Ольга Макарова - Осколки чего-то красивого

Однажды весь Охранный Центр зажужжал, как растревоженный улей: на втором ярусе открывают новый сектор! И там будут новые развлечения! Эту новость мусолили неделю и смотреть стройку ходили как в кино.

Во-первых, там отгрохали новый отель, а во-вторых, понастроили кучу магазинчиков и компьютерных клубов. В третьих, провели воду с верхнего яруса и сделали аквапарк. Восторг охранников вызвал трехэтажный магазин оружия, где можно было еще и бесплатно(только охране) пострелять в тире…

Но самый гвоздь программы, вожделенный, разрекламированный, ждали дольше всех. Это было огромное растение (или животное?) с сотнями малиновых языков (или листьев?), которое всей своей рыхлой массой громоздилось на доброй трети сектора. Звалось оно Оро…

И в день открытия глядели на него с подозрением. Энна-Рика тоже долго стояла и смотрела на этого монстра, за доступ к которому, к тому же, запрашивали тысячу реалов, что есть почти недельная зарплата охранника.

Тех, кто решался раскошелиться, оно обвивало склизкими языками и втягивало в свое губчатое тело… Смотрелось это, честно сказать, противно.

…К Энна-Рике подошел Хог. Это коренастая раса людей с удлиненными головами и огромными носами. Почти все инженеры на Эвангеле были Хоги. Но этот был, похоже, торгаш…

— …В Галактике полно одиноких и несчастных… — задумчиво произнес Хог. — Оро дает им то, о чем они мечтают. Заплати тысячу реалов и смотри, как твоя мечта сбудется у тебя на глазах. Ты обретешь счастье.

Счастье… Энна-Рика сжала кулаки и пошла платить. Хог отсчитал с ее карточки 900 реалов(скидку за первый раз сделал) и открыл ей дверь во владения Оро.

Через минуту Энна-Рику обвили противные склизкие щупальца и поглотило это существо…

Крош-Крош нашел Энна-Рику в "Rough"-баре. Она сидела за столом одна. Бутылка портвейна стояла нетронутой; дрожащие пальцы теребили стакан…

Что-то случилось. Крош сразу это почувствовал.

Он пытался спрашивать, но Энна-Рика, казалось, не слышала его; она говорила сама с собой…

— …он никогда не любил меня… а тут… я видела… я чувствовала, как он целует меня, обнимает… я была так счастлива… я не знала… я забыла, что это все иллюзии, которые дает Оро…

С этого дня Энна-Рику будто подменили.

Взгляд ее стал стеклянным. Ничто не интересовало ее больше. Теперь ею двигало одно желание: доработать еще неделю, а потом пойти отдать тысячу реалов за час иллюзий Оро.

Потом Энна-Рика стала работать сверхурочно, чтобы было больше денег, а значит, больше иллюзий… Она уже жила и работала ради этой твари с малиновыми языками. Она уже совсем превратилась в тень. Бессловесную, истощенную…

Однажды за большую взятку она пропустила через порт партию явной наркоты. Крош-Крош скрыл это… но понял, что медлить больше нельзя…

…Ей заплатили столько денег, сколько она в жизни не видела. Это была неделя в пасти Оро. Неделя без сна и еды. Неделя счастья с любимым человеком. С тем Единственным, который в реальности только смеялся над ней…

Хог отсчитал эту невероятную сумму с ее карточки и открыл дверь…

…Два дня Крош пытался найти Энна-Рику, пока до Охранного Центра не дошли слухи о небывалом богаче, который купил Оро на неделю…

Крош сразу сопоставил все: наркотики, деньги, Оро… этот богач и есть Энна-Рика! И ее надо спасать!

…Оро многие называли бедой хуже любых наркотиков, но запретить не могли, потому что спохватились поздно: малиновые языки плясали уже на всех станциях и планетах Галактики, а золотые реки текли в карманы их хозяев…

Люди часто гибли в нутре этих существ, и те тогда переваривали их тела… Оро потому и не надо кормить, что оно питается энергией тех, кто попадает в его пасть… и однажды человек погибает от истощения. Это удел всех, кто пристрастился к Оро… всех, кто стремиться купить больше и больше фальшивого счастья…

…Когда вся охрана этого и четырех соседних сегментов ломанулась куда-то, держа наготове бластеры и сохраняя боевой порядок, обитатели станции подумали, что началась война (а такое на их памяти было: когда две половинки "бублика", управляемые разными администраторами, чего-то не поделили). В общем, поднялась настоящая паника…

А тем временем одна половина подоспевших Каралайцев оцепила по периметру обиталище Оро, а другая начала штурм.

Это то ли животное то ли растение, поначалу казавшееся бездушным, моментально превратилось в опасного и хитрого монстра, под ударами которого гибли лучшие охранники…

Крош-Крош проорал приказ бить тревогу по всей станции и бросился в самую гущу схватки…

…Первый же удар малинового языка содрал с его плеча кевларовую броню так легко и просто, точно это была фольга…

Вечером не спали все врачи и священники станции: столько было раненых и убитых… да, это действительно было война…

…Дыру, оставшуюся от Оро, инженеры плавили буровыми лазерами, чтобы ни частички этой заразы не осталось на Эвангеле. А новости о событиях того дня в это время облетали мир, и не на шутку напуганные люди объявляли своим местным Оро войну… страшный это был день для всей Галактики… кровавый день…

Энна-Рика пролежала в госпитале две недели. Крош в ее палате просто поселился — не покидал ее ни днем, ни ночью: тут даже врачи, суровые и молчаливые Греи, смирились и поняли, что не выгнать им упрямого Каралайца.

Лечение осложнялось тем, что Хомо были нечастыми гостями в этой части Галактики, поэтому пришлось вызывать специалиста по ним, и он проводил лечение дистанционно — управляя медроботом через GN(Galaxy Net).

Как бы там ни было, Энна-Рику спасли, и как-то утром она открыла глаза и увидела перед собой Кроша, у которого от радости по щекам потекли слезы…

Но вернуть ее к жизни — это одно, а вернуть ей желание жить — совсем другое…

"Синдром Ренона прогрессирует," — говорил спец по Хомо, глядя с экрана, как вянет и угасает Энна-Рика…

— Оро… я знаю, это все была ложь, иллюзии… — чуть слышно шептала она. — Но это было счастье… на час, на два… мой любимый… который на самом деле никогда меня не любил…

— Зато я тебя люблю, — сказал вдруг Крош-Крош и сам испугался что сказал… и встретил удивленный взгляд Энна-Рики, с которого спала мутная пелена.

— Удивление — первый признак жизни, — улыбнулся с экрана врач.

— Я люблю тебя, — повторил Крош. — И хочу всегда быть с тобой. Вечно… Я сделаю тебя счастливой. И я никогда не буду тебе врать… Поверь мне, иллюзорное счастье — ничто в сравнении с настоящим…