Дуглас Брайан - Тайна песков

— А если меня убьют? — предположил декханин. — Тогда я никогда не прощу себе, что отказался от добавки!

— Когда ты умрешь, тебя будут кормить прекрасные гурии, — вставил Азамат. — Там будет и мяса, и долма, и пилав, и вкусные лепешки…

Конан поднял руку, приказывая всем замолчать. Удивленные, все поглядывали друг на друга и пожимали плечами, пока не услышали гудящего приближающегося топота.

— Люди. Много людей — они бегут сюда, — сказал Азамат.

Конан встал.

— Это ваши братья пришли помогать вам, — громко произнес он. — Встречайте их!

Долина наполнилась людьми, и все они, изможденные, голодные, одетые в лохмотья, были готовы сражаться.

— Селенье Джам — пятьдесят!

— Селенье Урас — десять!

— Селенье Кукча — двадцать! — кричали они наперебой и все прибывали, прибывали…

— Всего — триста пятьдесят три человека, — подвел итог Азамат. — Хватит этого?

— Пора выходить. — Северянин вскочил на коня и потряс в воздухе мечом.

— Выпей со мною, — произнес Нуурлак и протянул собеседнику наполненный кубок. — Мне скучно пить одному.

— Не хочу, — отвечал аль-Зафар. Нуурлак посмотрел ему в глаза и усмехнулся.

— Тебя, друг мой, угнетают тяжелые мысли, — продолжал он, показывая клык. — Вино — лучший лекарь от такой напасти. Я ведь хорошо знаю, что это такое. А вино хорошее, из Аквилонии. Знал ли глупый аквилонский декханин, растя виноград, куда попадет его детище? Пей, и тебе станет легче.

Аль-Зафар не слушал его слов. Он, как заколдованный, смотрел на искривленные клыки Нуурлак-бека. А тот вдруг надвинулся на воеводу, стал огромным и тяжелым, как средоточие чудовищной нечеловеческой силы.

— Пей, сын гиены! — загремел его голос. — Пей, или я вобью этот кубок тебе в глотку!

Аль-Зафар отскочил в сторону, сабля словно сама прыгнула ему в руку. Нуурлак расхохотался, и от его хохота кувшин, стоявший на столе, вдруг разлетелся в мелкие дребезги. Нуурлак преобразился окончательно — клыкастая его пасть вытянулась, лоб уполз назад, и вся голова мгновенно обросла зеленоватой, крупной чешуей. Раздирая на спине парчовый халат, показался шииастый гребень, растопыренные пальцы на руках обернулись черными когтями.

— Глупец, сын глупца! — грохотало чудовище.

— Кого ты задумал извести своей грошовой отравой? Перед кем ты машешь саблей? Ничтожество! Ты — только прах, вышел из праха и уйдешь в него, очень скоро!

Аль-Зафар выхватил из рукава бурнуса маленькую коробочку, открыл ее ногтем и высыпал содержимое — маленькие зеленоватые горошины — прямо перед собою. Горошины, стуча и подпрыгивая, вдруг поднялись над полом и завертелись смерчем.

— Ии-ир-ага! — вскричал аль-Зафар и выбросил правую руку, указывая иа Нуурлака. С невероятной скоростью горошины полетели в сторону адского создания, оставляя в воздухе струйки дыма.

Те, что облетели Нуурлака стороной, попали в стену и пробили ее насквозь, оставив в толстом камне маленькие отверстия. Остальные отскочили назад, столкнувшись с неведомой преградой. Одна из них оцарапала аль-Зафару мочку уха, вторая пронзила левое плечо, а третья застряла в правой ноге под коленом.

— Где ты купил это барахло? — издеваясь, вопросило чудовище. — В лавке алхимика в Султанапуре? Они все — страшные жулики.

От ярости и болезненного унижения аль-Зафар зарычал. Преображенный Нуурлак засмеялся еще громче — потолок, украшенный алебастровой резьбой, весь пошел трещинами.

— Твои хваленые нукеры — тоже алхимический продукт, не так ли? Ты пичкаешь их снадобьем, от которого они двигаются быстрее мух и становятся похожи друг на дружку, как мушиные погадки… Как смешно наблюдать, когда смертные, и без того убогие, принимаются извращать свою жалкую природу!

Нукер, выросший на пороге, остолбенел.

— Чего тебе? — рявкнул Нуурлак. Воин повалился на колени.

— О великий господин, — выдавил он трясущимся голосом, — грязные собаки-декхане идут на штурм. С ними чужак на коне. Посланные в Джизак не вернулись.

— Доигрался! — воскликнул аль-Зафар. — Этого ты хотел?

— Ты еще и трус! — Чудовище искривило морду в презрительной усмешке. — Иди и сражайся с мужичьем. Мне весело глядеть, как люди убивают людей. Но прежде приведите ко мне заложницу из Джизака. Ее мучения тоже позабавят меня.

— Там, на стене, стоит десяток лучников, — заговорил варвар, поднимаясь на стременах. Его звучный голос достигал ушей всякого, кто пришел к руинам Шахризабса. — У ног каждого лучника — большая корзина со стрелами. Стрел — по двести на корзину. И прежде чем мы добежим до ворот, нукеры успеют выпустить их все. Я говорю это, чтобы вы знали: в город войдут не сотни, а десятки.

Над декханской толпой пронесся ропот волнения и сразу стих.

— Ваша сила в том, что вы — родная кровь и выросли на одной земле. Если каждый будет собою прикрывать каждого, погибнет меньше народа.

— Но ведь в кучу стрелять легче, — высказался Тюрек.

— Если мы рассеемся, то не успеем собраться у ворот. Нас будут убивать по одиночке, — возразил Азамат. — Надо навалиться всей массой, и мы их сомнем.

— Все ли готовы? — спросил Конам. Восходящее солнце озаряло его лицо. — Вперед! И он пришпорил коня.

Стрелы посыпались, и только когда первые убитые рухнули на песок, войско декхан подтянулось и двинулось по-настоящему. Они бежали молча, только вскрикивали раненые pi умирающие испускали хрип. Одна из стрел вонзилась Конану в плечо, и варвар яростно заскрежетал зубами.

Когда атакующие подошли совсем близко, рябой юноша, бежавший рядом с лошадью северянина, с криком метнул остро отточенный серп. Он блеснул на солнце, и один из лучников завизжал и рухнул со стены.

Не останавливаясь, декхане принялись бросать камни и палки. Стрелы теперь летели реже — нукеры пришли в замешательство.

Пятеро воинов, стоявших в арке, дрались неистово и убили многих, прежде чем их размазали но земле. Двое, чуть поодаль, выстрелили из арбалетов, и копь под варваром пал, кувыркнувшись через голову. Конан успел освободить ноги из стремян и соскользнуть со спины животного. Меч описывал над его головой пламенные круги.

Нукеры не могли предположит:» в массивной, тяжелой фигуре северянина столько ловкости и быстроты.

Извернувшись, словно в танце, Конан рассек голову одному из них. Второй успел вскользь задеть варвара по спине, но длинный широкий меч уже погружался в его живот.

— Ха-аа-яй! — кричал Азамат. — Мы пришли! Веди нас дальше, чужак!

И остатки декханского воинства, поднимая белую пыль, двинулись к летнему дворцу.