По праву крови - Кирилл Малышев

– Истуканы? – недоверчиво переспросил Олег.

Представить что когда-то на месте главного святилища Зарога стояли языческие идолы было трудно.

– Истуканы, да. Только не простые. Тела у них были деревянные, а вот головы – другое дело. Из чистого серебра отлиты!

Княжич скептически покачал головой, но Весемир лишь ухмыльнулся.

– Ты не смейся. Это не байки! Предок твой, Великий князь Изяслав, семь раз благослови, Зарог, его имя, когда с дружиной сюда пришёл, этот самый ляданский город и взял. Вошёл, а там эти истуканы. Ну, он и приказал веру святую не срамить и Владыку не гневить – идолов убрать. Дружинники давай их топорами рубить.

– И что, ляданцы не воспротивились?

– А как же! Хотели. Да куда там! Норов у князя был крутой. Самых ретивых сразу в Радонь, то бишь в Лядань по их названию, сбросили. А идолов всё равно посекли. Те, что поменьше, – просто выкорчевали и повалили, а тулова на дрова пустили. Только Матерь-Землю не стали рубить – больно велика была. Ей только руки отсекли, да потом, как остальных, в реку сбросили. Ляданцы стояли, глядели и плакали, но сказать что-то поперёк князю не смели.

Весемир рассказывал взахлёб, увлечённо. Было видно, что он свято верит в каждое слово этой истории.

– А головы истуканьи-то, серебряные, Изяслав повелел переплавить на пластины, да ими маковки башен в детинце покрыть, чтобы слава Радограда издалека была видна. – Воевода сделал глубокий вдох, переводя дыхание. – Говорят, что серебро то не простое, а заговорённое, и коли вражья дружина к городу подступает – маковки зелёным светом сиять начинают. Сам не видел, да люди рассказывали. А истукан Матери-Земли, что в реку сбросили, по Радони плыл, да его далеко отсюда на берег вымыло.

Он махнул рукой вниз по течению.

– То место, где его из воды выбросило, теперь Бесовой Ренью зовут, и если человек нашей веры – лучше туда не соваться. Бесовщина там творится.

– Какая ещё бесовщина?

– Того не знаю, – развёл руками великан. – Говорю же – не ходят туда те, кто в Зарога верует.

– А откуда знаешь тогда?

– Люди говорят.

– А не байки ли это? – с сомнением протянул Олег.

– Может, и байки, конечно, – обиженно буркнул Весемир. – Да только я сам видел, как маковки те натирают, чтобы блестели. Бережно так, точно как сокровище какое! Парнишка залазит наверх и давай тряпочкой по ним водить, сильно так…

– Весемир, гляди, – внезапно прервал его Олег, указывая вперёд. – Кто это с княжеским знаменем скачет?

Воевода прищурился. Впереди, вдоль берега, навстречу им мчались всадники. Ветер трепал их плащи, а над головами развевался княжеский герб – серебряная чайка на бирюзовом полотнище.

Глава 7. Возвращение домой

– Княжич, – коротко склонив голову, громко обратился к Олегу один из трёх всадников. – Позволь представиться. Меня зовут Ростислав. Я голова Радоградской стражи. Прибыл по поручению посадника Тимофея Игоревича.

– Ростислав? – переспросил Олег, перебив его.

Княжич сложил руки в походных перчатках на передней луке седла и пристально посмотрел на собеседника, внимательно изучая его лицо.

– А где Глеб Васильевич? Верно, Весемир? Был ведь Глеб головой стражи, я не путаю?

– Верно, верно, – подтвердил воевода. – Глеб, Василия Железнорукого сын. Мы с ним вместе в дружине служили. Ох, и силён был мужик, хоть и на голову ниже меня!

Олег медленно перевёл взгляд с великана на посланника Тимофея. Ростислав, высокий мужчина в кожаных латах, поверх которых был наброшен плащ с серебряной вышивкой – отличительный знак городской стражи, смутился.

Повисла тишина. Княжич молчал, изучал его лицо. За спиной нетерпеливо сопели дружинники. Всем, и здоровым, и раненым, хотелось скорее добраться до города, где их ждали мягкие, насколько возможно, постели и свежая, горячая пища.

– Так где Глеб? – прищурившись, повторил Олег. – И почему посадник посылает гонцов с княжеским знаменем? Тимофей Игоревич, конечно, рыба крупная, но, чай, не государь.

– Глеб, княжич, захворал, – неуверенно ответил новый голова стражи. – Летом, месяца три назад. Бесову болячку подхватил, да и отправился к Зарогу. Меня вместо него назначили…

– Кто назначил?

– Тимофей Игоревич, посадник наш.

– Понятно. А знамя княжеское тоже Тимофей Игоревич тебе дал?

– Да, он велел взять. Князь-то наш, батюшка твой, хворает сильно. Так Тимофей Игоревич в делах ему главный помощник. Первый наместник всё-таки! От его имени нас и направил.

Олег поджал губы. Ответ ему не понравился. Он снова посмотрел на Весемира. Тот, склонив голову набок, изучал лицо посланника и не спешил встречаться взглядом с княжичем.

Помедлив, Олег вновь обратился к всаднику:

– Ты знамя-то убери, – строго произнёс он. – Не хватало ещё, чтобы кто попало прикрывался гербом моего рода.

– Но я ведь не кто попа…

– Убери, – с нажимом повторил мужчина

– Да, конечно, прости, княжич.

Ростислав повернулся к своим спутникам и подал знак. Те молча свернули полотнища и аккуратно спрятали их.

– Так-то лучше, – Олег улыбнулся уголком рта, откинувшись в седле. – И чего же желает Тимофей Игоревич?

– Посадник Радограда смиренно просит тебя, княжич, в город через Бирюзовые ворота не входить, а подняться через Малые. Опасается, что горожане, завидев тебя, поддадутся волнениям, ведь никто не знает о тяжкой болезни твоего отца. Если кто-то заметит, что ты вернулся раньше срока, могут поползти слухи. А всякого рода пересуды, сам понимаешь, могут к чему угодно привести, и любой может ими воспользоваться чтобы как-то навредить государству. Лучше проявить разумную осторожность.

В Радоград можно было войти только через двое ворот. Первые, главные, носили название Бирюзовые – они были украшены княжеским гербом и выложены бирюзой. К ним вела лестница, вырубленная прямо в отвесной скале. Такая узкая, что по ней могли идти лишь двое в ряд. Подняться можно было и с помощью подъёмных приспособлений, платформ, коих у Бирюзовых ворот было две. Сбитые из чернодеревных досок настилы крепились к тяжёлым цепям, которые тянули тягловые лошади, наматывая их на бобины. Так наверх доставляли знатных людей, которым не по чину было идти пешком, товары и припасы.

Те, кто приплывал к Радограду, разгружали лодки, плоты и ладьи на каменном выступе у подножия скал, называемом Нижним пятаком. От него вверх шла лестница к воротам и к нему же опускались платформы. Через Бирюзовые ворота входили в город и покидали его именитые гости, бояре, купцы, а также князь, отправляясь в путешествие или на охоту.

Вторые, Малые ворота, вели прямо в детинец. Великий князь Изяслав, опасаясь заговоров и волнений горожан, древнюю языческую веру которых он решил искоренить, повелел прорубить секретный путь в породе, на которой