Ольга Санечкина - Смерть обреченных на жизнь

— Безмерно счастлив, что в моих руках оказалась столь очаровательная прелестница. Одарите меня надеждой, скажите, что у меня есть шанс завоевать ваше сердце, — с места в карьер рванул Яго.

— Молодой человек, боюсь вас разочаровать, но мое сердце занято. Давно и безнадежно. И оно принадлежит не вам!

— Вы убиваете меня! Неужели особа, обладающая столь несравненной грацией, роскошной фигурой и сводящим с ума голосом, окажется, столь бессердечна, что не подарит мне толику счастья, крошечную надежду на поцелуй! — Дерзко склонившись, Яго едва коснулся губами шейки своей партнерши. Выступающие из глубокого декольте белоснежные плечи, покрылись румянцем, и молодой человек понял, что ему удалось пробить железную броню незнакомки.

— Хотя, рискую прослыть бессердечной, боюсь, что не имею права давать ложную надежду. — Голос незнакомки подтверждал то, что подсказало рукам Яго ее тело. Это была одна и та же дама. Понимая, что музыка подходит к концу, Корин Куори судорожно искал возможность опознать таинственную незнакомку. Неожиданно его взгляд наткнулся на Хулиана, и решение было найдено. Довольно беспардонно ментально коснувшись разума Корина Фоли, Яго привлек его внимание, и смог попросить подойти к ним. Когда музыка закончилась, и Яго склонился в благодарном поклоне перед танцующей с ним дамой, Хулиан уже стоял перед ними.

— Яго, Химена, рад приветствовать вас. — К вещей радости Джакомо дальше не надо было гадать, кто так страстно хотел убить Чано. Оставалось только понять почему.

— Хулиан, ты никогда не соблюдал правил этикета. На маскараде не принято открывать личность маски, — злость, сквозившую в голосе Малкани Фоли, нельзя было прикрыть ничем.

— Право слово, к чему все эти маски, если мы узнаем друг друга с закрытыми глазами на расстоянии в милю, — шутливо отмахнулся Корин Фоли.

— Джакомо, извините, но я вынуждена покинуть вас, ибо общество моего коллеги по сейму, редко бывает приятным.

— О, мне так жаль! — искренность сказанного Яго не вызвала бы сомнение даже у самого строго театрального критика. — Теперь, когда ваше инкогнито раскрыто, мне казалось ничто не должно чинить препятствия нашему общению!

— Как раз теперь оно стало совершенно невозможным, — вырвавшийся из груди Малкани вздох, явственно дал понять Яго, как он был близок к цели. Удалившаяся Химена, напоследок обернулась и бросила страстный взгляд в адрес молодого красавца Корина Куори.

— Джакомо, что на вас нашло? — провожая взглядом одного из самых заклятых врагов, Хулиан ни на минуту не терял бдительности. Химена была змеей, которая атаковала, когда этого ждешь меньше всего.

— Помните, я рассказывал вам о женщине, пытавшейся убить Чано? Это она. — Глаза Хулиана, не утруждавшего себя маской, зло сощурились.

— Уверены?

— Даже если бы я не поверил своим рукам, а обычно я склонен им доверять, то этот сиплый слегка каркающий голос трудно не узнать.

— С одной стороны, это кое-что объясняет, с другой многое меняет, с третьей окончательно все запутывает.

— О чем вы?

— Я был почти уверен, что это Ремиза. Твое описание почти с точностью воспроизводило ее. Но вынужден признать, у них почти идентичные фигуры. Яго, нам срочно нужен Дэймон. Он должен тоже взглянуть на нее! — Корин Куори наблюдал за своим коллегой и про себя отмечал, что Хулиан действительно очень подвержен эмоциям. И абсолютно их не контролирует. Дэймон обнаружился довольно быстро, он почти пролетел мимо них, кружа в танце Джельсамину. Кузина беззаботно хохотала, при этом старалась не упасть от головокружения. Занимавшийся с ней танцами Яго с легкостью распознал эту маленькую тайну Мины. Она с трудом выдерживала долгие кружения. Был бы танец более медленным, Яго мог попытаться разбить их пару, уведя Мину и предоставив Хулиану самому побеседовать с Дэймоном, но на такой скорости это было невозможно. И им оставалось только ждать.

Когда музыка закончилась, Дэймон проводив к столу с напитками Мину, последовал на немой призыв Хулиана. Оставшись одна, Джельсамина решила насладиться свежим воздухом. Выйдя сквозь огромные двухстворчатые двери на террасу, она спустилась вниз по широким каменным ступеням и оказалась в саду. Приятная вечерняя прохлада, позволила девушке немного остыть. Прислонившись спиной к дереву, она закрыла глаза и вдохнула полной грудью. Биение сердца приходило в норму после бешенной скачки в танце. Каждая клеточка тела приятно расслаблялась и позволяла почувствовать себя парящей над пропастью. Когда до ее сознания стало доходить, что она улавливает чей-то разговор, Мина была абсолютно расслаблена. И то, что улавливали уши, не сразу стал обрабатывать мозг.

— Почему, Джинни, почему? — расстроенный голос Касиано, узнавался с легкостью.

— Чано, это не обсуждается! Все что могла, я тебе сказала. Между нами ничего не может быть. Забудь меня! Единственный мужчина, который меня всегда интересовал это Яго.

— Глупость какая-то, что может связывать тебя и этого самовлюбленного мальчишку?

— Думай, что хочешь, главное, чтобы ты держался от меня подальше.

— Джинни, ты совершаешь ошибку! Вместе мы бы с тобой…

— Никаких мы с тобой больше не будет! Чано, пора положить конец этой ситуации. Ты взрослый человек, и должен понять, что иногда тебе говорят «нет».

После непродолжительной паузы Джельсамина услышала, как стремительно уходит Чано, и проследила, как он, взойдя по лестнице на террасу, скрылся за дверями зала. Мина старалась даже не дышать, чтобы не выдать себя. Она знала, что Джинни не захочет обсуждать произошедшее. Раздавшийся в темноте голос прозвучал где-то там же, где беседовали Джинни и Касиано.

— Отлично, дорогуша! Это именно то, что я от тебя хотела. — Мина почти сразу узнала этот голос.

— Зачем вам это нужно? — со злостью выплюнула вопрос Джинни. — В чем великий смысл заставить страдать Чано? Что он вам сделал?

— Тебя это не касается! Ты должна просто выполнять данные тебе инструкции. Как продвигается твоя работа с Яго? — Возникшая пауза заставила Мину собраться, она испугалась, что ее каким-то образом обнаружили. Но в тот момент, когда она была готова уже выйти, раздался сухой голос ее подруги.

— Все идет по плану.

— Насколько ты с ним сблизилась?

— Настолько же, насколько мы были близки, до моего отъезда. Мы хорошие друзья, — раздражением, сквозившим в голосе Джинни, можно было резать стекло.

— Этого мало! Я сотни раз тебе говорила, что ты должна заморочить ему голову, свести с ума!

— Это не так-то просто, между прочим! Мне не какого-нибудь простофилю надо привлечь, а самого Джакомо Альфредо! На него женщины вешаются при любом удобном случае!