Николай Воронков - Хочу остаться собой

Я ещё раз провел рукой по лезвию и мне вдруг показалось, что вслед за рукой пробежала полоска света. Тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение. Мне подали листки с заготовленными вопросами и я начал допрос.

Первый — барон Легас — был смел и уверен в себе, но в какой-то момент его взгляд коснулся меча и смелости резко убавилось. После одного из ответов он вдруг резко побледнел. Я тоже посмотрел на меч и на миг мне показалось, что он немного сдвинулся. Теперь мы с бароном смотрели не друг на друга, а на меч. Когда начались вопросы о заговоре, Легас откровенно соврал и меч сдвинулся совершенно отчётливо. У меня от непонятного страха зашевелились волосы. Я ведь строил весь сценарий в расчёте на психологию, в надежде, что чувство вины и страх перед легендарным мечом заставит заговорщиков увидеть то, чего нет. Но теперь движение меча увидел и я. На пару с бароном мы судорожно сглотнули. После этого Легас был ОЧЕНЬ правдив. Писари из тайной службы только успевали записывать. К концу допроса у барона уже появились седые пряди и он, по-моему, был счастлив отдаться в руки обычному палачу.

Со следующими заговорщиками получилось почти также. Бодрое начало, откровенное недоумение о подозрениях в заговоре. Потом человек зацепляется взглядом за меч, бледнеет и начинает говорить правду. В зале боялись дышать, такие подробности рассказывали заговорщики. И чем выше был уровень, тем чаще звучало имя Функеля. Наконец, настала и его очередь. Когда он встал на допросное место, я искренне позавидовал его выдержке. Он был совершенно спокоен.

— Я не знаю, что за магию вы здесь применяете, но со мной этот номер не пройдёт!

Это я уже и сам видел — герцог поставил очень сильную защиту. Что-то назревало. Я начал допрос и после первых же слов Функеля меч ощутимо двинулся вперёд. Тот это сразу заметил и побледнел, как и все. После второго ответа занервничал, а после третьего, когда меч сдвинулся сразу на ладонь — сорвался. Закричав что-то ненавидяще, вскинул руки, собираясь что-то сделать, но не успел. Меч сорвался с подставки и горизонтально вошел под подбородок, почти перерубив шею. Маг умер мгновенно, повиснув на мече, как бабочка на иголке. Раздались крики ужаса, несколько человек упало в обморок. Затем наступила мертвая тишина. Все смотрели на меня. Я повернулся к залу и, стараясь, чтобы голос не дрожал, негромко спросил:

— Кто-то еще хочет САМ рассказать о заговоре? Или мне продолжить допрос с помощью меча?

Несколько человек понурили голову и молча отправились к страже. Их тут же увели. Я дал знак открыть двери, прошелся по залу, пытаясь успокоиться. Потом, в звенящей тишине, негромко начал:

— Вы ВСЁ видели. Вы ВСЁ слышали. Меч короля Инкара свершил правосудие, защищая страну. Идите, и расскажите об этом людям.

Не глядя на застывших людей, выдернул меч из тела Функеля и ушел к себе в комнаты. Только закрыв двери, смог перевести дух. И тут меня заколотило так, что я еле смог открыть бутылку с вином. Зубы гремели по горлышку бутылки, когда я пытался напиться. Только к концу второй бутылки меня немного отпустило. Что же я такое сотворил и что вообще происходит?! Сняв доспехи, впервые за долгое время стал напиваться, надеясь залить свой шок и непонимание…

На следующий день, опохмелившись и немного придя в себя, запретил меня беспокоить кому-либо и занялся изучением доспехов. Разложив их на столе, стал просматривать тройным зрением самым тщательным образом. И чем дольше и глубже смотрел, тем сильнее и громче себя материл:

— Самоуверенный никчёмный щенок! Бездарь, идиот, недоумок, раздолбай! …..!!!!

Когда я нашёл эти доспехи, я думал только о физической защите. Убедившись в их прочности, дальше копать не стал. А сейчас мне нужны были объяснения вчерашним событиям. И чем больше я разбирался, тем страшнее мне становилось. Это оказались не просто доспехи, а настоящий боевой комплекс, созданный древними гениальными магами. Когда все части комплекта одевал один человек, то комплект переходил в новое качество. Шлём начинал воспринимать мысли и чувства хозяина, заодно воспринимая враждебные мысли окружающих.

Меч не только обладал невероятной прочностью и остротой, но и мог преодолевать магическую защиту даже первого круга. Ко всему прочему, он мог ещё и летать (леветировать?). А управлял всем кулон, который я сначала принял за простой амулет защиты. Нет, он, конечно, был и амулетом, причем мог заряжаться от простого контакта с телом хозяина. А ещё он обладал неким подобием искусственного интеллекта, настроенного на защиту хозяина. За несколько дней, которые я его носил, он сумел накопить достаточно энергии, чтобы включить систему и начать ей управлять. И когда я для пущего эффекта допроса надел на себя весь комплект, он заработал в полную силу. Шлем воспринимал мысли мои и допрашиваемого, срабатывал как детектор лжи, кулон делил на враг-не враг и на основе моих подсознательных движений и чувств начинал двигать меч. А когда Функель попытался напасть, кулон, реагируя на мои движения, отправил меч в горло врага. Ужас! Сколько же людей угробил прежний владелец, прежде чем научился им управлять? Или достаточно во время разговора просто снять шлем?

Мне было и страшно и интересно и страшно интересно разбираться в секретах доспехов. Через неделю я уже просто не мог впихивать в себя новые знания, но вряд ли разобрался хотя бы с половиной секретов. Не успел я сообщить о готовности общаться, как ко мне вошёл Франчик и стал докладывать о событиях в стране. Судя по его словам, получилось наилучшим образом. Заговор был обезглавлен, часть заговорщиков поспешила уехать за границу, часть предпочла явиться с повинной. Народ с радостью воспринял такой поворот событий — в стране стало заметно спокойнее. Однако, слушая рассказ Франчика, отметил двойственность его поведения. Он вроде бы и радуется, и в то же время какой-то напряжённый. Последняя фраза объяснила всё. Франчик закончил доклад и с поклоном произнёс:

— Народ ждёт ваших указаний, ваше величество!

Ну конечно! Он болеет душой за страну, но не хочет отдавать корону, хотя и не пойдёт на конфликт. Усмехнувшись, я пригласил его сесть.

— Для начала вынужден разочаровать вас, лэр Франчик. Я не собираюсь становиться королём!

Франчик поднял на меня недоумённый взгляд, но я продолжил:

— Никогда не мечтал о власти и никогда, надеюсь, не захочу.

— Но народ, он ведь ждёт ВАС!

— Завтра я передам власть вам, но с одним условием, которое, я думаю, всех устроит. Присягу вы будете произносить перед «мечом правды». Не побоитесь?

Франчик замер, задумался, потом твёрдо произнёс:

— Я готов!