Меч и ручка - Рэйчел Кейн

всему миру – не были предназначены для обычных туристов. Они были тем единственным местом в городе, которое редко посещали профессора, а солдаты заглядывали сюда только по делу, так что менее законопослушные элементы общества, особенно контрабандисты и воры, чувствовали себя здесь как дома. Корабли, стоящие сейчас на якорях в гавани, являлись ярким напоминанием о том, насколько на самом деле обширными были владения Великой библиотеки… торговые суда с красными парусами из Китая, массивные многопалубные суда с носами в виде драконьих голов из холодных далей Скандинавии. Изящные римские корабли терлись корпусами о корабли, прибывшие из Турции, России и Португалии, а судна островных государств Карибского бассейна – с кораблями из континентов Северной и Южной Америки. Столько мореплавательных и торговых стран, сколько есть в мире, ведут здесь свой бизнес… или вели. Теперь все они оказались в ловушке в гавани, ожидая исхода самой опасной игры, в какую когда-либо играла Великая библиотека. Скучали. И боялись. Плохое сочетание.

Солдат вокруг, разумеется, тоже было немало. Они следили за порядком, однако все равно все знали, что в бары, таверны и бордели те не захаживали.

Джесс направился к ближайшему самому захолустному бару, какой только заметил. У того даже названия не было, лишь старая деревянная вывеска, болтающаяся на двух крючках, на которой была нарисована одна-единственная кружка с пузырящейся пеной. Эффектно. На этом языке говорил каждый, пусть даже и не все принимали в подобном общении участие. Джесс помнил это место. Он находил тут людей Красного Ибрагима уже не единожды.

Глен остановила Джесса, схватив рукой за плечо, в нескольких шагах от двери.

– Не забывай, что ты идешь туда не как Брайтвелл. Ты в солдатской униформе. Это большая разница. – Таким образом Глен сразу намекала на то, что нужно глядеть в оба и не опозорить армию, и Джесс кивнул.

– Оставайся здесь, – сказал он ей. – Я не шучу. Уже достаточно того, что я пришел в таком виде. А ты выглядишь официально и недовольно, при виде тебя все труды будут насмарку.

– Пять минут, – сказала она.

– Через пять минут я либо добьюсь того, за чем пришел, либо мое тело вышвырнут наружу, и ты все равно ничего не добьешься, ворвавшись внутрь, – сказал Джесс. – Вернусь, когда сделаю дело. Доверься мне. Я эти места знаю.

Джесс и впрямь знал, однако не был уверен, как воспримут его появление сейчас. И все равно ничего не оставалось, как заняться делом.

Никто, кажется, не заметил и не придал значения тому, что Джесс зашел и протиснулся сквозь толпу. Как и ожидалось, народу было много, и от такой тесноты внутри стояла жара; пахло в зале смесью пота, перебродившего алкоголя и резкого аромата сильно приправленного мяса, готовящегося где-то на кухне. Тут располагались столы, но все были до отказа забиты мужчинами и женщинами, сидевшими на скамейках, а звон стекла и металла походил на сильный дождь, бьющий каплями по крыше. За барной стойкой впереди трудилось не менее пяти человек, и все они выглядели разгоряченными и переутомленными; Джесс старался избегать давки и двигался между столиками. Никто не встречался с ним взглядом. Он услышал тихую ворчливую беседу группки африканских моряков; Джесс не говорил на их языке, но предположил, что они возмущены тем, что их держат здесь, в гавани, из-за неприятностей, к которым они не имеют никакого отношения. – Крепкие же у тебя нервы.

Этот прямой комментарий Джессу бросил грек – и, если судить по его внешнему виду, капитан, – который осушил последнюю кружку из тех, которые, несомненно, уже можно было выставлять в ряд. У мужчины были длинный бледный шрам через все его загорелое лицо и пузо размером с винную бочку. Руки он сложил на столе.

– Лишь нервы? – отозвался Джесс. Грек явно разговаривал с ним, так что невежливо было не ответить. – Хочется верить, что не только нервы меня спасают.

– Тебе тут не место, мальчишка.

– И вам не место, если, конечно, заведение не ваше. А если ваше, то не стоит тогда пить то, на чем можно заработать. – Джесс говорил, просто чтобы говорить, потому что в этот момент наблюдал за руками мужчины. Он не был уверен, что тут творится, однако какие-то инстинкты невольно пробуждались внутри, какое-то воспоминание всплывало на поверхность сознания, но пока ускользало.

А потом мужчина дернул левой рукой. Три пальца согнулись, а правым указательным он дважды стукнул по столешнице. Жест выглядел странно, и вспомнил его Джесс с запозданием. Это был очень старый знак контрабандистов, который использовали шпионы и нечистые на руку люди давным-давно; Джесса научил этому знаку отец, а его люди изредка использовали жест в подобных ситуациях, чтобы передать сообщение, когда вокруг слишком много лишних глаз и ушей.

Он означал: «Осторожно».

– Армейских ублюдков тут не жалуют, – сказал грек. – Как и дураков, которые приносят в жертву наши жизни ради своих книг.

Его пальцы по-прежнему двигались. На этот раз они передали слово, которое Джесс понял не сразу. В конце концов он разобрал: «Соперник». Какой соперник? Банда? Красный Ибрагим управлял всеми бандами города, но его время прошло. Соперники появятся быстро и тут же захотят урвать себе кусок разваливающейся на части империи Красного Ибрагима. У Аниты будет куча проблем, в этом сомнений нет.

Джесс схватил за грудки пожилого пьяницу, сидящего напротив грека, и заставил того подняться на ноги, а затем вручил ему золотой александрийский гиней и толкнул в сторону бара. Сам же Джесс уселся на освободившийся стул, сложил руки на столе и сказал:

– Солдатам рады всюду в нашем городе. Вы же просто гость. Знайте свое место.

Многие теперь за ними наблюдали, но Джесс надеялся, что они видят лишь очевидное: перепивший капитан корабля оскорбляет библиотечного солдата, который воспринимает все на свой счет.

– Если затеваешь драку, лучше бы быть готовым в ней победить, – сказал капитан. Пальцами же он добавил: «Поговорим снаружи».

– О, я могу победить, – сказал Джесс. – Снаружи. Тут так тесно, что с трудом можно поднять руку для тоста, не говоря уже о том, чтобы замахнуться для хорошего удара.

– Это верно, – сказал грек. – Но если мы выйдем, я обещаю: только я вернусь назад. Тебя же кто-нибудь потащит к медикам или в Некрополь.

– Еще посмотрим, – сказал Джесс. Он поднялся на ноги и направился к задней двери, которая едва виднелась серым пятном в дальнем углу зала. Джесс подождал, сделал несколько шагов, а затем обернулся. Грек все еще сидел. – Вы идете? – Если тебе так уж не терпится умереть. – Мужчина хлопнул кружкой по столу и воскликнул: – Купите мне кто-нибудь выпивки, пока я пересчитываю кости библиотечному рабу!

В ответ раздались одобрительные возгласы, и мужчина вразвалочку направился к задней двери. Джесс пошел впереди.