Александр Рудазов - Сын Архидемона. (Тетралогия)

Ознакомительный фрагмент

— Парализатор, и очень мощный, — прокомментировал Рабан.

Страж ворот дожевал то, что у него было во рту (а был это на редкость упитанный дождевой червяк), и лениво сказал на отличном земном языке без малейшего акцента:

— Доброе утро, день, вечер или ночь, господин или госпожа. Должен сообщить вам, что я вратарь, охраняющий эти ворота, а посему, как ни прискорбно, вы через них пройти никак не можете.

— Угу. Не понял?

— Повторяю. Доброе утро, день, вечер или ночь, господин или госпожа. Должен сообщить вам…

— Все, все, уже все понял! — поспешил прервать я. — А почему мы не можем пройти?

Мутант посмотрел налево. Потом направо. Потом снова уставился на меня своим коровьим взглядом и все так же лениво сказал:

— Прошу уточнения, господин или госпожа. Говоря «мы», кого еще вы имеете в виду?

— Ты что, робот? — напрямки спросил я.

— Нет, господин или госпожа, я не робот, я вратарь, охраняющий эти ворота. Вы удалитесь сами тем же путем, каким пришли сюда, или останетесь стоять здесь до тех пор, пока не перестанете существовать в живом виде?

«Рабан, я что-то ничего не понимаю. Что это за балаган?»

— Да я сам в тупике, патрон, — ошарашенно ответил Рабан. — Первый раз такую ерунду вижу… Да ты не ломай голову, врежь ему хвостом по морде, и все дела.

— Все-таки скажите, уважаемый вратарь, почему я не могу проследовать дальше?… — Я тоже притворился вежливым. — Может быть, вы желаете, чтобы я заплатил пошлину? Здесь она, похоже, всем нужна…

— Я бескорыстный вратарь, господин или госпожа, — чопорно ответил мутант. — Я никого не пропускаю через эти врата и не могу сделать для вас исключение.

Я устало посмотрел на него. Настроение и так было не слишком хорошим, а после пяти минут препирательств с этим дегенератом оно испортилось окончательно. Где-то внутри начала закипать глухая злость.

Ума не приложу, как такое получилось, но мой хвост словно бы сам собой метнулся вперед, подобно шприцу в руках умелого врача, и воткнулся в шею мутанта. Он даже охнуть не успел. Вот он стоит, нагло пялясь на меня, а вот уже падает, роняя свой дурацкий парализатор.

— Козел… — тихо пробурчал я, перерезая этот самый парализатор пополам. Я вкатил ему лошадиную дозу яда, но жизнь в этом уродливом тельце все еще теплилась, а мне не хотелось, чтобы он, очнувшись, стукнул меня своей пукалкой.

Вероятно, где-то на теле поверженного вратаря можно было найти ключ, которым он открывал ворота, но у меня уже не было сил еще и обыскивать этого хама. Я просто несколько раз провел когтями по стали, нарисовав кривоватый прямоугольник. Металлический лист упал внутрь, и я шагнул следом.

— Теперь понятно, почему он никого сюда не пускал… — задумчиво подытожил Рабан, глядя на то, что открылось за воротами. Я с ним согласился.

Вдалеке виднелись еще одни ворота, точно такие же. А между ними находился довольно крупный зал с земляным полом. И на этом полу кишмя кишели черви, насекомые и прочие мелкие твари. Похоже, мы ворвались прямо в кладовую рогатого мутанта.

— Мог бы и словами сказать, — прохрипел я. — Не тронули бы его деликатесов…

Идти по такому полу было не слишком приятно. Конечно, чувство осязания у меня отсутствует, но в данном случае с избытком хватало и зрительных ассоциаций. Да и шуршали эти членистоногие довольно противно. Поэтому я расправил крылья и пролетел эти метры по воздуху. И уткнулся носом в следующую стальную заслонку.

— Как же меня все это достало!… — прорычал я, разрезая проклятую преграду.

За ней не было ничего интересного. Еще один короткий отрезок коридора, поворот, снова длинный коридор с несколькими ответвлениями, большой, но полуразрушенный зал, снова коридор… Темно и пусто. Как в могиле…

Когда я свернул за очередной поворот, мимо что-то прошмыгнуло. Сначала я шарахнулся, вспомнив о мерзкой твари — кислотном слизне, но тут же успокоился. Прошмыгнувшее существо не имело с этими слизнями ничего общего. Хотя увидеть здесь подобное создание было весьма странно…

— Рабан, у меня глюки или мимо только что пробежала маленькая собачка? — недоуменно спросил я. — Породистая, кажется…

— Это шпиц, — сообщил Рабан. И замолчал, видимо считая, что объяснил все как нельзя более ясно

— Шпиц? Знаешь, до сегодняшнего дня у меня как-то не вязались подземные туннели и шпицы…

— Да что тут удивительного-то патрон? Двести лет назад, когда была Третья Ядерная Война, тут поблизости был питомник. Дорогих собачек разводили, для любителей. Хорошую денежку заколачивали. Ну а там, сам знаешь, от города мало что осталось… Начали бомбить, персонал весь смылся в бомбоубежище, ну а зверей, конечно, оставили… Когда же их спасать-то? Но им еше повезло, бомба ударила так удачно, что всего лишь обрушила часть стены. Почти все собаки остались живы и даже умудрились сбежать. Конечно, потом они передохли — животинки-то капризные, их чуть ли не с ложечки кормить надо. А вот шпицы каким-то чудом выжили, приспособились к новым условиям… Даже расплодились. В этих пещерах они заняли экологическую нишу мелких хищников — они едят тех, кто помельче, а их ест тот, кто покрупнее. Своя экосфера, понимаешь ли…

— Ну и хрен с ними, — подытожил я этот душещипательный рассказ. — Чуешь? Если верить Направлению, этот Борух уже где-то совсем рядом…

— Да, всего метров двадцать, — согласился Рабан. — Может, за тем поворотом?

За поворотом обнаружилось огромное помещение с доброй сотней входов-выходов. И все оно, с потолка до пола, было густо заплетено толстенной и очень липкой паутиной. То, что она липкая, я сообразил сразу, потому что тот вход, через который я сюда проник, закрывало нечто вроде паутинного окна и я умудрился в него вляпаться.

Кое-как я очистил себя от этой гадости… кстати, паутина оказалась поразительно прочной. Если бы не мои когти, могло бы и не получиться. К примеру, одна нить связала правую верхнюю и правую среднюю руки, и, как я ни дергался, разорвать ее так и не удалось! Пришлось резать.

— Теперь понятно, что случилось с этими диггерами… — задумчиво хмыкнул Рабан.

— Сам вижу, — прохрипел я, превращая набор рук в огромный миксер.

Кроме обилия паутины в пещере имелось еше несколько объектов. В частности, это были два жирнющих паука размером с лошадь и несколько продолговатых паутинных коконов. На один из них и указывало Направление.

Паутину пришлось срезать. Чтобы свободно ходить по этому веревочному лабиринту, нужно было быть пауком, а я, к сожалению, яцхен. Кстати, пауков я убил. Это было нетрудно — они крепко спали, видимо свято уверенные в том, что паутинный лабиринт защитит их от незваных гостей. Правда, один в последний момент проснулся, но это его не спасло. Еще у меня возникло ощущение, что на самом деле в этой пещере живет гораздо больше пауков, просто основная их часть сейчас где-то в другом месте. Возможно, на охоте.