Барбара Хэмбли - Башня Тишины

– Кто знал о твоей женитьбе?

– Очень немногие, – быстро проговорил Фарос.

– А Нарвалу это было известно?

– Но ведь он был моим придворным лекарем, – глаза принца широко раскрылись от удивления. – Конечно, он не мог не знать этого. Не хочешь ли ты сказать, что именно из-за того, что он знал об этом, его и убили?

Антриг ничего не ответил. Он глядел в лицо собеседника, словно раздумывая, что сказать ему. Наконец он тихо произнес:

– Вряд ли именно из-за этого. Это не причина для убийства. Мне кажется, что убит он был именно из-за своих экспериментов. Тот, кто там был, стоял возле стола лекаря. И Нарвал чем-то удивил его.

Фарос, который с рассеянным видом следил за проплывающим за окном пейзажем, резко повернулся. Глаза его горели подозрительностью и яростью. Но едва только принц успел раскрыть рот, Джоанна поспешила разрядить обстановку:

– На самом деле. Я заметила там, что пуля попала в стену чуть-чуть повыше рабочего стола.

– Да, конечно, – поспешно сказал Антриг, понимая, что Джоанна сейчас, возможно, спасла их от возвращения в Цитадель. – У меня нет сомнений, что это стрелял Нарвал. Видимо, кто-то приблизился к его столу. Мне не удивительно также, что он промахнулся, – ведь общеизвестно, что убить волшебника из пистолета очень непросто.

– Итак, получается, что он мог сболтнуть о моей свадьбе любому волшебнику, – протянул Фарос недовольно. В его глазах снова заплясали огоньки подозрения. – Получается также, что он тоже мог быть в одной упряжке с ними, так ведь? Да все они: и Сердик, и Совет Кудесников…

– Но в таком случае можно сделать вывод, что вряд ли именно они убили его.

Посуди сам, для чего им нужно было убивать сообщника?

В это время карета остановилась у Летнего дворца. Даже отсюда было видно громаду резиденции императора. Глядя на дворец регента, Джоанна не могла представить, сколько лет этому сооружению, – все ухожено, вылизано до блеска, отполировано.

Всюду мрамор, гранит. В нишах стояли статуи обнаженных молодых людей, что явно должно было потрафлять вкусам хозяина дворца.

Девушка сумела прикинуть возраст здания только тогда, когда они вошли внутрь. В отдельных комнатах, в старой части здания, были низкие потолки, а нижние этажи и вовсе были сложены из булыжника. Видимо, дворец постепенно разрастался с течением столетий. Это впечатление усиливало смешение различных архитектурных стилей: стрельчатые окна и готические своды соседствовали с обильной позолотой и мебелью с гнутыми ножками, рыцарские латы – с картинами в изящных рамах, изображавшими пышнотелых девиц и мужественных героев.

Вскоре они пробрались по узкой галерее, заставленной упомянутыми рыцарскими доспехами. Потом зал, потом снова галерея – они попали в крыло, с которого, несомненно, начинал строиться этот дворец.

– Мои люди доставили сюда все инструменты Нарвала, я распорядился изъять все до последней отвертки, – сообщил принц. – Кроме того, Джоанна, мне удалось получить обратно твой кошель. Кстати сказать, инквизиторы почему-то не хотели расставаться с ним, хотя и твердили, что в нем лежат разные дьявольские игрушки.

Странный народ.

– Дьявольские игрушки? – удивилась девушка. – Но что же в них такого дьявольского?

– При желании дьявольским можно объявить что угодно, – сообщил Антриг с ухмылкой. – Хотя они вряд ли знают, каково предназначение многих из этих штучек.

– Кстати, насколько я понял, большинству чародеев удалось удрать в поднятой тобой суматохе, – довольно сказал регент. – Во всяком случае, Костолом выглядел весьма удрученным. Он говорит, что еще не сумел раскрыть заговор до конца, что еще не все, кто нужен, выловлены.

Рука Антрига потянулась было к ручке одной из дверей, но Фарос схватил его за рукав. При этом принц с опаской посмотрел на полукруглые окна комнаты.

– Я прошу тебя: помоги мне, если все это верно хотя бы на тысячную долю, – сказал принц, – иначе ты будешь умолять о смерти, на которую, кстати, отец осудил было тебя. Так же, как и человек, блуждающий по пустыне долгое время, просит воды и еды у первого встречного. Думаю, что ты меня понял.

Антриг медлил с ответом – подобно человеку, который одной ногой уже ступил в ловушку, но не спешит сделать шаг второй ногой. Неужели его так пугает подозрительность принца, подумала Джоанна. Или его тревожит нечто другое?

Антриг так и ничего не ответил – рывком распахнув дверь, он вошел в комнату.

Потолок в комнатке был необычайно низкий, пахло пылью. Да, такой запах всегда стоит в нежилых помещениях. Кстати, вспомнила девушка, точно так же пахло и в комнате Нарвала, куда она имела неосторожность зайти. Только там все было забрызгано кровью. В дальнем конце комнаты громоздилась какая-то мебель, поэтому света было мало. Стены здесь не были оштукатурены, и благодаря этому виден был обыкновенный булыжник, из которого слагались первые стены еще старого Летнего дворца. У стен стояли столы, на которых и были навалены предметы и инструменты из лаборатории Скипфрага. Созерцая все это, Джоанна вспомнила незабвенного доктора Франкенштейна, оживителя мертвецов. Тут она невольно улыбнулась – среди резисторов и проводников лежал ее собственный кошель. Видимо, для принесших все это людей принца кошель был равнозначен всякому барахлу Нарвала Скипфрага.

Подойдя ближе к столу, Джоанна стала рассматривать оборудование. К чести людей Фароса, все было сложено в таком порядке, в каком лежало на столе лекаря. Да, вроде бы все на месте. Посреди разных проводков и трубок величественно высился стеклянный шар. От покрывавшей его ртути исходило легкое свечение, и Джоанне сразу же стало не по себе. Не хватало еще получить ртутное отравление.

Тут она вспомнила про Антрига – тот загадочно помалкивал. Посмотрев на чародея, девушка убедилась, что его глаза тоже прикованы к сфере. Но шар этот, даже свечение, не вызвали у Виндроуза никакого удивления. Видимо, он был в курсе лабораторных изысканий Нарвала.

– Что это такое? – указала Джоанна на шар. – Остальное мне как будто бы знакомо.

– Неужели?

– Представь себе, в моем мире на электричестве работает почти все, – словно не замечая поддразнивания, сказала Джоанна. Она задумчиво перебирала генераторы, трансформаторы и вакуумные насосы, в то же время бдительно следя, чтобы случайно не прикоснуться к ртутному шару. – Вообще-то я не очень увлекалась подобной техникой, но достаточно образована, чтобы не убить себя током. Вот Гэри хорошо смыслит во всех этих штуковинах. Потому-то я и знаю, чем занимался ваш Нарвал.

Но это… Вот эта штуковина…

Она с удивлением ощутила, что какая-то сила не дает ей возможности выговорить слово. "То, что не имеет названия, существовать не может, – подумала девушка. Но она на всякий случай посмотрела на Антрига. – Что-то он сейчас скажет на это?" – Да, – негромко заметил чародей. Надев очки, он подошел к столу. – И в самом деле, это явно нечто злое. Возможно, инструмент для занятий запретным волшебством. Вообще-то у нас запрещено изготовлять подобные шары. Совет Кудесников предписывает обязательную смертную казнь даже за передачу знаний об изготовлении таких вещей.