остальные семь. Так что, когда там будет больше тенье, чем были рассчитаны эти обереги, они разрушатся, все сразу.

– Это освободит Вол-Карота, – сказал Турвишар. – Освободит его полностью.

Гризт сжал губы и кивнул:

– Угу.

Турвишар уставился на него:

– Почему? Проклятье, Гахан, я всегда знал, что ты склонен к саморазрушению, но почему ты решил забрать с собой весь мир?

Услышав это, Гризт покачал головой:

– О, как раз наоборот, малыш. Ты не можешь уничтожить Вол-Карота, пока он заключен в тюрьму. Мы в безопасности от него, но и он в полной безопасности от нас. И это проблема, потому что нам нужен Вол-Карот.

Я наклонил голову:

– Он нужен? Вол-Карот – ошибка.

– Не-а. Он именно то, что хотел сделать Релос Вар.

Мы с Турвишаром переглянулись. Это совпадало с моей теорией о ритуале, создавшем Вол-Карота, но было интересно услышать ее из уст так называемого величайшего волшебника в мире.

Я прикусил губу, словно что-то обдумывая.

– Так для чего же был нужен Вол-Карот? – спросил я Гризта. – Для чего он был создан?

Гризт скорчил раздраженную гримасу, окончательно придя к какому-то решению, и встал:

– Я не могу просто убить вас.

– Какое облегчение, – с горечью сказал Турвишар.

– Боишься, что мы расскажем Таэне? – Даже произнося эти слова, я продолжал концентрироваться на перстне с гравировкой. Вполне возможно, что Гризт мог управлять ими всеми, и в этом случае, стоит мне им воспользоваться, я выдам себя, но я не думал, что это так. Санд сделал кольца и подарил Гризту по той же причине, что и Доку: чтобы они могли поддерживать связь в случае необходимости. Никто не носил кольцо Санда, а это означало, что никто не мог помешать мне передать свое сообщение Доку.

Ты должен помешать выполнить Ритуал Ночи. Сделай для этого что угодно.

Кирин, с тобой все в порядке? Что происходит?

Это ловушка. Ритуал – ловушка. Он освободит Вол-Карота, а не запечатает его. Ни при каких обстоятельствах не позволяй зарядить кристалл.

Минутное колебание. Я сделаю все, что смогу.

Гризт усмехнулся и ткнул в меня пальцем, как будто давая оценку ученику в классе:

– Я не могу позволить вам вернуться и предупредить своих друзей до того, как они закончат свою работу. Хотя я могу показать вам, почему решил, что помощь Релосу Вару – наименьшее зло.

Волшебник открыл врата в пустоту.

95. Королева гиен

(История Тераэта)

– У вас есть доказательства? – спросил Док, подавая женщинам чай.

На чае настояла Валатея, сразу после того, как довольно сварливая Хаэриэль вылечила муравьиные укусы у Талеи.

Сенера провела рукой по лицу.

– Неужели ты всерьез думаешь, что мы придумали бы такую нелепую историю и вторглись в Манол всего лишь втроем, если бы это была неправда?

– Как бы странно это ни звучало из моих уст, но я им верю, – сказал Тераэт. – Хотя я не могу не заметить, что твой знак не сработал.

Ксиван нахмурилась.

– Да, это проблема. – Она потерла горло в том месте, где Валатея закрыла ей рану. Теперь, когда она убрала Уртанриэль, она снова выглядела как живая, дышащая женщина, но от этого ее раны казались только ужаснее.

– Я и не говорила, что он сработает, – запротестовала Сенера. – Я сказала, что он может сработать. Как оказалось – нет. Придется придумать что-нибудь другое.

– Как можно изгнать богиню? – спросила Талея. – О, этот чай превосходен. Спасибо.

– Конечно, дорогая, – вздохнула Валатея. – Как бы нам ни хотелось обсудить, что делать, мы действительно не можем здесь оставаться. Боюсь, что здесь немного грязновато.

Тераэт подумал, что у нее прекрасный дар преуменьшать. Возможно, чувства Хаэриэль были немного задеты тем, что она была одной из первых, кого вывели из драки, но это был своего рода комплимент; Сенера просто решила, что она была вторым по опасности человеком, а самым опасным был Док.

Он же сидел в стороне, печально рассматривая сломанное ожерелье Разрубателя Цепей.

– Вероятно, он должен был со временем оправдать свое название. Хотя пятьсот лет – неплохой срок.

– Мы