Катерина Диченко - Механик и все-все-все

Должно быть, мои невеселые мысли слишком хорошо отразились на лице.

— Я не понимаю, почему вы со мной так любезны и откровенны? — не став лукавить, прямо спросила я. — Я же вижу, как вам неприятно присутствие людей. А мысль, что мы будем рыскать по вашему дому… — я не стала договаривать. Итак понятно, что хотела сказать.

Все произошло слишком быстро. Казалось, что Алдар сидит рядом в ленивой расслабленной позе… Мгновение… Молниеносно мелькнула тень и вот он навис надо мной, поставив руки по обе стороны от головы и низко наклонившись к лицу. Я испуганно вжалась в стекло.

Хоть бы не треснуло, — мелькнула отстраненная паническая мысль.

— Ты боишься меня? — Его зрачки вытянулись, став вертикальными, а глаза превратились в красные. Он улыбнулся так, что я невольно сглотнула. Клыкастая улыбка сира наводила ужас.

— Вас все боятся и я не исключение, но не настолько, чтобы впадать в подобострастный трепет, — честно призналась я и раздраженно добавила: — Поэтому не надо так низко надо мной наклоняться!

— Насколько низко? — тихим, почти интимным шепотом спросил он, иронично изогнув бровь и наклонившись еще ближе.

— Господин Алдар, прекратите эту психологическую атаку!

Нас разделяли всего лишь несколько сантиметров. Я чувствовала его размеренное дыхание у себя на лице. Спорю на миллион, он превосходно слышит, как бешено бьется мое сердце.

— Ты невозможна, — отодвигаясь, выдохнул он, и я облегченно перевела дух. — Я не могу тебя раскусить.

— Не надо меня кусать!

Он обреченно покачал головой, пряча рвущуюся нервную улыбку.

— Пошли, — сказал Алдар и протянул мне руку.

Я уставилась на нее, как на ядовитую змею.

— Куда?

— Мне нужно тебе кое-что показать, — терпеливо ответил он, не убирая руки.

Мне жутко не хотелось с ним идти. Предчувствие просто вопило о грядущих неприятностях. Как бы отказаться?

— А мне мама строго-настрого запрещала… не ходить никуда с незнакомыми мужчинами.

— Я сказал, пошли! — с нажимом повторил он, сам взял меня за руку, сдернул с подоконника и повел из комнаты дальше по коридору.

Жаль, шутка не сработала.

Вампир крепко держал меня за ладошку. У него была на удивление мягкая и теплая кожа. Бархатная.

Интересно, а чтобы сейчас сказал Шэйн, если бы увидел нас?

От этой мысли стало не по себе. Появилось такое ощущение, что я совершаю предательство.

— Все-таки куда мы идем? — не выдержала я, когда мы прошли коридор и начали спускаться вниз по узкой лестнице.

— В подвал, — не оборачиваясь, равнодушно ответил он.

— Куда?!

Услужливая фантазия подсунула картины того, как меня сейчас будут убивать. Заведут в самую отдаленную и тайную часть поместья — в этакое мрачное подвальное помещение, заставленные черными гробами. Черные свечи в высоких подсвечниках зловеще освещают мрачные стены. Длинный стол застелен ярко-красной скатертью. И там меня… съедят с солью и хреном, орудуя тупым ножом и кривой вилкой…

Тьфу, пакость какая! Говорили мне нельзя с утра до ночи читать всякую гадость. Вот вам, пожалуйста. Утром смеялась, что все шеи себе позаматывали, а теперь сама такое себе напридумывала. Тоже хороша…

— Я тут резко вспомнила, мне к Юлии срочно надо. Она меня очень-очень ждет, — и я дернулась назад, но железная хватка не дала мне освободиться.

Ноль реакции. Я тоскливо покосилась на его спину. Вот-вот и у меня начнется нервный смех.

— А давайте потом сходим? — жалостливо предложила я, изо всех сил цепляясь за перила и стараясь замедлить ход. — Я морально не готова. Мне настроиться нужно.

— Мне тебя на плечо закинуть или сама пойдешь? — строго спросил Алдар, повернувшись и посмотрев на меня с укоризной.

— Сама пойду, — потупившись, ответила я и остальную часть пути мы проделали молча.

Я не запомнила, какими путями он меня вел. Коридоры, лестницы, переходы. Будь я сама, точно бы заблудилась. В итоге всех этих лабиринтных хождений, мы оказались в небольшом подвальном помещении, заваленной разнообразным хламом: старой мебелью, выцветшими потемневшими от времени картинами, коробками… в общем, всем тем, что мы обычно оставляем и не решаемся выкинуть по принципу «авось пригодится». Вампиров сия печальная участь тоже не миновала.

Я вопросительно изогнула брови, вампир усмехнулся и, достав из груды мебели пошарпанный деревянный стул с высокой спинкой, оседлал его задом наперед, небрежно оперев руки о некогда красивую резную спинку.

— Здесь находится вход в комнату проведения обряда становления Хозяином. В нее может войти только Хозяин. И вот уже год я не могу этого сделать.

— Вас не пускает дом? — догадалась я, теперь с гораздо большим уважением рассматривая комнату.

— Совершенно верно и моя власть в поместье уменьшилась практически наполовину.

— Вы, что хотите, чтобы я помогла вам попасть туда?!

От этой мысли меня бросило в жар. Пусть я ошибусь. Пожалуйста.

— Да, — как ни в чем не бывало, ответил он с убийственной прямолинейностью.

— Но как вы это себе представляете? Я же обычный механик, а не всесильный мастер из Великой Эпохи.

— Ой, ли, девочка, я бы не стал так категорично утверждать. Попытайся и мы посмотрим такой ли ты обыкновенный механик, — соблазнительным, бархатным голосом предложил он.

— А если я откажусь? — я начала злиться. Не терплю, когда меня загоняют в поставленные рамки, ставя перед фактом.

— Не стоит, — ласково сказал Алдар, но холодные нотки в голосе и опасные, как бритва глаза отлично давали понять, что спор бесполезен.

— Террорист на нервах! — не удержалась я от сердитого высказывания и отвернулась от вампира.

Чтоб тебя, морду клыкастую!

И что же мне делать? Я нервно дернула плечами и, кусая нижнюю губу, начала обходить помещение по кругу. Ни двери, ни даже намека на нее я не видела. Может стены простучать?

Я приложила раскрытую ладонь к шероховатой кирпичной стене и тут же ее отдернула. Она была теплой и пульсировала. Это было похоже на биение сердца.

А что если…

Я закрыла глаза и, прислонив обе ладони к кирпичу, еле слышно зашептала:

— Мой хороший, мой маленький, — ласково обратилась я к дому. Пульс участился и я почувствовала теплую волну приветствия. — Узнал, мой родной. Я знаю, тебе страшно. Знаю, ты боишься боли, но позволь мне помочь. Я должна попасть в комнату. Разреши мне.

Это было похоже на сон. Поверить в реальность происходящего было слишком трудно. Живой дом, мыслящий, слышащий, чувствующий! Уму непостижимо, но это так. Как там говорится «я мыслю, значит, я существую».