Токацин - Небо в огне

...Украшенный ленточками куман неохотно выбрался на дорогу. Еды для него тут не было - все сорняки, пробившиеся на полях, выщипывали и относили на дюнные хальпы на корм стадам, а у дороги не росло ничего съедобного - разве что ядовитый Высокий Олеандр или жгучая мерфина. День клонился к вечеру, полуденники, кружащие над полями, потянулись к земле, дикие отии щебетали в ветвях, гоняясь друг за другом. Алсек огляделся в поисках летучих медуз и увидел на кусту блестящие потёки слизи и тонкие нити-щупальца - зловредные твари пока ещё не выползли из укрытий, но и сомневаться не стоило, что вскоре нельзя будет выйти за ворота, чтобы не получить пучок щупальцев за шиворот.

Вместо межевых камней на границах придорожных хальп лежали ярко-жёлтые обломки кольчатых панцирей - и Алсеку приятно было на них смотреть. Тем летом огнистые черви заполонили округу, едва не выжгли весь урожай и спалили изыскателю сандалии и плащ - и всё же их загнали обратно в пустыню, и множество жёлтых обломков осталось лежать на полях Эхекатлана. Жители нашли им применение.

- Хаэ-эй! - крикнул Алсек, миновав придорожные кусты мерфины. Только они и отделяли дом от дороги - его построили так, чтобы он занимал поменьше места на орошаемой земле и не преграждал путь воде. За хлипкой оградой из четырёх жердей сразу начинались высокие гряды - их уже выровняли, весь лишний сор закопали. Из трубы, слегка приподнятой над плоской крышей дома, поднимался светлый дым, но едой не пахло - грели воду для омовения. Алсек, привязав кумана к жерди, замешкался у порога.

- Хаэ-эй!

Окон в доме не было - здесь, где городские стены не мешали песку летать, не было смысла траться на ставни, проще было строить без лишних дыр. Дверь, отвёрнутую от пустыни, прикрывала плотная завеса. Она закачалась, пропуская обитателя.

- Мир тебе, Янрек, - склонил голову Алсек. Лицо жителя дрогнуло, но недовольную гримасу он сдержал и только кивнул.

- Тебе того же. Каким ветром?

- Работа, - жрец указал на погремушку на шее кумана. - Освящал дюнные хальпы, решил к вам заглянуть. А ты почтенно выглядишь, братец...

Янрек Сонкойок маленьким и худым никогда не был - но за последние годы, как казалось Алсеку, он распух вдвое. Из-за его спины удивлённо мигнул кто-то из ребятишек, Янрек, почувствовав движение, покосился назад и недовольно рявкнул.

- Кому ветер, кому земля, - пробурчал он, без особой радости глядя на пришельца. - Как там Аманкайя? Ты-то живёшь, как жил, а вот ей...

- Ей неплохо, Янрек, - покачал головой жрец. - Почтеннейший Даакех к ней добр. Как твоё семейство? Много вас сейчас?

- В самый раз, - буркнул домовладелец, и взгляд его стал холодным и колючим. - А если не вилять - зачем пришёл?

Алсек сдержал вздох. Не стоило ждать, что ему тут будут рады, но всё же...

- Я пришёл к Шаму, - тихо сказал он, глядя в глаза Янреку. - Я пока что из рода Сонкойок. Пропусти.

- Хэ-эх, - переступил с ноги на ногу тот, скрываясь под дверной завесой. - Да, ты Сонкойок. Иди, но тихо.

Алсек молча кивнул, дожидаясь, пока глаза привыкнут к полутьме. Единственный яркий светильник-церит скрывался в общей комнате, за тростниковой завесой, а та крупица, что освещала тесную каморку, потерялась бы и за тонкой тряпицей. Тому, кто обитал тут последнюю неделю, не нужен был свет.

- Боги да не оставят тебя, - прошептал изыскатель, опускаясь на циновку. Комнатка была невелика, но чиста, рисунки пестрели на едва освещённых стенах - странные мохнатые звери, шатры из шкур и жердей, неуклюжие повозки... Алсек протянул руку и осторожно коснулся жёлтого черепа.

Кости были сплошь исчерчены замысловатыми линиями - так когда-то раскрашено было лицо того, от кого этот череп остался. Ему было двадцать два века, больше ничего не уцелело - даже нижняя челюсть затерялась где-то при переселениях. Большая разукрашенная чаша стояла рядом, немного ицина осталось на её дне. Мотки цветных нитей лежали перед черепом, мелкие бусины, клочки велата и пучки меха, - маленькие подношения славному предку. Алсек положил рядом резную костяную чешуйку.

- Там весна уже, - тихо сказал он, наливая в чашу ицин. - Год начался, и скоро Пробуждение. Все дюны в цвету - совсем как в твоих степях, на западе. Разве что трава пониже. И никаких червяков. Снова стада могут мирно пастись.

Алсек усмехнулся.

- Тебе тут, должно быть, было неуютно летом, - покачал он головой. - Вода к нам на плато поднимается неохотно... И всё-таки ты приехал сюда, Шам из Гвелии. К небесным змеям, золотым щитам, полям в песках и странным порядкам. Тут тогда было так же, верно ведь? Я видел в том году одного западного воина - он не боялся даже богов. Ты был таким же, Шам из Гвелии? Ты и сейчас такой?

Завеса качнулась.

- Иди, - вполголоса буркнул Янрек, заглядывая в каморку. - Поговорил.

- Мирных дней, - склонил голову Алсек, выбираясь на свет. - Тебе тоже, Янрек.

Тот проворчал что-то неразборчивое и встал на пороге.

"А ветер-то теплеет," - Алсек, легонько пришпорив кумана, покосился на северо-восток. Дуло оттуда, и речной прохладой от этого дуновения не пахло. "Не пересохла бы земля за полмесяца... Никогда не сеяли до Пробуждения - а сейчас, если ветер не врёт, надо бы..."

Глава 03. Дни Солнца

- Алсек! Алсек Сонкойок! - Гвайнаиси, младшая из рода Льянки, свисала из верхнего окна, от волнения едва не вываливаясь наружу.

- Что за беда? - жрец остановился посреди улицы.

- К тебе приходили стражники! Ни тебя, ни Аманкайи, - никого не было дома! Смотри, что они оставили! - она помахала крепко завязанным мешочком и пучком толстых перепутанных нитей. Алсек, приметив их цвета, облегчённо вздохнул.

- Положи на стол, я сейчас поднимусь, - сказал он и нырнул под арку, ведущую во двор. Гвайнаиси немедленно выглянула из окна - к счастью, уже на первом этаже.

- Доблестные Гларрхна защищают нас, - хмыкнул Алсек. - Тут нечего бояться. А что ты не на учёбе?

Во дворе уже не висело ничего лишнего - за неделю на ветру высохли даже зимние крыши. Водоносная чаша тихо булькала, наполняясь, у рычагов сидел, греясь на солнце, Ксарна Льянки. Если бы не тёмная, почти бронзовая кожа, он сошёл бы за Некроманта из далёкого Нэйна, - худой, узколицый, с длинными седыми волосами и прозрачным серым льдом в глазницах. Завидев Алсека, он усмехнулся и приветственно помахал рукой.

- Силы и славы! - усмехнулся в ответ Алсек.

- А меня отпустили, - снова вывесилась в окно Гвайнаиси. - До Пробуждения. Алсек Сонкойок, а можно глянуть, что в мешке?

Ксарна слегка нахмурился.

- Иди-ка домой. Не мешай почтенному жрецу.

Алсек уставился в землю. Ему до сих пор было не по себе, когда его называли жрецом, а тем более - почтенным.