2.Гнев теократов.Прогулка по Порталам - Анастасия Машевская

Слова темного эльфа прозвучали слишком неожиданно. Брат Тальвады растерял уверенность, что драки не избежать.

— Что?

Вальдриссан был, напротив, уверен, как никогда.

— Хочешь спросить, в уме ли я? В уме, смотритель. Отдай мне сестру, — взгляд темного эльфа снова сосредоточился на женщине за плечом мужчины.

Светлый, утерев рукой подбородок, повел головой.

— Ты все-таки точно не в себе. — Воинственность мужчины пропала. Теперь он выглядел озадаченным.

— Это не важно, — заявил Вальдриссан. — Важно, что я серьезен.

— Но даже не знаешь ее!

— У меня вся жизнь, чтобы узнать.

Брат Тальвады громко выдохнул — не от усталости, а… как будто с сожалением.

— Слушай, я не хочу нанести тебе какое-нибудь непоправимое оскорбление. Проблемы сейчас не нужны никому из нас, верно? Давай просто забудем это все.

Вальдриссан не согласился.

— Это ничего не решит.

Может, и не решит, признал смотритель. Но он точно знал, что могло бы решить.

— Но ты же вождь одного из кланов Тэхт-Морниэ! У тебя уже наверняка есть жена и дети! — выпалил он.

— Нет! — Вальдриссан шагнул вперед. Если дело только в этом, то в самом деле у него никого нет. А, значит, и препятствий тоже нет! Хоть что-то было в Пагубе хорошее — избавление от ненужной навязанной ноши. — Послушай, я сказал: я серьезен. Я сделаю все так, как положено в вашей традиции, — заявил он светлому эльфу. — Чтобы для обеих сторон все было по закону.

— Какому закону?! — смотритель не выдержал. — Ты — вождь из темных эльфов, а она — из светлых! Даже… даже если бы она была не против, у вас бы ничего не вышло! Ты меня слушаешь?! — Он понял, что Вальдриссан замер, неотрывно глядя на девушку.

— Ты против? — спросил он, почувствовав, как дрожат губы, леденеющие под ночным ветром. Тальвада откровенно терялась. Она словом с ним не обмолвилась, а первое, что он в итоге сказал — про свадьбу. Бред же!

— Я… совсем не знаю тебя, — промямлила она.

— Так узнай! — С готовностью Вальдриссан в несколько четких движений скинул на землю все оружие и, обойдя, протянул к девушке руки ладонями вверх. Он все еще неотрывно смотрел на нее: «Вот он я». Она хотела что-то сказать. Вальдриссан представить не мог и боялся, что именно. Ему трудно было представить, что бы чувствовал он сам, окажись на ее месте. Вальдриссану повезло, он мужчина: когда его пожирают глазами женщины, он может наслаждаться этим и выбрать любую. Но, наверное, когда ты женщина, и тебя так открыто алчут, твои ощущения далеки от тщеславного самодовольства.

Вальдриссан смотрел неотрывно, и все еще видел, как она хочет что-то сказать, но брат ей не дал.

— Прости. — Смотритель качнул головой, развернулся и взял сестру за руку. Вальдриссан сделал шаг им вслед:

— Не вздумай поднять на нее руку! — пригрозил он смотрителю. Мало ли, ей еще перепадет за то, что он, в общем-то, затеял сам. — Это было мое решение!

Смотритель остановился вместе с сестрой, которая больше не смотрела на Вальдриссана. Оглянулся и… улыбнулся?

— Спасибо, вождь.

Вальдр еще долго сидел под кромкой леса, прежде чем собрался с духом и вернулся к остальным. Тальвады нигде не было видно, сколь бы он ни искал глазами. И только с наступлением глубокой ночи, когда он уже лег спать в установленном шатре, Вальдриссан почувствовал: что-то изменилось.

Полы его шатра словно тронуло сквозняком. Вальдриссан напрягся. Вождь и воин, он давно приучился быть настороже даже во сне — его жизнь стоила не так уж и дешево, приходилось охранять ее. Эльф внутренне подобрался, стараясь не выдать, что проснулся. Левая рука под пледом легла на рукоять кинжала. В случае чего, он ударит на поражение, но хорошо бы в такое место, чтоб не помер сразу. Какой в этом толк? Нужно узнать, кто подослал убийцу!

Как только Вальдр почувствовал тепло живого тела, опустившегося рядом с его лежаком на колено, он выбросил вверх сначала правую руку, безошибочно ловя злоумышленника за горло. Тут же выпростал вторую руку с кинжалом и внезапно осознал, что не видит того, кого держит.

— Пх! — презрительно фыркнул Вальдр. — Зелье невидимости, конечно. Чего еще и ждать от белоруких хлюпиков Ирэтвендиля!

Вместо ответа Вальдриссан услышал всхлип, а затем почувствовал на руке чужую ладонь. Мягче, чем была бы у воина. И пальцы какие-то тонкие.

— А если обещана? — хрипло пискнул голосок. Вальдриссан замешкался лишь на долю мгновения. Потом отпустил — и горло девушки, и кинжал. Развел руки, чтобы показать: он не намерен причинять ей вред! Это вышло случайно, он не знал! Не видел!

Тальвада закашлялась.

— Что… ты… — Вальдриссан растерялся, не зная, как быть.

— А если я обещана? — повторила эльфийка, все еще откашливаясь.

— Таренгар Неумолимый, — шепотом взмолился эльф. Осторожно, медленно, чтобы она видела, потянул к ней руку, надеясь коснуться лица. Дотронулся и отпрянул.

— Зелье, — шепнул он. — Оно скоро спадет. А твой брат…

— Он спит.

Вальдр замотал головой.

— Смотрители все равно все услышат. Я не хочу, — сказал Вальдриссан и, хватая одежду, вскочил с места. Наскоро натянул тунику, накинул плащ. Затем ухватился за предплечье девушки и проследил до ладони, которую сжал. Дернул Тальваду к себе.

— Что…? — Она судорожно вдохнула.

— Молчи, — приказал мужчина.

Пока невидимость зелья не спала, нужно унести Тальваду отсюда подальше. Разумеется, все заметят, что он идет с вытянутыми вперед руками, и догадаться будет несложно. Поэтому Вальдр закинул Тальваду на плечо и придержал поверх, уповая, что жест сойдет за его неугасимое желание чесать затылок. А то, что он идет сквозь кутящий лагерь немного неровно под весом девушки — так и ладно. Кто сегодня на этом празднике мало выпил, а?

Вальдриссан шел нарочно пошатываясь, но старался не затягивать. И как только представилась возможность (глаз вокруг стало поменьше), он перекинул Тальваду на руки и бросился к лесу.

Он в самом деле выпил, время от времени его слегка вело. Но он добрался до укромной туманной сени, не повредив драгоценную ношу. Сила зелья спала еще по дороге, и теперь Вальдр замер, опустив девушку на землю. Посмотрел в лицо, мягко ощупывая глядящие в ответ глаза, дрожащие губы, спустился ниже по белой шее, остановился на груди, движение которой выдавало волнение.

— Ты сказал, что готов на многое, если я не обещана, вождь, — шепнула девушка.

Ее голос заставил