Возвращение Колдуна - Винокуров

принадлежит её тело. Этим же особам более не принадлежит ничего, ни тело, ни душа. Их жизнь, или смерть, это всего лишь прихоть народа. Чернь, попрошайки, больные и сумасшедшие, я уверен, и сейчас ждут что кто-то в последний момент крикнет «прощаю!», но разве много сыщешь желающих занять место этих преступников?

Ливадий хотел было повысить голос, но король похлопал его по плечу и тот не осмелился открыть рот. Толпа расступилась, в полной тишине делали свои последние шаги восемь заключённых. Старуха, двое мужиков, парнишка и четыре девушки. Лишь один мужик пытался пронять толпу словами:

– Я виновен, виновен! Но его то за что? Его за что?! Отпустите прошу, это ошибка. Его же и дома не было, когда эта ведьма приходила. Отпустите его прошу вас, прошу… Прошу… – слова его задушили слёзы и это была единственная эмоция отличавшая его от остальных.

Другие не плакали, не кричали, они несли свои истерзанные тела с видом наполненным благоговейным ужасом. Зная, что их ждёт смерть, но также зная, что их страдания скоро закончатся.

– Чем они провинились? – спросил Алексий.

– Они? – приподнял брови Ипполит. – Так… Вон тот первый, насильник, то что вам так ненавистно, ненавистно и нам. Он изнасиловал дочек соседа, семнадцати и пятнадцати лет. Второй, вместе с сыном укрывал ведьму, вон она рядом. Прятал её от рыцарей, спал с ней, может там и сын спал, не знаю, это не так важно. Эти вот две, что-то не припомню, ну да бог с ними. А вот старуха отравила пол села пирожками, пекарша, не знаю, что на неё нашло. А оставшаяся… Ах да, ей вот-вот двадцать восемь исполнилось, светлые зашли к ней на ночлег, она им глотки и перерезала, как только те уснули. Вот такие герои сегодня посетили наш праздник.

– Почему не отправить их на рудники? – спросил Ливадий в недоумении. – ладно убийц, но парня с отцом… Мне кажется это слишком.

– Нет. Не слишком. Это назидание остальным. Когда толпа просит справедливости и наказания то увы, выбор за частую очевиден. Мне казалось, что ты Ливадий должен понимать меня как никто другой.

Маг посмотрел на правителя, на его довольное лицо, на радостные глаза и понял, этот человек знает всё. Он знает о каждом их шаге, всех тех, кто хоть немного представляет важность, кто приближён ко двору, к королю. Этот человек готовился давно, давно решился вершить своё изуродованное правосудие по всему континенту, и только выходка колдуна спутала ему карты.

– Я понимаю. – смирившись ответил маг.

Когда обречённых привязали к столбам, инквизитор вновь прокричал:

– Простите меня! Простите люди добрые!

– Нет! – загудела толпа.

– Тихо! Я последний раз спрашиваю, вы простите меня? Неужели нет среди вас ни одного доброго человека? Простите?

– Нет!

– Ну что ж. Тогда и им нет прощенья!

Костры вспыхнули одновременно, все кроме одного. Палач, здоровенный мужик с большим животом, не решался бросить факел к ногам одной из девиц. Маска скрывающая лицо повернулась, и его глаза встретились с глазами жертвы, девушка улыбнулась, кивнула ему, и факел выпал из его руки. Площадь наполнилась стонами и криками. Народ ликовал, хлопая в ладоши и осыпая проклятиями осуждённых. Алексий не подавал виду, он сидел с отрешённым каменным лицом и смотрел в сторону. Ливадий с Яшкой чувствовали себя паршиво, и всем видом своим показывали волнение. И лишь Ипполит с наслаждением наблюдал за происходящим, попивая вино.

– Боги… – произнёс Яков. – Они что?.. Они жарят мясо прям на кострах…

– Да. – довольно ответил правитель. – так готовится главное блюдо этого праздника. Уверен самое вкусное будет с ведьминого костра. Всегда так.

– Это… – протянул Яков, и его замутило.

– Я обещал накормить вас мясом. Я держу свои обещания.

– Прости Ипполит, не хочу оскорбить ни тебя, ни вашу веру, но мы вынуждены будем отказаться. – отрезал Алексий.

– Ну, воля ваша. А теперь, можно поговорить и о главном. Мой сын поддержал вашу просьбу, он, как вы слышали, готов выступить немедля.

– Но? – спросил Алексий. – Такие решения принимает правитель нынешний, а не будущий.

– Верно. Верно. Я не согласен с такой спешкой. Праздник ведь. Закончится празднование, воины наберутся немного сил, после поста, и в дорогу. На третий день я благословляю этот поход.

– Мы благодарны тебе. С твоего позволения, мы выступим на рассвете, моим воинам будет спокойнее если их король будет с ними.

– Понимаю, понимаю. Жаль, что вы не останетесь до конца праздника, впереди ещё много интересного.

– Достаточно, – подымаясь прошипел Яшка. – насмотрелись.

– Стража! – крикнул Ипполит. – Проведите гостей в их покои.

Изначально гостей сопровождали шесть воинов, но, когда они свернули за угол здания, к ним присоединились ещё десятка два светлых рыцарей.

– Вот и тёплый приём. – произнёс король.

– Что будем делать? – спросил Яшка сжимая рукоять меча.

– Подчиняться.

– Но…

– Я сказал подчинятся. Вы мне нужны живыми.

Их привели в темницу, отобрали оружие бросив его в угол где лежал не один десяток мечей, ножей и кинжалов. Для каждого из них была уготована своя камера, и вскоре, толстые, оббитые сталью двери захлопнулись за каждым из них.