Патрик Уикс - Империя Масок (ЛП)

И всё же она протянула пальцы к огню, наслаждаясь теплом.

Бриала присоединилась к ней.

— О чём задумалась?

Селина подвинулась и прижалась к Бриале. От обеих исходил запах доспехов, видевших слишком много битв, пота, крови, дыма от костра, промокшей под дождем одежды. Ей бы никогда не пришло в голову, что даже так она сочтет Бриалу красивой, однако после долгого дня, проведённого в пути, она была готова просто лечь с ней в обнимку и позабыть обо всём.

— Я думаю об этом диковинном месте, — сказала она. — Хоть я и не вижу его так, как ты, но всё равно, здесь столько возможностей, — улыбаясь, она взглянула на Бриалу. — Конечно, после того, как мы вернем Орлей.

— Конечно, — вмешался Герцог Ремаш, сверля взглядом их обеих. Он тоже возился со своей бронёй, как и Гаспар. Мишель, как и каждый вечер до этого, занимался тем же — отбивал вмятины, оставленные смертельным заклинанием Мирис.

Селина проигнорировала его и снова посмотрела на Бриалу.

— Только подумай, что мы можем сделать, Бриа. Представь, что аристократы смогут попасть в Вал Руайо за считанные дни, вместо недель или даже месяцев. Сколько возможностей было упущено из-за того, что мои командиры не могут передвигаться быстрее курьерской лошади?

— Например, вывод эльфов из трущоб? — спросила Бриала, глядя в потрескивающий огонь.

— О, намного больше, чем это, — Селина почти видела всё это перед внутренним взором. — Торговля, Бриа. Средоточие мудрости в университете. Если бы мы могли безопасно переходить через элувианы, мы могли бы расположить их в каждом городе, и Вал Руайо будет на расстоянии короткой прогулки от любой точки империи.

Бриала хихикнула, но по её короткому вдоху перед смехом Селина поняла, что это был наигранный смех. Эльфийка засмеялась не спонтанно, а преднамеренно, и большие прекрасные глаза Бриалы не смеялись. Кольцо на пальце Селины, подарок Леди Мантильон, помогало ей видеть слабости врага в битве, придавало остроту её разуму, позволяя подмечать детали, которые иначе она упустила бы.

— Сознаюсь, — сказала Бриала. — Пока я мало что могу представить, кроме освобождения моего народа.

— О, у твоей императрицы есть планы на твой народ, — Гаспар не поднимал глаз, закрепляя ремешки наголенника, — она выведет их из трущоб и спустит сюда, в туннели. Эдакая маленькая личная шпионская сеть.

Селина фыркнула.

— После жизни в наших трущобах эльфы Орлея могут захотеть увидеть свою древнюю историю, как наши эльфийские спутники здесь. Учитывая, насколько это отрадно для эльфов, думаю, такое соглашение принесет пользу всем.

Она посмотрела в дальний конец комнаты, где Мирис и Фелассан изучали старые руны на стене, а рядом с ними стояла скучающая Лиенн.

— О, сейчас, вы, конечно, думаете так, да, Ваше Великолепие? — спросил Ремаш, глядя на Бриалу.

— Вызволить эльфов из трущоб, чтобы сделать их своими личными ассассинами, — Гаспар улыбнулся и покачал головой. — Думаю, это привлечет на мою сторону ещё парочку аристократов.

— К тому времени ты уже будешь покоиться в ладонях Создателя, так что тебя это вообще не должно беспокоить, — сухо произнесла Селина. В ответ Гаспар рассмеялся и потянулся за хлебом.

Бриала передала ему кусок, который поджаривала.

— Если Её Императорское Величество получит любовь и поддержку каждого эльфа в каждом городе империи, аристократы не посмеют пойти против неё, — она улыбнулась Гаспару. — Быть может, мы всего лишь насекомые, Герцог, но не забывайте об осах. Мудрый человек не станет трогать их гнездо.

Гаспар взял хлеб.

— Конечно, нет. Мудрый человек выкурит ос дымом. Или сожжёт, — он с хрустом откусил большой кусок хлеба и кивнул. — Неплохо.

— Думаешь, я забыла Халамширал, — глухо и зло сказала Бриала, — и хочешь отдалить меня от Селины, напомнив об этом? Я помню, что это ты спровоцировал сожжение Халамширала.

— Императрица Селина никогда бы не атаковала город, если бы ты не вынудил её, — поддержал её Мишель, оторвавшись от своей работы, чтобы встретить пристальный взгляд Гаспара.

— Правда. Но в той тюремной карете за городом Бриала говорила совсем другое, — сказал Гаспар и откусил ещё кусок хлеба. — И, насколько я помню, она даже знала, что я собирался сделать, но не смогла предупредить Селину.

— Вряд ли бы я послушала, — ответила Селина, хоть и взглянула на Бриалу с удивлением. — Всё, что имеет значение — это эльфы, чья жизнь станет лучше, когда мы закончим.

— Жизнь станет лучше, — сердито бросил Ремаш. — Ты заключаешь сделки с мусором из сточной канавы.

— Суть в чем, — сказал Гаспар Селине, не обращая внимания на Ремаша, — большинство эльфов? Не долийцы, не твоя служанка, но большинство? Они не заботятся о живущих в эльфинажах... Или в трущобах, в Халамширале. Их не волнует, кто провозгласит свободу, Великий Герцог или императрица. Они заботятся о крыше над головой и о еде на столе. Когда ты обнародуешь своё смелое решение, аристократы отвернутся и найдут способ забыть об эльфах.

— Тогда мы им напомним, — Бриала посмотрела на Гаспара, затем на Селину.

Селина без колебаний взяла её за руку.

— Я сделаю это ради твоего народа, Бриа. Клянусь.

Рука Бриалы сжалась в её ладони, а Гаспар и Ремаш неловко отвернулись, когда Селина теснее прижалась к ней. Мишель вернулся к своей работе над бронёй, словно ничего не заметил.

В пламени костра Селина видела голодающих эльфов и бунтующее простонародье, разъяренных аристократов, отправляющих шевалье так быстро, что даже она не успевает остановить их. Она видела имперских солдат, поджигающих дома торговцев, которые протестовали против своих эльфийских конкурентов, и эльфов, которые, едва вкусив вкус свободы, возжелали большего и стали примыкать к разбойникам и бунтовщикам.

Она видела, как горит её империя. Пожар уже занялся. Она лишь надеялась, что решать, кому сгинуть в огне, выпадет ей.

Глава 16

По подсчетам сэра Мишеля, прошло четыре ночи. Четыре ночи сушёного мяса, предложенного Гаспаром, и чёрствого хлеба, прихваченного Фелассаном из лагеря долийцев. Четыре ночи сна на твердых камнях после целого дня перехода в полной броне, которая была ещё не починена до конца после атаки Мирис. Гаспар приказал ей исцелить раны Мишеля, и она подчинилась, буравя Мишеля пылающим ненавистью взглядом, а её прикосновение обжигало ледяным холодом.

Четыре ночи наблюдения окаменевшими глазами, как его императрица делит одеяло с Бриалой.

— Странно видеть, что императрицы делят постель с кем-то так же, как и все, не так ли? — прозвучал тихий вопрос в ту ночь, и, повернувшись, Мишель увидел сидящего в нескольких шагах поодаль Гаспара. Тот старательно пытался сгладить небольшую прореху в нагруднике, насколько это было возможно, имея в распоряжении лишь полевой набор инструментов. В отличие от вмятин на броне Мишеля, такая дыра вполне могла поймать клинок, если её не починить.