Айзек Азимов - Cчастливчик Старр (Lucky Starr)

Старр поднялся, огляделся по сторонам, чтобы понять, куда идти дальше, и застыл в восхищении! Он впервые видел ночное марсианское небо. Звезды-то были те же, что и на земном небе, да и составлялись в знакомые созвездия, зато как изменилась их яркость!

Разреженный воздух Марса едва смягчал сияние и они блистали в небе, как бриллианты. Луны конечно, не было — такой, какую видят земляне. Два спутника Марса, Фобос и Деймос, настолько малы, пять или десять миль в диаметре, что далее расположенные к Марсу ближе, чем Луна к Земле, они казались здесь только двумя звездочками.

Дэвид попытался отыскать их на небе, хотя и понимал, что сейчас они могут оказаться на противоположной стороне планеты. Но увидел он другое: зелено-голубое сияние, самое прекрасное, что он видел в жизни. А рядом, совсем рядом, сверкал еще один шар, казавшийся, впрочем, почти карликом вблизи блистательного соседа.

Узнать их было не трудно: Земля и Луна, двойная «вечерняя звезда» Марса.

Он с трудом смог оторвать от них взор, нашарил лучом фонаря скалу, указанную Бигменом в качестве ориентира, и побрел вперед. Марсианская ночь была холодна, так что приходилось сожалеть даже о слабом тепле марсианского солнца.

Пустыню освещало лишь мерцание звезд, краулера нигде не было видно, и Дэвид нашел его по шуму двигателя.

— Бигмен, — позвал Дэвид и приятель выглянул из двери.

— Наконец-то, я уже начал думать, что ты заблудился.

— А мотор почему работает?

— То есть? Как бы, по твоему, я тут не замерз? Не бойся, я это место знаю, никто нас не услышит.

— Привез фильмы?

— Фильмы? Слушай, я понятия не имею, что ты им написал, но штук шесть ученых мужей крутились вокруг меня, как бобики. «Мистер Джонс, то», «Мистер Джонс, се». Я им говорю, что меня зовут — Бигмен. Тогда они: «Мистер Бигмен, то», «Мистер Бигмен, сё», «Мистер Бигмен, не будете ли любезны…». В общем, — Бигмен принялся разминать суставы пальцев, — нагрузили меня четырьмя лентами, двумя проекторами, коробкой с меня величиной, в которую я не заглянул, и в придачу одолжили или подарили мне за то, что я такой хороший, не понял — пескоход, чтобы я все это отвез тебе.

Дэвид улыбнулся, но ничего не ответил. Он забрался с приветливое тепло кабины и вставил в каждый из проекторов пленки. Ночь уходила быстро. Конечно, прочесть было бы быстрее, но даже в машине невозможно обойтись без респиратора, а его выпуклые очки сильно затрудняли чтение.

Краулер медленно тронулся вперед, почти точно по маршруту давешнего осмотра.

— Не понимаю, — высказался Бигмен. Впрочем, эту фразу он бормотал уже в течение пятнадцати минут, все повышая голос, пока Дэвид на нее, наконец, не отреагировал.

— Что ты не понимаешь?

— Куда мы тащимся? Видишь ли, мне кажется, я имею право знать, потому что связался с тобой. Сегодня по дороге, мистер Старр-Вильямс, я кое-что раскумекал. Странная история. У мистера Макиана в последние месяцы испортился характер, а раньше он был нормальным парнем. Нам на голову сваливается Хеннес, который принимается всех перетасовывать. Откуда ни возьмись, появился училка Бенсон, который сначала был пустым местом, а тут вдруг заважничал изо всех сил. И теперь ты, со своим Советом, который готов исполнить все, что ты ни попросишь. Э, тут намечается что-то крупное, мне это по душе, и я хочу быть в курсе.

— Слушай, — пресек его Дэвид, — ты когда-нибудь видел эти карты?

— Конечно. Обычные марсианские карты, сто раз их видал. Не понимаю, что ты на них так пялишься.

— А знаешь, что такое эти заштрихованные области?

— Тебе это любой фермач объяснит. Пещеры внизу, хотя я, честно говоря, не верю. Ну скажи, откуда известно, что там, внизу полно дыр — в двух милях под поверхностью, когда туда никто не лазил? А?

Дэвид не стал вдаваться с объяснения принципов сейсмической разведки.

— А о марсианах ты много знаешь? — спросил он вместо этого.

— Все что угодно, — начал было Бигмен, — что за идиотский вопрос… И тут краулер затрясло и замотало из стороны в сторону, поскольку Бигмен, не отрывая рук от руля, затрясся как припадочный. — Ты что, о настоящих марсианах? Марсианских марсианах, а не о людях на Марсе, вроде нас? Которые тут жили раньше?

Он досмеялся до икоты и, когда опять смог дышать нормально (одновременно дышать и смеяться в респираторе трудно), то сказал:

— Ты, похоже, слишком часто болтал с этим придурком Бенсоном.

— А с чего ты решил? — совершенно невозмутимо спросил Дэвид.

— Мы его однажды застукали, когда он читал что-то в этом роде. Высмеяли так, что… Ой, мамочка, как он разозлился! Стал нас крыть неучами, невежественными кретинами и еще какими-то тупыми крестьянами — я потом глянул в словарь и объяснил ребятам, что это слово значит. В общем, сильно мы повздорили. С тех пор о своих марсианах он и не заикается, нервы бережет. А тут, значит, увидел свежего человека и давай его всей этой мурой потчевать.

— А ты уверен, что все это ерунда?

— Но послушай, люди торчат на Марсе уже сотни лет и до сих пор не видели никаких марсиан!

— А если предположить, что они в пещерах, внизу?

— Не знаю, туда никто не лазил. Только как они сами туда попали? Люди знают Марс, как свои пять пальцев и не видели никаких лестниц вниз. Или, скажем, лифта.

— Да? А я — видел.

— Чего? — Бигмен в изумлении обернулся. — Дурачишь меня?

— Ну не лестницу, конечно, а дырку. И глубиной мили в две, не меньше.

— А, ты о трещинах, — отмахнулся Бигмен. — Так и что? Их тут полным-полно.

— Именно, Бигмен. Вот тебе карта с трещинами. Смотри как странно, почему-то никто не обратил внимание, что ни одна трещина не пересекает пещеру.

— И что?

— А то, что если ты строишь себе внизу дом, то зачем тебе дырявая крыша? Но это еще не все трещины подходят к пещерам вплотную, но их не касаются. Похоже, марсиане используют их именно как входы.

Краулер внезапно остановился. В сумрачном свете проекторов, которые одновременно высвечивали на одной поверхности две карты, лицо Бигмена казалось донельзя изумленным.

— Погоди, — сказал он. — Дай сообразить. Так куда мы едем?

— К трещине, Бигмен. Это мили на две дальше того места, куда свалился Грисволд. Там трещина примыкает к пещере. Это самое близкое место от фермы.

— Мы приедем туда, и что?

— Мы туда приедем, — спокойно сообщил Дэвид, — и я в нее спущусь.

9. На дне

— Ты серьезно? — Бигмен совсем опешил.

— Ты спрашиваешь, — улыбнулся Дэвид, — о том, действительно ли я надеюсь встретить там марсиан? А если я скажу, что да — ты мне поверишь?