Странный вождь - Анатолий Н. Патман

вместо того, чтобы поддержать, только поводы для слухов подаёшь! Мы же твои жёны, а чувствуем себя дома, словно чужие!

Надо же, оправдание! Хотя, я своих жён вполне понимал. После нашей первой ссоры уже как месяц все домочадцы подчинялись только мне. Несмотря на улучшение отношений, я так и не вернул красавицам прежнего положения. Теперь всем нашим домом и его обслугой, и даже охранниками и наёмниками, управляла Салика. А Тустиер являлся её первым помощником и моим доверенным лицом. В подчинении Яснины осталась только дюжина вампиров из её клана Сумеречных холмов. И мои жёны, кроме покоев на втором этаже, где ничего особенного не имелось, и своих комнат да ещё небольшой части особняка, в другие места дома, в том числе и к разным ценностям, доступа не имели, и не получат. И всё самое ценное в основном хранилось в подвалах особняка и старого дома. Кстати, и деньги на их расходы я не так много выделял. Вообще-то, у моих жён и своё золото водилось, хоть и немного. Да и те артефакты и амулеты, что они изготовили ранее, остались у них. На них я и не думал посягать. Тоже ведь немалых денег стоят. Могут и продать, и новые сделать. Просто из-за моей болезни доступ и в мастерскую, и к запасам магического сырья, у них пока прервался. И в лавке в старом доме всем заправляли свои хозяйки и, понятно, что они, прежде всего, отчитывались передо мной и Саликой. Конечно, что именно всё это моим жёнам сильно не нравилось. Когда ещё не болел, то я постоянно привлекал их и к своим делам, и управлению домом, и в мастерской мы много поработали, и имеющееся тогда положение моих подруг как бы и устраивало. Но теперь красавицы, раз уже отступились, прежних возможностей начисто лишились. А что они хотели? Не доверял я им, и было за что! И далее тоже буду!

Тут я, конечно, всё-таки не сдержался и резко заявил:

— Милые мои! Раз я человек, то, значит, уже пониже подлого эльфа Эминэллы буду? А в город что попёрлись и гулянки устроили? Что, подлых слухов мало? Вас же обольют грязью. Похоже, я вам просто надоел? Не только лечь со мной, но уже и видеть не хотите? Хотя, вы же меня не любите! Ещё месяц назад чуть на измене не попались! И теперь хотите рога понаставить? Фашистки хреновы! Мне такие жёны тоже не нужны. Хоть и люблю вас, но как-нибудь и без вас перетерплю. Лишь детей жалко! Не хотелось бы, чтобы они без отца выросли!

Моя память говорила, что фашистами назывались люди, из-за подлого чувства превосходства над другими творившие страшные злодейства. Ведь и эльфы, и вампиры точно такие же. Я чувствовал, что впитанное как бы с молоком матери презрение к низшим существам, которыми и для моих жён, понятно, считались люди, хотя, и я тоже, никуда у них не делось и часто, хоть и непроизвольно, вырывалось наружу. И лучше всего это отражалось в их аурах. Вот как сейчас! Я как бы и их муж, но, похоже, достоин лишь презрения? Хотя, пока они не знали, что я как бы и видел их насквозь. Меня их высокомерие и тайное презрение к себе не особо уж трогало, но порой точно хотелось надавать оплеух, чтобы поняли и осознали, что с такими мыслями им со мной нечего делать. Лишь то, что все трое носили под сердцем моих детей, останавливало меня.

— Акчул, ты ошибаешься! Мы нисколько не считаем тебя ниже эльфов. Да, Эминэлла не сдержалась, но просто от жалости, а не любви к нему. Всё же её знакомый погиб. А что тебе мало внимания уделили, то прости. Но мы же видели, что ты уверенно идёшь на поправку, потому и не беспокоились. Мы все перед тобой ни в чём не виновны! Это ты сам нас совсем не уважаешь!

Уж не знаю, чего это Аэлита так взорвалась? У неё в ауре полно было злости ко мне! Похоже, как и лжи в её речи! Хотя, у Яснины тоже, просто меньше. Жаль, что нужные способности у меня не успели раскрыться до знакомства с жёнами. Тогда я точно никогда бы на них не женился! Точно упущение! Но теперь уже поздно!

— Милые мои! Мне совсем непонятны ваши оправдания! И зачем же вы тогда за меня замуж выходили? Сами же захотели. Все трое! Не хотите объяснить? Просто захотелось княгинями стать? И в любви не раз признавались! Было же! Уже забыли? А оказалось, что не любили! И на этот раз это ещё раз доказали. И почему вы думаете, что я иду на поправку? Вас четыре дня не было! Может, мне жить осталось лишь мгновение? И за что мне вас любить и уважать? Вы, что, ожидали моей смерти и потому и ухаживать за мной не захотели? Чтобы точно не выздоровел? Ведь знаете, что от этих ядов как бы спастись невозможно! Может, мне самому под магию этого подлеца надо было подставиться и на его меч броситься? Решили, что после моей смерти Призрачный замок уже вам достанется? Не дождётесь!

Тут Аэлита попыталась мне возразить:

— Акчул! Когда мы поженились, я ещё не знала, что ты князь Орхея! Мне это стало известно только тогда, когда мы полетели в Призрачные земли! И ничего такого я не желаю!

— Какая разница, Аэлита! Вождь клана — это тот же князь! Чем хуже суварский князь эльфийского или вампирского? Ничем! Уже сначала последняя собака в Тартаре знала, что я вождь! А что верность своему князю надо соблюдать, про это, получается, вы не хотите помнить? И как мне с такими неверными жёнами возрождать Орхей? Никаких сил и терпения не хватит, чтобы переломить вашу дурь. Если уж посчитать, то я намного благороднее всех эльфов Великого леса буду. Во мне древняя кровь бабушки Иринэллы течёт! И у моих детей она будет! Это я князь Орхея и Верховный вождь сувар! Ни у одного князя и в Великом лесе, и у вампиров, и лично у вас тоже, такой родословной нет! Всё одни подлые разбойники наверх пробились! Сволочи вы все! Вы это за меня должны лить слёзы, а не за смазливых подонков и извращенцев! Вы замуж за меня вышли и мне клялись соблюдать верность, а не им! Кстати, я вам не изменял! Что же вы целому князю и вождю хотите рога понаставить⁈