Марина Комарова - Враг хозяина штормов

Ознакомительный фрагмент

Еще раз посмотрев на обе статуи, я понял, что похожи они не только взглядами. Телосложение, черты и выражения лиц тоже общие… Родственники? Ладно, это можно легко выяснить. Я уверенно шагнул вперед, поднимая руку, чтобы призвать разрушительные силы.

— Стой! — раздался хриплый знакомый голос.

Не обратив на него внимания, я уже направил руку на дверь, чувствуя, как воздух резко стал гуще прежнего, а дверь начала обволакивать смолянистая тьма.

— Стой! — На этот раз в крике уже не было приказа. Почти просьба, рожденная ненавистью и безысходностью. И снова тот же взгляд в спину, словно выжигающий безумным огнем.

Я молчал, внутри тьмы уже, как живые, начали вспыхивать пурпурные и серебристые искорки.

— Дух, ставший скремтом, клянешься ли ты бессмертником и камнями севера, что не причинишь мне вреда? Если я получу клятву, твоя телесная оболочка останется целой.

Поклясться бессмертником — уберечь после смерти собственный покой и покой близких людей. Камни севера — то, на чем все ванханенцы дают нерушимые клятвы. Считается, что они были принесены Морским Владыкой Гунфридром в древние времена.

В ответ — тишина. Он не знал, можно ли мне доверять. Но, пока я не услышу клятвы, не обернусь и не отзову чары назад.

— Что тебе моя клятва? — прозвучало устало, хотя можно было расслышать клокочущую в голосе ненависть.

— Это мое дело.

Тьма на мгновение замерла, но по моему велению снова принялась уничтожать дверь.

За спиной прошелестел вздох — испуганный и безнадежный. Если исчезнет тело, то скремт никогда не сумеет обрести покой.

— Клянусь, — голос неожиданно стал уверенным и спокойным. — Клянусь бессмертником и камнями севера, что не трону тебя, Оларс Глемт. Теперь за тобой слово Посредника.

Однако он прекрасно понимает, с кем имеет дело. И знает, что честью ни один Посредник разбрасываться не будет. Слишком многие за это поплатились собственной головой.

— Твое тело останется целым. Я его не трону.

Тьма начала таять, пока вовсе не исчезла.

— Слово Посредника.

На мгновение повисла напряженная тишина. Я начал медленно оборачиваться. Но немедленно был сбит с ног оглушающим ударом.

Глава 5

СИРГЕН И СИГРИД

— Уло! Нет! — тут же раздался хрипловатый крик.

Спустя миг я понял, что лежу на земле, придавленный весом огромного волка. Еще недавно он сидел возле воплощенной в камне Сигрид.

— Уло, оставь его, — уже спокойно, но твердо повторил скремт.

Желтые глаза внимательно изучали меня, оскал совсем не походил на дружелюбную улыбку. Шевелиться не стоило, я молча смотрел на волка. Страх и паника исчезли: хранитель рода не станет причинять вред без веской причины. Будто почувствовав, что я не боюсь, волк недовольно заворчал, отпустил меня и отошел в сторону.

Я сел на земле, глядя на приблизившегося скремта, очень похожего на статую. Точнее, статуя походила на него. Только лицо будто скрыто серой тенью.

Он протянул мне руку:

— Уло не любит чужаков.

Я размышлял лишь миг, отказываться от помощи не стоило. Клятву нарушать он не станет, а хранитель рода меня не тронет. В том, что волк не простой зверь, сомнений уже не было. Предательство всегда оборачивается против нарушившего свое слово.

Рука скремта оказалась на удивление крепкой.

— Уло — хранитель рода?

Лишнее уточнение не помешает.

— Да.

Серые глаза неотрывно смотрели, изучая мое лицо. Было видно — скремт пытается понять, какие я преследую цели. Тишина начинала затягиваться, но, если взял паузу — держи. Масса вопросов, которые нужно задать, отступила на второй план. Спрошу позже. Разглядывая его, я отметил несколько странных особенностей. На скремте была та же одежда моряка, что и на статуе, но только сейчас стало ясно, что такую давно не носят: накидки предпочитают поярче, пряжки на поясах повычурнее, а винтовой браслет воина и вовсе не надевают.

Первым нарушил молчание скремт:

— Идем в замок. Скоро наступит утро.

Ничего не оставалось, как последовать за ним. Раз приглашает в свое жилище, значит, готов говорить. Я бросил мельком взгляд на возвышавшуюся черную громаду башен и стен. Неприветливое место. Но, кто знает, возможно, раньше тут все было иным?

Волк трусил рядом со скремтом, порой оборачиваясь на меня и сверкая желтыми глазами. Он явно показывал: ты — чужак, я тебе не верю. Эх, волче, мало кто йенгангеров любит.

Стоило только Сиргену подойти ближе к замку, как исчез морок, открыв взору массивные двери. Они сами распахнулись перед ним, будто почуяли приближение хозяина. Уло обогнал скремта и вбежал внутрь первым.

— Будь гостем, Глемт, — глухо произнес Сирген. — Хотя давно уже замок Бессмертника не принимал их.

Да уж. Если всех гостей сбрасывать в пропасть, то неудивительно.

Даже если скремт и заметил искривившую мои губы усмешку, то не подал виду.

— Ты убил Ярни?

— Да.

Прямой, но немногословный.

— Зачем?

— Узнаешь.

Мы очутились в широком просторном зале, потолка которого было не видно, словно специально строили так, чтобы, подняв голову, ничего нельзя было разглядеть. С какой целью — непонятно. Не зря говорили, что прежде в Ванханене жило много потомков древней расы. Они строили себе дома не так, как обычные люди. На стенах — удивительная роспись. Вероятно, приглашали искусных южных мастеров.

Нужно было следовать за Сиргеном, но я остановился, не в силах оторвать взгляда от невероятных рисунков. Вот здесь мощные корабли с высоко поднятыми носами — каждый с головой линорма; здесь — шумные торги северян: ванханенцы и чудаковатые лаайге — народ шаманов и погонщиков оленей, которые предпочитали не покидать своих родных мест. Лаайге невысокие, но крепкие и жилистые люди. У них необычный узкий разрез глаз, которым они резко отличаются от моих соотечественников. Высокие скулы, широкие лбы, мелкие, но правильные черты лица. Одеты в меха и кожу, причудливые головные уборы расшиты деревянными бусинами и бляшками. А здесь…

Я чуть нахмурился. Высокая женщина в синем праздничном наряде. Золотые косы короной уложены вокруг головы. Возле ее ног — огромные серые волки. Рядом с ней Сирген Бессмертник. Он держит руки женщины в своих. Через миг я понял, что это Сигрид. Как-то странно он на нее смотрит. Неужто муж и жена могли обладать таким поразительным сходством?

— Слышал ли ты о Волчьей пророчице, йенгангер?

Я вздрогнул — голос скремта вывел меня из какого-то странного оцепенения. Что ж, кажется, Сирген собирается поиграть по своим правилам. Если это будет недолго, то можно и выслушать.