Всадник - Юрий Валерьевич Литвин

нам сюда прямо из шестнадцатого или семнадцатого века попала, виконты там какие-то, короче че попало, а родом из нашего двадцать первого. Завербована ангелами. Вроде на нашей стороне. Мертвая или живая непонятно. Когда узнала про краткую историю капитана Коновалова ее поежило всю, и она сделала вывод:

« Значит, и я тогда умерла…»

Неплохо для молодой четырехсотлетней женщины.

А собственно, какая к херам разница в нашей-то ситуации? Одно непонятно, зачем девушку такими кругами водить? Все-таки слабый пол.

Так нас стало трое. Капитан констатировал:

– Вот и все в сборе.

Так и есть, аккурат как на фото. Значит пора. Что там у нас по плану? Залы Аменти? Аменти так Аменти… Но сначала нулевая точка.

х х х

Whether is nobler in the mind to suffer

The slings and arrows of outrageous fortune,

Or to take arms against a sea of troubles,

And by opposing end them?

Как говорится: « Ту дай, ту слип, ноу мо…

В. Шекспир

Мы шли и шли, и не было конца пути нашему. Громадные залы сменялись глухими коморками и тогда приходилось возвращаться. Но мы все равно шли. Ложиться на пол и умирать, как-то явно не хотелось. Мне так точно, а капитану и Вере, похоже, уже надоело. Убийцы шли по нашему следу, и мы это чувствовали. Несмотря на то, что они ориентировались в этих пещерах получше нашего, нападать они не спешили.

Потом за стеной явственно послышался топот копыт, конское ржание и бряцанье железа.

– Жрец? – спросил Коновалов.

Я ответил в рифму.

– Будьте здесь я на разведку, – произнес наш благородный мачо рогатой наружности, и взяв на перевес свой пруток пошел вперед, но не успел сделать и шага, как из-за угла на нас вывалился громадный всадник в плаще.

С его конем, обмотанным какой-то тряпкой Коновалов столкнулся, считай, лоб в лоб. Как он его на рога не поднял, я не знаю. Вера инстинктивно рванулась ко мне, я обнял ее, и мы свалились в тень.

Всадник встал, как вкопанный и что-то рявкнул на непонятном языке. Капитан ответил.

«Во дает!»

Потом они еще обменялись парой предложений на этом языке, негромко и мы увидели как рыцарь, а был он наряжен в железо, и имел при ближайшем рассмотрении щит и меч, слез с коня и подошел к капитану вплотную.

Это длилось несколько мгновений, я на всякий случай вцепился в какой-то кирпич, но вмешательство Маношина не понадобилось. Так же стремительно, рыцарь вновь очутился на лошади, отсалютовал капитану и поворотив коня скрылся за поворотом.

Капитан подошел к нам и сказал:

– Отбой… – лицо его было бледным и растерянным.

– Кто это?– спросили мы одновременно.

Коновал хмыкнул, как-то застенчиво, что ли.

– Надеюсь, что друзья. Они задержат войско жреца.

– Они?

– Они. У него тут отряд, неподалеку.

– Заблудились?

– Ага, во времени. Вроде нас.

– Кто они?

Капитан почесал прутком спину.

– Да это… Не знаю как и сказать. Прикинь Санька,– он выдохнул, как после ста грамм,– У меня такое чувство, что я сам себя встретил…

Ну дела!

Потопали дальше. Тоннель плавненько расширился, и снова мы увидели помещение, из которого вели три выхода.

Направо пойдешь коня потеряешь… Или поимеешь…Нет не то… Блин. Впрочем, плевать, я закрыл глаза настраиваясь. Чушь всякая в голову лезет и все. Мои спутники молчали, и я чувствовал, что они смотрят на меня. Похоже, помощи от них ждать не приходится. Так спокойно, на себя я уже наплевал, это хорошо, нет, наверное, это не есть хорошо. Но чего уж теперь. Боржом пить поздно. Также как «Чаклун» и « Блэк Джек», и даже « Козацький напий» и такое пивал, было. Все Маношин отпивался, в смысле отпился, тьфу, опять бредятина, похоже не настроиться мне. Чего ж делать-то?

Тут, почему-то, капитан подал голос:

– Не выйдет у него ничего…

«Это у меня-то?»

Задело. Я дал отмашку, типа не лезь.

– Придется мне…

« Ага, щас…»

– Тихо,– сказал я вслух,– тихонечко…

– Время…– напомнил вредный капитанишка.

Я смолчал. Сам, мол, знаю. Потекли секунды, я попытался сосредоточиться на образах плывущих мимо меня, мимо, мимо, опять мимо… В голову шибанула песенка про «пули летят пули…» Хрен с ним, пусть будут пули, я представил их, в полете, как они вылетают из черного ствола, который… Стоп. Трассер ударил влево, почему влево? Неужели!

Кстати или нет, но один мой предок Маношин был кочегаром у самого Бирюлева на корабле «Посадник», того, что в Японию ходил. В достославном 1861 году и на Цусимские острова. Когда Россия на Тсу-Симе, как ее тогда называли, пыталась колонию создать.

– Туда,– сообщил я негромко, с достоинством, указывая на левый вход. Вредная Одинцова заглянула в мои открывшиеся глаза.

«Ну и чего мы там забыли?» Проверяет что ли? Сама не знает чего хочет. И этот киллер недорезанный туда же… Ох уж мне эти вооруженные силы.

Я сделал шажок по направлению к…

– Саша,– это Одинцова конечно.– Ты если что…

Я дернул головой неопределенно.

– Ладно, чего уж там. Разберемся.

И смело шагнул навстречу пасти входа…

х х х

Был у нас Лазарь

охотник на птиц

щупал он только

дородных девиц…

написано в пирамиде Хеопса за три минуты до описываемых событий. Автор известен.

В записи проекта помогали:

Муза – Вера Одинцова

Азум – капитан Коновалов.

«Ой, Вань, гляди какие карлики»,– вспомнились слова незабвенной песни. И впрямь множество карликов наполняло эту нишу. Хотя нишей неожиданно открывшееся пространство назвать можно было с огромной натяжкой. Скорее это была Зала. Именно так Зала, с большой буквы. И тем не менее это был еще не Тот Зал…

Это была гигантская подземная площадь. Вымощенная то ли бутом, то ли еще каким минералом. Я не специалист, потому умничать не буду.

Очередные фокусы с искривлением пространства меня не напугали, это давно уже было в порядке вещей. Просто было прикольно и хотелось спросить:

«Откуда вы граждане в таком количестве?»

Но я не спросил и, наверное, правильно. Тем более что граждане были заняты делом и к тому же выглядели достаточно угрожающе.

А собственно кого еще здесь можно было встретить?

У граждан невысокого роста явно шел какой-то процесс. Суть его была мне непонятно, но видимо что-то грандиозное. Нет, это не «миллиард китайцев в шелковых трусах, съезжающих по наклонному эбонитовому желобу», но это было тоже весьма грандиозное зрелище. И пахло тут не потом, а серьезной энергией. Словно гигантский шевелящийся муравейник пробуждался ото сна. Вся эта