Память душ - Дженн Лайонс

Тераэт моргнул.

– Ты серьезно? Кто дал ей такое право? Она сама Богиня Смерти!

– Нет! – отрезал Док. – Нет, она не богиня. Никто из Восьми – не бог. Она – чересчур подверженная ошибкам женщина, связанная с космической силой. Да, эта сила – смерть, но никто не сказал ей, что она ответственна за то, чтобы судить мертвых или следить за тем, чтобы кто-то оставался таким. Никто не говорил ей, что она должна охранять смерть. Никто не требовал, чтобы она возвращала только тех своих избранных фаворитов, которых считает достойными. Никто – никто – не возлагал на нее никакой моральной ответственности за наказание нечестивых, которых определила сама Хамезра. Она взялась за это сама.

Тераэт почувствовал, как что-то сжалось в груди, как эмоция, которую он не мог назвать, впилась клыками ему в грудь.

– Она защищает нас, – сказал он наконец.

– Она так говорит, – согласился Док, – но я хочу, чтобы ты, сын мой, подумал вот о чем: возможно, ты пытался дистанцироваться от того, что ты был Кандором, но ты все еще подчиняешься приказам того, кто видит людей как цифры в отчете. Если Таэна и Кандор не ладили, то лишь потому, что были слишком похожи.

– Если ты так ненавидишь ее, почему ты спал с ней?

– Потому что Элана умерла при родах.

Тераэт замер, пораженно уставившись на отца:

– Что?

Док покачал головой, вскинув руки:

– Мы с Эланой встретились на краю джунглей Манола. Она возвращалась из Харас-Гулгота, из самого сердца Кортаэнской Пустоши. Я пытался убежать… от всех. Насколько мне было известно, моя дочь умерла и с тем же успехом могла быть мертва и моя жена. И вот эта храбрая, красивая девушка беременна от человека, которого я ненавижу, но ведь это же не ее вина? Как бы я ни ненавидел Кандора, как бы ни хотел, чтобы его убил мой меч, я не мог выместить свою злобу на ней. Похоже, я наконец-то достиг своего предела.

– Разве там не было… Я не понимаю. Разве там не было… – Тераэт запнулся. Он и сам прекрасно знал, что в Хорвеше не было никаких целителей. Он призвал их всех. Возможно, было несколько колдунов, которые ускользнули от внимания Кандора, но к тому моменту, как все случилось, все имеющие лицензию целители в регионе нашли свою смерть в джунглях Манола.

– Я был в совершенно новом теле, – продолжал Териндел. – Я не мог творить никаких заклинаний, а во время родов возникли осложнения. Она родила здорового сына, а потом истекла кровью прямо у меня на глазах. Я просто не мог этого вынести. Я не мог быть свидетелем еще одной трагедии, еще одной жизни, оборвавшейся в той же истории, где все, кто был мне дорог, уже умерли. Так что… так что я взмолился. Я взмолился Таэне и предложил свою жизнь за жизнь Эланы. Я имею в виду, почему бы и нет? Сколько стоила моя жизнь?

– Ты даже не знал ее, – сказал Тераэт. – Она была просто… человеком. Она была для тебя никем!

– Да, – согласился он. – Абсолютно никем. Что такое жизнь женщины, которая в лучшем случае проживет еще шестьдесят лет по сравнению с моей бессмертной жизнью. – Док расхохотался. – Но это было уже слишком. Слишком… много. Таэна приняла мое предложение. Просто она приняла оплату не так, как я ожидал.

Тераэт поморщился. Почему-то это было даже хуже, чем предполагал, с детства считая, что был зачат через некромантию.

– После этого мы несколько столетий то сходились, то расставались. – Его улыбка была самоуничижительной и жестокой. – Не думаю, что она когда-нибудь простит меня за то, что я не влюбился в нее. Боже, и она ведь меня проучила! – Он указал на Тераэта.

– Верно. – Тераэт поймал себя на том, что скрипит зубами, и заставил себя расслабиться. – Спасибо, – сказал он наконец.

– За что?

– За Элану. Спасибо. – Тераэт закрыл глаза, борясь с тупой болью от всего этого. – Не думаю, что Джанель помнит эти события. – Он тут же распахнул глаза, осознав свою ошибку: – Я хотел сказать…

Док поднял руку:

– Валатея сказала мне. Я не общаюсь с Джанель и не касаюсь этой ситуации, потому что, пожелай я, наверное, смог бы открыть магазин, в котором мог бы торговать мудростью[208].

Тераэт колебался.

– Тогда спасибо тебе и за это.

– Достаточно того, что однажды мне придется объяснять Корану, что мой сын путается с его дочерью.

– Не думаю, что они в хороших отношениях. – Тераэт чуть было не спросил Дока, не обращалась ли к нему Хаэриэль по поводу возможности устроить его брак, но передумал. Док мог бы согласиться с ней, что это хорошая идея. Как бы сильно ни желал этого сам Тераэт, все должно было случиться совсем не так.

– Мы тоже.

Они стояли, позволив тишине укутать их.

– Если это тебя утешит, – сказал Док, – я бы совершил такую же ошибку.

Тераэт не был уверен, о чем именно говорит Док. Существовало слишком много возможностей.

– А-а?

– Я бы тоже предположил, что Хаэриэль хочет, чтобы я убил Вайлдебу. – Отец дружелюбно пожал плечами. – И, хотя я далек от того, чтобы противоречить своей племяннице, мне кажется, что есть по крайней мере один человек, которого нам было бы гораздо лучше убрать с дороги прямо сейчас, прежде чем мы столкнемся с ним в парламенте.

Тераэт обнаружил, что начинает улыбаться:

– Неужели? И кто бы это мог быть?

– О, не скромничай. Только не говори мне, что твоя мать еще не дала тебе задания.

– Хотелось бы внести ясность…

– Келанис, – сказал Док. – Ты должен убить короля.

77. Случайные встречи

(Рассказ Кирина)

– Значит, ты уже бывал в Бахль-Нимиане? – спросил я Турвишара на следующее утро за завтраком.

К счастью для нас обоих, Кишна-Фаррига предлагала весьма широкий выбор блюд, включая удивительно хорошо приготовленную куурскую кухню.

– Нет, – признался Турвишар, – но это не имеет значения. После завтрака мы вернемся в храм Вильфар. Кто-то из ее храма наверняка побывал в том городе и даст мне нужные указания.

Я улыбнулся ему.

– Будет ли этот доброволец знать, что он рассказывает тебе, как туда пройти?

Он только усмехнулся и оторвал полоску от своего лаваша.

– Мне интересно кое-что другое. Вчера, в храме, когда мы наткнулись на Сенеру и остальных, я был искренне удивлен, что ты не попытался заставить Ксиван вернуть тебе Уртанриэль. Я