Кассандра Клэр - Город костей

— Клэри! — Голос Джейса изменился почти до неузнаваемости. — Клэри, что ты здесь делаешь?

Она глухо проговорила, уткнувшись ему в рубашку:

— Я пришла за тобой.

— Не надо было! — Джейс слегка отстранил ее от себя. — Что за идиотский поступок! — В его голосе слышалась злость, но его взгляд, не отрывающийся от ее лица, и пальцы, зарывшиеся в ее волосы, были полны нежности. Клэри почувствовала его уязвимость; казалось, ее поступок не только тронул Джейса, но даже ранил. — Пожалуйста, хотя бы иногда думай, что делаешь! — прошептал он.

— Я думала. Я думала о тебе.

Джейс прикрыл глаза:

— Если бы с тобой хоть что-нибудь случилось… — Он ласково гладил ее руки. — Как ты меня нашла?

— Я пришла с Люком.

Джейс хмуро посмотрел в окно:

— Ты пришла с волками? — В его голосе послышалась странные нотки.

— Это стая Люка, — откликнулась Клэри. — Он оборотень, и…

— Конечно же! — не дослушал Джейс. — Как я сразу не догадался!.. А где сам Люк?

— Внизу. Он убил Блэквелла, а я побежала искать тебя…

— Ему придется отозвать стаю.

Клэри непонимающе уставилась на него:

— Почему?

— Стаю надо отозвать. Произошла ошибка.

— Какая ошибка? Хочешь сказать, что ты сам себя похитил? — Язвительный тон не удался Клэри. Фраза прозвучала жалко. — Джейс, ты чего?

Клэри тщетно пыталась высвободить запястье, Джейс крепко держал ее, пристально глядя в глаза.

И тут Клэри словно током ударило. Она так обрадовалась, увидев его, что не заметила одной важной детали. Во время похищения Джейс был весь в порезах и кровоподтеках, на одежде темнели пятна грязи и крови, волосы слиплись от гноя и пыли. А теперь на нем красовались белая рубашка навыпуск и темные брюки; волосы снова превратились в пышную бледнозолотистую копну. Когда Джейс отбросил несколько прядей со лба, Клэри заметила на его пальце массивное серебряное кольцо.

— Откуда эта одежда? Твои раны перебинтованы… — Голос Клэри сорвался. — Я смотрю, Валентин о тебе хорошо заботится.

— Если бы я сказал правду, ты бы все равно не поверила, — устало произнес Джейс.

Сердце Клэри забилось, как пойманная птица.

— А ты попробуй.

— Одежду мне дал отец.

Сердце в ее груди заухало, словно молот.

— Джейс, — вкрадчиво сказала Клэри, — твой отец погиб.

— Нет. — Казалось, его распирает от какого-то сильного чувства: то ли от страха, то ли от восхищения. — Я тоже так думал, но на самом деле произошла ошибка.

Клэри пришли на ум слова Ходжа о способности Валентина красиво и убедительно лгать.

— Это Валентин тебе сказал? Джейс, он лжец! Вспомни, что говорил Ходж. Если он утверждает, что твой отец жив, — не верь! Валентин хочет втереться к тебе в доверие.

— Я видел своего отца. Я говорил с ним. И он дал мне одежду. — Джейс потянул за подол новой рубашки, словно она служила неоспоримым доказательством. — Мой отец не погиб, Валентин не убивал его. Ходж лгал. Я все время думал, что он погиб, но это не так.

Клэри обвела диким взглядом освещенную факелами комнату с сияющим фарфором и сверкающими зеркалами:

— Где же твой отец? Валентин его тоже похитил?

Глаза Джейса светились. Сквозь распахнутый ворот рубашки на золотистой коже белели тонкие шрамы, похожие на трещинки.

— Мой отец…

Дверь, которую Клэри тщательно прикрыла за собой, со скрипом распахнулась, и в комнату вошел мужчина. Его короткие серебристые волосы блестели, как отполированный стальной шлем, губы были сурово сжаты. На толстом ремне, обхватывающем талию, висел большой меч.

— Ты сложил вещи? Наши Отреченные смогут отбивать атаки оборотней лишь…

Увидев Клэри, Валентин замолк на полуслове. Он был не из тех, кого можно поймать врасплох, и все же в его глазах промелькнуло удивление.

— В чем дело? — обратился он к Джейсу.

Однако Клэри уже вытащила из-за пояса кинжал. Сейчас она убьет этого человека! Сейчас!

Джейс поймал ее руку:

— Остановись!

Клэри не поверила своим ушам:

— Джейс!

— Клэри, — твердо произнес он, — это мой отец.

23

Валентин

— Вижу, я не вовремя, — сухо заметил Валентин. — Не сочти за труд, сынок, скажи — кто это? Дочь Лайтвудов?

— Нет, — отозвался Джейс. Несмотря на усталость и печаль в голосе, он не выпустил запястье Клэри. — Это Клэри. Кларисса Фрэй, моя подруга. Она…

Черные глаза Валентина изучающе оглядели ее, начиная с растрепанных волос и заканчивая ободранными кроссовками. Его взгляд впился в кинжал, который она по-прежнему сжимала в руке.

На его лице отразилась смесь изумления и раздражения.

— Откуда у вас этот кинжал, юная леди?

Клэри холодно ответила:

— Его мне дал Джейс.

— Еще бы! — мягко произнес Валентин. — Можно посмотреть?

— Нет! — Клэри шагнула назад, словно опасаясь, что он бросится на нее. В следующий миг кинжал выскользнул из пальцев Клэри. Джейс с виноватым выражением лица забрал оружие. — Джейс! — зашипела она, вложив всю обиду за его предательский поступок.

— Ты не понимаешь, — бросил он Клэри и с глубоким почтением, от которого Клэри замутило, вручил Валентину кинжал. — Пожалуйста, отец.

Тот изучающе повертел оружие в больших ладонях:

— Это черкесский кинжал, и у него есть пара. Смотри, на рукоятке высечена звезда Моргенштернов. — Он показал клеймо Джейсу. — Странно, что Лайтвуды ничего не заметили.

— А я им и не показывал свое оружие, — признался Джейс. — Они не лезли в мои личные вещи.

— Конечно, не лезли, — кивнул Валентин. — Лайтвуды были в полной уверенности, что ты сын Майкла Вэйланда.

Джейс убрал кинжал за пояс:

— Я тоже.

Клэри поняла: он не прикидывается и говорит совершенно серьезно. Джейс свято уверовал, что Валентин — его вновь обретенный отец.

Ее захлестнула ледяная волна отчаяния. Клэри уже привыкла, что Джейс бывает злым, агрессивным, подчас жестоким, но его новое состояние — уязвимость и тихая радость от свершившегося чуда — здорово напугало ее.

Валентин изучающе смотрел на Клэри:

— Тебе лучше присесть.

Она упрямо скрестила руки на груди:

— Нет!

— Как угодно. — Валентин уселся во главе стола. Вслед за ним возле недопитой бутылки вина сел и Джейс. — Когда ты услышишь мой рассказ, то очень пожалеешь, что не села.

— Не волнуйтесь, я сообщу, если что, — отрезала Клэри.

— Хорошо! — Валентин откинулся на спинку стула и сцепил руки за головой.

Воротник рубашки распахнулся, и Клэри заметила шрамы на его груди: такие же, как у Джейса, такие же, как у всех нефилимов. «Жизнь Сумеречного охотника — это шрамы и убийства», — вспомнились ей слова Ходжа.