Стивен Браст - Дзур

Такко проворчал нечто в смысле, что он знает, какую кляву предпочитаем мы оба, а может – что он приготовит кляву так, как сочтет нужным, а мы пусть пьем и благодарим.

– Я ненавижу то, что мне нужна твоя помощь, – произнесла она.

– Ты уже сказала. Я понимаю.

Я поднялся и стал расхаживать. Она спросила:

– Ты волнуешься или расстроен?

– Это потому что я хожу из угла в угол?

– У тебя поникли плечи и ты сутулишься. Это или волнение, или расстройство.

– А. – Я снова сел, но она, пожалуй, способна разгадать мои чувства и по тому, как я сижу. – И то, и другое, думаю. Волнуюсь, позволишь ли ты мне помочь. Расстроен тем, что ты этого не хочешь.

– Не думаю, что я могу убедить тебя подрядиться на эту работу за плату.

Я засмеялся было, потом перестал.

– Отчего же. Есть плата, которую я охотно приму.

Она взглянула на меня так, как смотрит тот, кто вас очень хорошо знает. И подождала.

– Кое-какие сведения, – объяснил я.

– А именно?

– Скажи, что означал этот взгляд.

– Какой взгляд?

– Когда я упомянул Южную Адриланку.

Она нахмурилась.

– Понятия не имею, как я на тебя тогда посмотрела.

– Вроде как с облегчением.

– С облегчением?

– Да. Ты словно боялась, что я скажу что-то другое.

– О.

Некоторое время мы оба молчали.

Вернулся Такко с клявой для нас. Когда-то я спросил Сетру, сколько ему лет, и она ответила: «Он моложе меня».

Он поставил кляву и повернулся, намереваясь уйти. Я спросил:

– Такко, сколько лет Сетре, если точно?

– Она моложе меня, – отозвался он и зашаркал прочь. Можно было догадаться.

Коти сделала глоток клявы.

– Ты хочешь получить плату вперед? – наконец спросила она.

– Это неважно.

Она прикусила губу.

– А если я скажу, что мне это не по средствам?

Я пожал плечами.

– Не знаю. Я все равно все сделаю.

Она кивнула.

– Да, я так и думала, что ты это скажешь.

Лойош потерся головой об мою шею.

Еще три (ее) глотка, и она проговорила:

– Ладно. Поехали.

Внезапно у меня появилось дело. Может, если повезет, я кого-нибудь убью. Мне сразу стало лучше.

– Начнем с имен, – предложил я.

– С имени, – уточнила Коти. – Я знаю только одно.

– Мадам Триеско.

Она уставилась на меня.

– Алиера этого не знает.

– Я же сказал, информация не прямо от нее. Мой источник…

– Кто?

– Это важно?

Она посмотрела на меня так, как смотрела когда-то – не искоса, но сквозь слегка прикрытые веки. Я знал, что это значит.

– Ладно, это важно, но сейчас я бы предпочел его не называть.

– Это твоя подруга Киера?

– Я же сказал, прямо сейчас предпочитаю не называть.

Миг спустя она коротко кивнула.

– Ладно. Да, Триеско.

– И что ты о ней знаешь?

– Имя.

– Ты знаешь, что она из Левой Руки?

Она пожала плечами.

– Предполагаю, поскольку это «она».

– Ладно. Где в точности идут дела в Южной Адриланке?

Она вздрогнула.

– Там, где я их не контролирую.

– У тебя есть люди?

– Нет, я их распустила. Я пыталась прикрыть лавочку, и…

– Да, я слышал. Кого-то можно вернуть?

– Никого из тех, кого я желала бы.

Этот тон мне был знаком; о возражениях я и не думал.

– Ладно. Мне надо кое-что проверить.

– Если тебе причинят вред, мне это весьма не понравится.

– Мне тоже.

– Не шути так.

– Знаешь, есть масса более трудных дел, чем отвести в сторону Левую Руку Джарегов.

Уголок ее рта дернулся.

«Маленькая победа, Лойош.»

«Как скажешь, босс.»

Она сказала:

– До меня дошли кое-какие слухи.

– О чем?

– О тебе. О дженойнах. О леди Телдре.

Почти неосознанно моя рука коснулась рукояти длинного тонкого кинжала на боку. Да, она была там.

– Пожалуй, это более или менее правда, – проговорил я.

– Леди Телдра мертва?

– Не совсем.

Она нахмурилась.

– Ты участвовал в сражении с дженойнами?

– Ну, там скорее была драка, а не сражение, – заметил я. – Но как раз эта часть верна.

– И как это случилось?

– Сам удивляюсь. Целый ряд случайностей, наверное.

Она отпила еще клявы и окинула меня медленным, оценивающим взглядом.

– Я не уверена в том, о чем с тобой теперь говорить.

– Ну, не знаю. Вряд ли это так сложно. Можешь вспомнить об угнетенных выходцах с Востока, чтобы заставить меня обороняться. Должно сработать.

Глаза Коти сузились, но она промолчала.

– Ладно, – произнес я, – давай-ка лучше о деле. А ты пока придумай тему для беседы.

Она промолчала.

Я поднялся. Даже несколько часов спустя и после отдыха, это было непросто. Надеюсь, сейчас на меня никто не нападет, я двигаюсь слишком медленно.

«Ты всегда…»

«Заткнись, Лойош.»

– Ладно, Коти. Буду на связи.

– Действуй, – сказала она.

Я вышел из комнаты без дальнейших церемоний, даже не оглядываясь, поскольку мне было трудно сказать что-либо. Немного порыскав, я нашел Такко.

– Будь так добр, спроси Сетру, не телепортирует ли она меня.

Он даже не поморщился.

У меня есть походный рюкзачок, в котором сложена запасная рубашка, несколько пар носков и пара-тройка плащей, которые я меняю в зависимости от погоды и иных обстоятельств. Я развернул серый и пристроил на место кое-какое оружие из той коллекции, которой меня вчера снабдил Морролан. Потом я надел плащ, проверил, правильно ли он сидит, и глубоко вздохнул.

Сетра вошла и кивнула мне. Я снял амулет и спрятал его.

– Удачи, – пожелала она. Я кивнул.

Мгновение, и я стоял на восточной стороне Цепного моста, в Южной Адриланке.

2. Чесночный хлебец

Михи сообщил, что господин Валабар приготовил сегодня вечером. «Вечер» пока еще был ясным днем немного за полдень, но не будем занудствовать. Тушеный домашний перец; говяжья грудинка; картофель «Пепельная Гора»; жаркое из кетны, фаршированной фенарианскими сосисками; бифштекс из виннеазавра с анисовым желе; говядина с тройным луком. Затем он отступил и застыл в ожидании. Меня занимала эта странность, пока я не сообразил, что он просто дает клиентам время обдумать заказ, и в то же время готов ответить на их вопросы.

– А ты что порекомендуешь? – спросил Телнан.

– Что хочешь. Здесь все вкусно.

Я тем временем жевал чесночный хлебец.

«Лангош» не имеет себе равных во всем мире. Дед тоже его печет. Семейная верность требует заявить, что у него выходит лучше, но давайте не будем уточнять.

Лангош – это небольшой кругляш самую чуточку пресного хлеба, приготовленного до поджаристой корочки. Подается он с дольками чеснока. Чеснок нужно разломить пополам и натереть им хлебец, пока в пальцах не начнется жжение. Затем куснуть чеснок и подождать, как только он взорвется во рту – откусить немного хлеба. Главное – точно рассчитать время.