И возродятся боги - Наталья Способина

– Я спрошу разрешения у дяди Алвара.

– Почему у дяди Алвара?

– Ну, просто он хорошо знает местные традиции, – нашлась я, игнорируя взгляд Альгидраса.

– А-а-а, – протянул Димка, а потом невпопад добавил: – А этот мир наш. В том мы были временно.

– Это кто тебе такое сказал? – уточнила я, покосившись на хванца.

– Никто. Мне так приснилось.

– Когда? – замерев, спросила я.

– Не помню, – отмахнулся Димка и, повернувшись к савойцу, сидевшему на корточках рядом с ним, что-то сказал.

Тот поднес сорванный листок ближе к глазам, потом сравнил его с тем, что держал мой ребенок, и отбросил в сторону. Дима переполз к воину поближе и стал объяснять, чем один листок отличается от другого.

Посмотрев на Альгидраса, я заметила, что он слушает сына с улыбкой, полной гордости и, я бы сказала, любви, если бы могла позволить себе в это поверить. Прикрыв глаза, я потянулась к его эмоциям, но наткнулась на привычную стену. Что изменилось? Почему он вдруг стал проводить столько времени с Димой? Распахнув глаза, я встретилась взглядом с хванцем. Он смотрел так, будто что-то хотел сказать.

– Что? – одними губами спросила я.

– Дима славный, – так же одними губами ответил он.

Я вновь первой отвела взгляд. Надеяться на несбыточное было глупо и больно.

Альгидрас вдруг резко встал и отошел прочь от нас. Он не помогал собирать листья и больше не смотрел в мою сторону. Бродил неприкаянно среди деревьев, то и дело касаясь ладонью стволов, и смотреть на это было невыносимо.

На обратном пути хванец был напряжен и молчалив. Зато Димка подскакивал рядом с ним в возбуждении, пересказывая какой-то мультфильм. Альгидрас улыбался, угукал в нужных местах, но мыслями был явно где-то далеко, и это вызвало у меня тревогу.

Доведя нас до дома, савойцы ушли по своим делам, Дима с Альгидрасом отправились к фонтанчику, а я принялась раскладывать травы в углу террасы. По молчаливому уговору никто из мужчин сюда не ходил, потому что сперва тут валялись собранные Димкой палки и камни, а потом их потеснили сушившиеся травы. Запах трав в этом месте смешивался с запахом натянутой для защиты от дождя и ветра кожи и запахом моря, которым был пропитан весь остров. Это дарило мне успокоение.

Приближение Алвара я почувствовала, даже не оборачиваясь. Кажется, эта их аэтер во мне прогрессировала с не меньшей скоростью, чем Огонь в Димке.

– Зачем тебя вызывал старейшина? – не отвлекаясь от трав, спросила я.

– Рассказал о новостях.

Я отряхнула ладони и, поднявшись, повернулась к Алвару. Тот выглядел задумчивым.

– Ну не тяни, – потребовала я, потому что больше не могла находиться в постоянном ожидании тревожных вестей.

– Княжич будет здесь через три дня. Грит со своими людьми вышел его встречать.

Я потрясенно уставилась на Алвара:

– Миролюб?

Алвар медленно кивнул, не отрывая от меня взгляда.

– Но как? Ведь Свирь далеко отсюда… Он идет с войной?

Почему-то я решила, что единственная причина, по которой Миролюб может забраться так далеко от дома, – это война с тем, кто угрожает безопасности его земель.

Алвар вздохнул и покачал головой:

– Это не совсем война, краса. Но и не совсем мир.

– Как это понимать?

– За эти годы многое изменилось. Мы с княжичем вели очень… оживленную переписку.

Мне показалось, что он хотел сказать что-то другое.

– В каких вы сейчас отношениях? – настороженно спросила я.

– Мы на одной стороне, нравится нам то или нет, – неопределенно произнес Алвар.

– Ты простил его?

Наверное, этот вопрос был очень глупым, но именно в него вылились мои многочасовые размышления и метания относительно Миролюба. К тому же кого еще я могла бы спросить о подобном? У Алвара были поводы не прощать, но он, как никто другой, умел это делать.

Он помедлил с ответом, будто подбирая слова, а потом наконец произнес:

– Гибель своих людей я не прощаю никогда и никому.

Интересно, как бы Алвар выкручивался с этой своей позицией, если бы Вран погиб вчера?

– Но я умею отделять личное от долга, – закончил он.

– Ой ли? – приподняла бровь я. – Кто-то сейчас очень сильно лукавит.

– Об Альгаре говорить нет смысла – он путает все планы, – усмехнулся Алвар и посмотрел мне в глаза.

И чем дольше он смотрел, тем сильнее нарастало мое беспокойство. В его неестественно темных глазах вновь собиралось что-то нездешнее.

– Зачем он едет? – непослушными губами повторила я.

– Просить приюта у старейшины острова, чтобы отдохнуть и восстановить силы.

– А на самом деле?

– На самом деле везет сюда Деву и Шар.

– Что? – не в силах сдержаться, я нервно рассмеялась.

– Краса, мы можем продолжать делать вид, что это все случайность, но я не хочу, – устало сказал Алвар. – Альгара отправил на этот остров Альтар, я прибыл сюда на зов Альгара. Княжич идет так же.

– В нем проснулась Сила? – заторможенно спросила я.

– Будимир не из тех, кто охотно делится Силой, поэтому нет, Миролюб не может чувствовать так, как ты или я. Но Дева указывает ему путь.

– Что значит «указывает»? И главное, почему он ей верит?

– Я же говорю, за последние годы многое изменилось, – со вздохом произнес Алвар. – Не сразу, но княжич и Дева нашли общий язык, если это можно назвать языком. Она показывает ему то, что недоступно иным. А сюда они идут, потому что пророчества начали сбываться, краса. И главное сбудется здесь.

Я огляделась по сторонам. В саду шелестела трава, кустарник с мелкими белыми ягодами отбрасывал большую тень на утоптанную тропинку, пахло сухими травами и морем. Все это выглядело таким мирным, что в слова Алвара не хотелось верить. Вот только в прошлом это уже было: обычный с виду город, а под ним, в пещере, могущественная Святыня, которая… окажется здесь через три дня.

– Остров погибнет? – спросила я Алвара.

Я не стала спрашивать, погибнем ли мы. Я помнила слова Алвара на этот счет. Порой он заражался безумной верой Альгидраса в счастливый исход, но большую часть времени верил в предначертанное: четверо рожденных для того, чтобы оживить Деву, погибнут у ее ног. Впрочем, исходя из новой информации, может получиться так, что они действительно погибнут, а я – нет. И эта мысль пугала меня гораздо больше, чем перспектива пасть жертвой обряда.

– Я не знаю, что будет, краса, – ответил Алвар, и мне впервые в жизни захотелось, чтобы он не был таким честным. Сейчас я предпочла бы услышать слова утешения. Пусть даже они не имели бы ничего общего с истиной.

– Ты пришел сюда за Альгидрасом, Дева ведет