Елизавета Левченко - Цвет неба

— Спаси меня, Демм… это она. Она, понимаешь? Все она сделала, — сбивчиво пыталась объяснить, показывая на волосы. Он несколько секунд разглядывал меня. Лицо его ожесточилось.

— Это она тебя убила?

Я закивала.

Теперь он полностью обернулся к ней, пряча меня за спиной.

— Дмитрий, я не… — залепетала она, но Демм не дал ей договорить.

— Ну здравствуй, падаль… — почти ласково протянул он. От его тела полыхнуло жаром. Лицо блондинки перекосила маска ужаса.

Споткнувшись, она начала отползать, но встала вновь и побежала назад.

— Не смей ходить за мной, — изменившимся, ставшим более низким, рычащим голосом сказал он и быстрым шагом направился за ней.

Он стал демоном.

Я осела на землю, закрыв голову руками, тщетно пытаясь успокоиться.

Сказал, не ходить за ним… Я чувствовала его ярость. Что он с ней сделает? И как бы ужасным не было это желание, я хочу, чтобы он что-нибудь сделал. Отомстил за меня. Вернул ей все то, что она сделала со мной! Как же я ее ненавижу! Если бы только могла, если бы он разрешил, я стояла бы и смотрела…

Так, стоп… что-то меня занесло. Что за несвойственная мне жестокость? Я не такая как она и не буду опускаться до ее уровня. Никогда.

Я не знаю, сколько прошло времени с его ухода, когда я ощутила чувства Демма, просто резанувшие по оголенным нервам. Жгучее презрение, ненависть, отчаяние… Что же случилось с тобой? Я побежала, ведомая этими чувствами как путеводной нитью.

Деревья… деревья… бесконечные деревья и полутьма. И вот, я увидела его.

Демм полулежал в корнях дерева, откинувшись на него и запрокинув голову. Я так перепугалась, что просто молниеносно подскочила и опустилась перед ним на колени, беспокойно разглядывая в поисках следов крови.

Демм пошевелился и приоткрыл глаза. Я вцепилась в его воротник и затрясла.

— Она тебя задела? Демм, ну не молчи, скажи хоть что-нибудь!

Он отвернулся. Я продолжала сверлить его взглядом в ожидании ответа. Наконец, он сказал тихим голосом, лишенным всяких эмоций:

— Я не смог… из меня и Страж никудышный…

— Что не смог? О чем ты? — продолжала допытывать я, пытаясь заглянуть в его глаза.

— Я загонял ее, как жертву, она и являлась ею, пока она не выдохлась и не сдалась… — беспристрастным тоном ответил он. — Пыталась что-то сказать мне, умоляла. Я ломал ей кости, превращая в мелкий щебень. Наслаждался каждым нанесенным ей ударом, упивался криками… Она просила о милосердии… Меня? Как глупо… Но я не смог ее убить. У меня не хватило сил, чтобы просто сомкнуть пальцы на ее шее. Она потеряла сознание, а я… как идиот, отнес ее тело к одному из домов и оставил там… — Повернувшись, он встретил мой взгляд и заорал. — Какой я, к черту, демон, если не в состоянии убить какого-то человека, которого ненавижу за то, что он причинил боль самому дорогому мне существу на свете??

В изумрудных глазах плескалась боль, а лицо выражало отчаяние. И больше всего на свете мне хотелось стереть навсегда это выражение. Хочу, чтобы он вновь улыбался…

Я протянула руку и разгладила морщинку, залегшую меж бровей, провела пальцами по щеке вниз, к подбородку.

— Помнишь, Демм, я сказала, что сделаю все, что ты хочешь… И ты сказал мне…

Подавшись вперед, я коснулась его губ. Он ответил с таким напором, что сердце забилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди. И тут же отстранился.

— Нет, Алекс, не надо, — умоляюще прошептал он. — Я не хочу причинять тебе вред. Ты же слышала, я заберу твою душу!

— Глупый… — отчего-то я шептала тоже. — Она итак принадлежит тебе.

Мы целовались и не могли остановиться. Это… как пожар, охвативший нас обоих и грозящий сжечь дотла.

Меня бросала то в жар, то в холод, мурашки бегали по всему телу, а я хотела еще… больше… Его рука скользнула на затылок, прижимая к себе сильней, а мои пальцы запутались в его волосах. Я растворялась в нем без остатка, отдавая всю себя. Умирала и возрождалась, чтобы опять растаять среди бесконечной сладости его чувств, ставших частичкой меня.

И отстранились мы только тогда, когда губы занемели настолько, что ими двигать было уже невозможно. Казалась, что в них отчаянно бьется еще одно маленькое сердце.

Он смотрел на меня затуманенными глазами, и тяжелое дыхание его напоминало мое собственное. Вздохнув, он прижался лбом к моему лбу и счастливо улыбнулся. Вкладывая всю нежность, продолжающую разрастаться в груди, я улыбнулась в ответ.

Мы, держась за руки, вернулись к открытому залу. Оказалось, уже близился рассвет, уже первые его лучи раскрашивали небо. Сколько же мы пробыли в лесу? Никого, кроме стражи не осталось.

Как только мы ступили на мраморную площадку, подошел один их них и протянул большой плотный конверт Демму. Он кивнул и забрал его. И тут события стали развиваться с пугающей быстротой. Отовсюду высыпали Элементалы и мгновенно окружили нас. Приближались первые выпущенные сгустки огня, водные шары, поднимались в воздух крошащиеся куски мрамора, выломанные из колонн. Но они не успели нас достигнуть, Демм, став демоном, расправил крылья и стрелой взмыл ввысь, маневрируя среди бесконечного обстрела стихиями.

Один из водных шаров разбился о его правую руку, которой он его отбил от меня, и застыл ледяной коркой. Я вскрикнула.

Демм мощно взмахнув крыльями, заложил головокружительный вираж, небо и земля поменялись несколько раз местами и вернулись обратно. Я посмотрела вниз и с облегчением поняла, что оторвались. Повернулась, чтобы как раз увидеть, как тает намороженный на его руку лед, срываясь вниз крупными каплями воды.

— Больно? — обеспокоено спросила я.

Он усмехнулся.

— Ничуть. — И тихо добавил. — А я ведь ему поверил…

Глава 16

Ход сделан, мои послушные пешки

— Здравствуй, Старейшая. Как вижу, ты ведешь себя на свой извечный возраст… Отказываться от пищи в знак какого-то протеста — так делают лишь человеческие неразумные дети.

— Из нас двоих ты ребенок, Нхар. Потому что только дети трусливо прячутся за чужими спинами.

— Не забывайся. Ты находишься не в том положении.

— Я всегда нахожусь не в том положении, не в том времени, месте… перечислять можно долго. Все это началось еще во времена, когда на моих глазах убили моего брата, и перерождающийся мир выкинул меня в сумасшедшее небытие хаоса. И не ты, ничего еще не познавший, должен об этом напоминать. Но ведь ты пришел не за тем, чтобы просто поговорить с бедным ребенком? О, быть может, ты хочешь сказать, что под давлением Совета, придется меня освободить?