В Россию с любовью - Сергей Анатольевич Кусков

— И с девочками тоже не целовалась. У меня есть подруги, но именно подруги.

— Маленькая ещё развратом с девочками заниматься! — не стерпел и поддел её я. Она на это лишь бегло скривилась.

— Так ты что, вообще ни разу не целовалась? — опешили более опытные потомственные дворянки из провинции.

Маша бросила опасливый взгляд на меня. Я бегло пожал плечами: «Хочешь — говори, я не стесняюсь».

— Целовалась. Но это нельзя назвать романтическим поцелуем.

— Почему? — улыбнулась Соль.

— С кем это таким целовалась? С плюшевым мишкой? — поддела Селена, интуитивно расколов направление мысли.

— Почти. С братом.

А теперь две заинтересованные тагильские мордашки пронзили меня восторженно-ликующим взглядом. «Ой, чо мы зна-аем!..»

— Это не серьёзно, это… Для пробы. Ну не на помидорах же тренироваться! — чуть не закричала красная, как варёный рак, Маша.

— Только поцелуй? — Улыбочка Селены стала почти пошлой.

— Ага. Но страстный. Я старался. — А это не мог не вмешаться я. А то Маша так и отмажется, ничего не испортив.

Улыбки за столами. Как я и думал, не трагедия это — детский поцелуй. Девочки-ровесницы восприняли его как надо. Если для пробы, тренировки, не серьёзно, а какие между близнецами может быть серьёзно — то это просто повод посмеяться в подобной компании. Пожалуй, я утоплю журналистку Тулину и её редакцию, макну в лужу, а потом накину дерьма на вентилятор. Не со зла — для пробы сил, чего стою. Тыл у меня железный.

— А у тебя кто-то был? — А это Соль перевела прицел на меня.

— Да. Но я её не помню. — Закачал головой. — С момента амнезии она не приходила. И я не уверен, что захочу продолжать, когда придёт. Прошлое осталось там, это новая жизнь, с чистого листа. Хорошо это, плохо, но это просто вот так, и всё.

Все погрустнели. Ибо ничего хорошего в амнезии нет.

— Так что, надеюсь, вы не откажете юноше, потерявшему память, в услуге по попытке её восстановить таким экзотическим образом? — попробовал я разрядить настроение, и немного смягчить получилось.

— Если это даст шанс тебе что-либо вспомнить — мы только за! — воскликнула Соль. — Чисто в медицинских целях, разумеется! — О как глаза заблестели.

— Медицина наше всё! — пафосно добавила Селена. — А ещё помощь ближнему. Благое деяние, матушка похвалит…

А потом они все втроём заржали, словно кони. Больше всех, разумеется, Машка.

Пока сидели в кафешке, произошла только одна неприятность. К нам подошла здоровенная тётка лет тридцати из-за соседнего столика:

— Мальчик, зачем тебе эти малолетки? Пойдём к нам, мы покажем тебе, на что способны настоящие женщины!

Тётка была подшофе, и, скорее всего, относилась к боярскому сословию, за которое девчонки приняли нас. Хмм… А эти бояре наглые! Я ведь при любом взгляде — малолетка. Ладно когда к малолетке подкатывает ровесница, но такие вот суровые сеньорины… Таких надо на место ставить — для профилактики!

Но сделать я ничего не успел. Машка, сидящая к ним спиной, сделала замученное лицо: «Как же вы меня достали», обернулась… И зажгла на ладони огненный шар. Огромную шаровую молнию сантиметров тридцать в диаметре. Такая, блин, если самопроизвольно жахнет — всю кафешку разнесёт!

— Поняли, ошиблись столиком! — сразу осознала неправоту подошедшая и удалилась, кажется, немного протрезвев.

— Нет, этого недостаточно! — нахмурилась Соль, и… Бутылка с недопитым вином и три бокала, стоявшие на столе, разлетелись осколками.

— Эй вы! Мелкие! — поднялась одна из сидящих там. — Вы что творите⁈

— Я, потомственная дворянка Зайцева! Вы нас оскорбили! Изволите вызвать нас на дуэль? — поднялась со стула Соль, сверкая искрами из глаз. А Машка снова зажгла шаровую молнию, но поменьше.

Разумная, что подходила к нам, взяла за руку возмущённую и быстро-быстро заговорила ей на ухо. Та картинно вздохнула, поглядела на Соль теперь уже с опаской… И опустилась на место.

— Так, девочки, кто будет платить за битую посуду? — подскочила к нам официантка. Соль, Селена и Маша в едином порыве указали на столик с тётками.

— Или всё-таки дуэль? — А это Маша, красноречиво перекатывая шаровую молнию с ладони на ладонь. Уж с нею точно никто не захочет связываться.

— Мы заплатим, — мрачно, пылая, выдавила из себя борзая.

— А вам, дети, предупреждение. В нашем кафе нельзя использовать фигуры. — А это официантка нам, и вот вообще без страха! Хотя и с опаской — впечатлилась размером огненного шара. Но не прониклась. — Прошу покинуть наше заведение.

— Но мы… — Машка возмутилась и поднялась, планируя устроить скандал, но я форсировал события:

— Хорошо. Мы уходим. МЫ УХОДИМ!!! — А это я сестрёнке. После чего поймал одобряющую улыбку от охранницы за дальним столиком — всё делаю правильно.

— Ну, если ты так хочешь… Как скажешь, Саш, — сдалась царевна.

Потом мы гуляли. Просто гуляли. Смеялись. Травили анекдоты. Атмосфера повисла наидружнейшая. Не знаю, что там было в прошлой жизни, но и там такое наверняка случалось не часто.

— Саша? Александр? Ваше вы…

Я обернулся. Девчонка. Молодая, но постарше нас. Шестнадцать-восемнадцать, то есть годится в старшие сёстры. Черты лица — восточные. Кавказские. И нос горбинкой. Но глаза — как небесные колодцы, только чёрные. Я чуть отстал от компании (девчонки нашли друг друга и обсуждали какую-то певицу, я не знал о ком речь, потому было не интересно), и обращение «высочество» никто не услышал.

— Прошу прощения? — Я напрягся и нахмурился.

— Саша, ты? — Она заозиралась вокруг, ища глазами охрану… Которую нашла и удовлетворённо кивнула: «Всё в порядке, не обозналась». Когда знаешь, что искать, найти не трудно.

Я приложил палец к губам:

— Боярич. Я — просто боярич. — Картинно бросил взгляд себе за плечо. — А она — боярышня.

Машка что-то почувствовала и обернулась. Навела резкость и удивлённо выдала:

— Тома?

— Маша? Вы оба тут? — ещё больше удивилась незнакомка. Затем хлопок по лбу. — Хотя, чего это я? Кроме военных сборов, когда это вы не вместе бываете? — Взгляд с хитринкой.

— Кто это? — одними губами, без звука спросил я подошедшую сестрёнку.

— Саш, решу. Идите, догоним. — И двинулась к кавказской девушке.

— Девочки, нас догонят! — А это я перехватил за плечи тоже