Предатель в красном - Эш Хейсс

смазанными, целостность картины рвалась. Тогда Элен, не открывая глаз, коснулась головы Мартина точно так же, как он касался ее, и связь усилилась.

Метка Мартина засияла как никогда раньше, в то время как Элен лицезрела внутренним взором на лице брата такую же метку во лбу. И тут Делиан улыбнулся своей сестре. Колкая броня Элен стала таять, как вдруг сознательность дала о себе знать, и, отдернув руки с головы Мартина, она резко отшатнулась.

Единение сознаний разорвалось.

– Делиан болен. Он не может сейчас улыбаться, – сдавленно вырвалось из Элен. – Хороший фокус, подонок.

Мартин не стал противиться, не стал возражать, бессильно повесив руки. Если бы он только знал раньше, что Элен, камень ярости и Истина связаны, он бы никогда не позволил себе обронить те слова в коридоре ее дома.

– Это мое клеймо, – удрученно произнес он. – Я не совсем понимаю, как им пользоваться. А еще ощущаю странное тепло за спиной.

Капелька крови из носа вновь упала на белый пол и разбилась.

Мартин вполголоса продолжил:

– Я видел Асентрит в видении Истины.

– Я не хочу ничего знать.

– Я видел его в момент геноцида.

– Я не хочу ничего знать от тебя! – Элен шагнула назад, вскинув руки.

– Возвращайся в Кампус, – настаивал Мартин. – «Он» сказал, что получив метку, я стану Провидцем, а в будущем коснусь Багрянника, и тогда ко мне вернется путник с камнем ярости. Я думаю… Нет, просто уверен, что он говорил про тебя. Камень, скорее всего, ты найдешь на пути к захвату зараженных. – Сенсор нервно потер лоб. – Мы с тобой связаны легендой и должны изменить будущее.

– Ты не слышал, что я сказала?

Но Мартин не мог остановиться, повторяя, как молитву:

– Мы изменим будущее и спасем эфилеана в колбе. Пойми, ему нужна помощь.

– Да, ему нужна помощь. И я спасу его своими руками, клянусь тебе, белянка. – Элен выбросила окровавленную салфетку в мусорку и, оказавшись у шкафа, поставила банку пирэна на место.

– Я прошу тебя, вернись. – Мартин вскочил с кушетки и, подлетев к Элен, рухнул перед ней на колени. – Когда ты впервые спросила про метку, я соврал, что не имею ее, потому что не доверял. Но я, ты и он – мы связаны. Он – Провидец, мы с ним одинаковые.

– То, что вы «одинаковые», никак не связано с моей целью.

Мартин поник и робко прикоснулся к ее коленям.

– Если бы ты знала, как сильно я связан с эфилеаном в колбе. Если бы только…

– Делиан, – сухо перебила Элен. – Это мой сводный брат. – Она оторвала руки Мартина от своих колен и тяжелым шагом направилась к выходу.

Мартин поднялся с пола и бросил ей вслед:

– Я пойду на все, чтобы защитить город.

– Защитник, – с отвращением выдавила Элен, остановившись на полпути. – Слышал бы тебя сейчас твой наставник.

– Я рассказал ему только про твой суд, про будущий поход в открытый мир и про Асентрит. Я первый узнал, что отравило пропавших Неизвестной войны. Но Дон не знает… что в будущем я получу Багрянник. Две реликвии эфилеанов и людей должны соединиться – так сказал Делиан. – Мартин взмолился. – Поверь же мне… прошу!

– Последний раз тебе говорю: меня волнует лишь спасение брата и тайна о том, кто подбросил пламени Асентрит.

– Я могу дать тебе ответы, если ты вернешься. Не сейчас, чуть позднее, но обязательно дам!

– Тогда ответь мне сейчас: кто отравил Делиана химией людей? Кто посадил его в эту чертову колбу?

Мартин остался безмолвным, будто засунул в рот огромный кусок дичи и не смог его проглотить. Он только начал соприкасаться с Истиной, и та не раскрыла ему тайны эфилеана в колбе. Все, что было связано с ослабевшим незнакомцем, было покрыто огромным полотном таинства, которое Мартин так и не смог сорвать. Ему еще не хватало на это сил.

Не получив желаемого ответа, Элен прошипела:

– Я не вернусь.

– Я не сдамся! – в отчаянии выкрикнул Мартин. – Что я должен сделать, чтобы ты вернулась? – в последний раз спросил он, когда Элен уже коснулась дверной ручки.

– Молиться своим солийским богам, чтобы меня не пожрала ярость Асентрита. Когда узнаю историю геноцида, тогда решу, что делать с эфилеанской яростью. – Элен в последний раз обратилась к сенсору: – Спрячь символ, Мартин. Скоро оглашение.

* * *

Десятки тысяч… сотни тысяч склоненных голов жителей Кампуса… От настолько знаменательного зрелища Мартин затаил дыхание. Молодой сенсор не мог поверить: наставник доверял ему горожан, которые останутся в Кампусе на время его отсутствия. Целый город!

Мартин – неудачник клана, слабейший в роде, не имевший статуса и почтения, займет пост создателя. Годы, десятилетия, потраченные на тренировки, лавируя на грани потери рассудка, цепляясь за последние частички сознания, он отдавал всего себя знаниям, всецело посвятил себя Дону, и теперь старец, словно сыну, отдавал ему свое творение. Однако вместо радости Мартин ощущал вес ответственности. Он не был готов принять такую власть. В клановой кровной семье солнца двенадцати лучей Мартин был ничтожеством, не дотягивал до «стандартов» рода.

Страх окутал его. Мартин вспотел. Дрожь в коленях было почти невозможно скрыть, пока он вместе с Доном и следопытами спускался по главной лестнице.

В голове сенсора мелькали ужасающие мысли о том, что, если Элен не вернется, он не сможет исполнить волю эфилеана в колбе. Но что еще беспокоило его, так это…

«Где Шерри?»

Он вспомнил их последнюю встречу, лужу крови в кабинете, выжженный символ на его лбу. Каменная лестница в одно мгновение стала будто ватной, и он чуть не оступился. Следопыты следили за каждым шагом Дона и его преемника, и Мартин точно успел уловить пару насмешек от высокомерной знати.

Символ пульсировал, и ему казалось, что эта пульсация ощущалась не только на лбу, а вообще во всем теле. Как болезнь, что разрасталась и собиралась сожрать его. Вот-вот, и на его лбу заблестит метка у всех на виду!

Не выдержав, Мартин помчался обратно, вверх по лестнице, в то время как остальные продолжали спускаться. Он хотел скрыться с глаз в главном штабе. Рослые смотрители, стоящие у входа, вопросительно переглянулись между собой, когда Мартин пролетел мимо них.

Спрятавшись в своем кабинете и прижавшись спиной к двери, он хватал ртом воздух, будто только что пробежал километры. Лоб полыхал. Мартин коснулся его и отчетливо нащупал метку.

«Так не пойдет. Опять горит, А́ита! А́ита!»

Он уже пытался найти ответы о своей метке в ведьминских учебниках. Но, как и ожидалось, стеллажи университетской библиотеки не имели таких редких книг. Вспоминая последние слова Шерри, Мартин прошептал на древнем языке:

– Tzer-to-tron.

Древняя