Эвис: Повелитель Ненастья - Василий Горъ

— Ти-ин, скажи, пожалуйста, у этой бедняжки что, на днях умер муж, и теперь она хочет уйти за ним, как и полагается верной жене, с клинком в руке и яростью во взоре?

— Неа, ее муж умер восемь лет назад!

— Тогда она, наверное, до сих пор входит в первую десятку лучших мечников Маллора? — с сомнением оглядев Занозу с ног до головы, поинтересовалась Майра.

— Единственное, что она может сотворить с мечом — это стереть с него пыль!

— Значит, она — потерявшая Свет[2], и все об этом знают? — спросила младшая Дарующая.

— Да нет же, это аресса Кимти по прозвищу Заноза! Неужели не слышали?

— А-а-а! — обрадовались все три инеевые кобылицы. И в их радости было столько злого предвкушения, что вокруг нас установилась мертвая тишина.

— А девки у юного Эвиса ничего, говорливые! — начала, было, очередной монолог ар Ниер. Но увидела, что к ней скользнула Майра, и на всякий случай подалась назад. Куда там — уйти от молодой, полной сил и основательно разозлившейся девушки, пятясь в платье с кринолином, да еще и давно перешагнув пятидесятилетний рубеж, было невозможно. Не удалось и этой — уже через миг старшая жена наступила на подол широченного платья и посмотрела на мою советницу через плечо:

— Знаешь, Тина, в наших краях таких особ называют не Занозами, а Вонючками. И когда эти самые Вонючки вдруг забывают, что за каждое слово кто-то может потребовать спроса, отправляют их отцам, мужьям или сыновьям какой-нибудь понятный намек. Дабы те не ленились и почаще учили свих женщин уму-разуму вожжами на конюшне. Вот и я, пожалуй, сделаю так же…

— Какой намек⁈ Здесь тебе не Торрен!!! — взбеленилась Заноза, но поздновато — Майра исчезла из поля зрения ар Ниер и возникла за ее спиной. Затем вздернула к потолку крашенную косу, кокетливо закрученную в «корону», смахнула ее у самого основания ножом, выхваченным из наручных ножен, и, развернув к себе арессу Кимти, затолкала «намек» в вырез платья. А когда оторопевшая женщина потянулась правой рукой к враз полегчавшему затылку, обожгла ледяной вьюгой во взгляде и холодно произнесла:

— Передай главе рода, что Эвисы были тобой недовольны!

— С ума сойти! — воскликнул Магнус, наклонившись к моему уху, чтобы перекричать многоголосый хохот, сотрясший зал для приемов, и изумленно глядя вслед несущейся к выходу женщине. — Никогда не думал, что это ведро с помоями кто-нибудь когда-нибудь заткнет!

— Как я понимаю, не ты один! — хохотнул я, показав ему взглядом истерически ржущего Дитмара ар Шелла, и одновременно дав почувствовать супругам свою благодарность, любовь и обещание. А когда прислушался к Стеше, мысленно хмыкнул — лилия была в диком восторге, но продолжала держать свои эмоции в узде, и поглядывала по сторонам с прежним холодным безразличием…

…Всю официальную часть приема, то есть, во время обращения посла Гельда к гостям, в котором он сообщил, что ровно десятину тому назад у его верховного сюзерена родился седьмой сын, я откровенно скучал. Поэтому посмотрел, что творится дома — как себя чувствуют раненые, что творят слуги и как несут службу ар Койрены. А когда убедился, что везде все в порядке, вдруг понял, что до безумия хочу в свою спальню. Или на остров, к Амси. Или в горы. В общем, куда угодно, только бы там не было всей этой толпы и тех эмоций, к которым мне волей-неволей приходилось прислушиваться. Увы, договоренностей с Зейном никто не отменял, поэтому я пообещал себе, что уеду домой при первой же возможности, и выбросил посторонние мысли из головы. И очень вовремя — закончив вещать, посол отправился общаться с гостями.

Правда, шел он как-то уж очень интересно: попавшихся на пути ар Лоусов и ар Доверов оставил на потом. Ар Ваеров откровенно проигнорировал, пройдя чуть ли не впритирку, но не одарив даже слабой улыбкой. А нам с Магнусом обрадовался, как ребенок подаренному леденцу. И даже прибавил шаг, чтобы подойти как можно быстрее. Кстати, уделить время наедине не просил, маноров, особняков и хорошего денежного содержания не предлагал — представился, познакомился со мной и моими женщинами, сделал всем по паре довольно тонких комплиментов, сказал, что рад знакомству и будет счастлив видеть нас у себя в гостях как по каким-либо поводам, так и без. При этом говорил именно то, что чувствовал. И хотя, натыкаясь взглядом на грудь Стеши, вспыхивал от желания обладать этой девушкой, на фоне общей массы благородных выглядел практически безупречно.

Нет, расслабляться я не собирался, так как понимал, что этот человек улыбается мне только потому, что не получил никаких инструкций из Гельда. Поэтому запомнил, как ощущается его сознание, и принялся отслеживать передвижения.

Как выяснилось чуть позже, никакой необходимости в этом не было — очередной сюрприз приближался со стороны парадного крыльца. И гельдцем не являлся, ибо имел самые, что ни на есть, маллорские корни. Только одна его половина появилась на свет на закате королевства, а вторая — на восходе с разницей всего в год. В общем, воинственную злость в обоих приближающихся сознаниях я услышал после направляющего «толчка» Вэйльки. Поэтому, когда они приблизились к порогу зала, повернул голову к дверям, чтобы услышать имена.

— Волог ар Трейм по прозвищу Забияка и Миклош ар Ченг по прозвищу Задира! — через пару мгновений объявил герольд.

Магнус среагировал на эти имена, как рысь, пойманная в клетку, на появление охотника — нехорошо прищурился, воинственно раздул ноздри и подобрался:

— О-о-о, кто к нам пожаловал — два бойцовых петуха из Дитренской тысячи! Готов поставить коня против медного щита, что эти ублюдки явились по твою душу!

— С чего ты это взял? — поинтересовался я.

— До твоего поединка с мастером Элмаром Забияка считался шестым клинком Маллора, а Задира седьмым. Теперь они опустились на одно место. А так как парни они молодые, дурные и очень самолюбивые, то, вернувшись в Лайвен с границы и узнав об изменении своего статуса, сразу же рванули на поиски того, кто посмел их «так унизить».

— Что ж, они меня нашли… — усмехнулся я и весело подмигнул побледневшей Стеше.

— Учти, эта парочка не чурается ударов ДО подтверждения обоюдной готовности, бросков песком в глаза и толчков в спину! — предупредил Магнус. — В смысле, толкает тот, кто НЕ дерется, противника своего друга на его клинок. А потом говорит, что окружающим это показалось,