Брендон Мулл - На тёмной стороне

— По-моему, их надо оставить наедине! — Он дернул Кендру за рукав.

Пэттон повернулся к Сету:

— Не уходите! Нам о многом нужно поговорить.

— Желто-малиновая палатка звуконепроницаемая, — сообщил Сет.

— Что ж, прекрасно! — Не выпуская руку Лины, Пэттон повел ее наверх, в беседку.

— Незадолго до смерти, — сказала Лина, — ты обещал, что когда-нибудь мы снова будем вместе, молодые и здоровые. В то время я подумала, что ты имеешь в виду небеса.

Пэттон криво улыбнулся:

— Наверное, тогда я имел в виду именно это. Но нам с тобой и на небесах будет неплохо.

— Не могу передать, как замечательно снова оказаться молодой! — выпалила Лина. — Да и ты совсем мальчишка… Сколько тебе сейчас — тридцать шесть?

— Приблизительно.

Остановившись, Лина вдруг отступила на шаг от мужа и скрестила руки на груди.

— Погоди-ка! Выходит, в самом начале нашей совместной жизни ты совершил путешествие во времени, чтобы навестить меня в будущем, а мне ничего не сказал!

— Получается, что так.

— А все твои тайны!

Лина снова взяла мужа за руку, и они зашагали по лугу к полосатой палатке.

— Чем ты занимался перед тем, как очутился здесь?

— Последнее, что я помню, — я нажал кнопку на Хронометре, — доверительно сообщил Пэттон, кивком указывая на шар в руках Сета. — Я спрятал артефакт в старом доме, но, прежде чем запереть его в сейф, нажал кнопку, которая способна была послать меня вперед во времени через секунду после того, как кто-нибудь нажмет ту же самую кнопку еще раз.

— Я ее и нажал, — объявил Сет.

— Об артефакте ты рассказал мне, только когда тебе пошел седьмой десяток. — Лина нахмурилась. — Я почти никогда не была в курсе твоих дел и планов!

— Тогда мы с тобой только что поссорились, — сказал Пэттон. — Из-за занавесок в спальне. Помнишь? Началось с занавесок, а закончилось тем, что я не выполняю обещаний…

— Как же, помню! — Лина тоскливо вздохнула. — Наверное, тогда ты последний раз повысил на меня голос. Мы с тобой переживали не лучшие времена. Но не падай духом! Потом у нас все наладилось. Пэттон, мы с тобой прожили замечательную долгую жизнь.

— Лучше не рассказывай о том, что будет дальше, — попросил Пэттон. — Не хочу знать все наперед!

Они вошли в палатку. Пэттон опустил клапан, чтобы к ним никто не вошел. Все сели на полу в кружок.

— Поверить не могу, что вы так охотно вышли из озера, — сказала Кендра, обращаясь к Лине. — Я-то хотела, чтобы вы вышли, с тех пор, как вы снова там оказались!

— Ты умница, что пришла за мной, — ответила Лина. — Помню, как ты в первый раз уговаривала меня выйти. Тогда у меня в голове все запуталось. Разум работал по-иному. Я почти забыла о своем смертном существовании. Правда, этого было недостаточно для того, чтобы снова вписаться в общество наяд, но все-таки я держалась. Жизнь в озере неописуемо проста и почти лишена всякого смысла, зато в ней нет боли и почти не надо думать. По многим свойствам смертных я совсем не скучала. В каком-то смысле возвращение в воду для меня стало подобием смерти. Мне больше не хотелось жить. До тех пор пока я не увидела Пэттона, я хотела остаться мертвой.

— А теперь у тебя в голове прояснилось? — спросил Пэттон.

— Я снова стала такой же, как была, — ответила Лина. — Нет, наверное, надо сказать, я снова стала такой, какой была в молодости. После того как я снова увидела тебя, Пэттон, я уже не хочу возвращаться к жалкому подводному существованию. Чары оковывают меня, только когда я в воде. Ну а теперь расскажите мне об эпидемии.

Кендра и Сет подробно рассказали ей обо всем, что произошло в последнее время. Сет рассказал о том, как ходил к Гроласу, и о нитях, которые тянутся к Эфире, живущей в доме прежних хранителей. Лина загрустила, узнав, что бабушка, дедушка и все остальные превратились в тени. Пэттон удивился, узнав о Навароге.

— Если Наварог в самом деле освободился из темницы, он еще никак не проявил себя. Его считают самым подлым и опасным из всех драконов. Этот демон-дракон ни перед чем не остановится, чтобы освободить чудовищ, заключенных в Ззиксе!

Заговорили об артефактах. Кендра и Сет поделились всем, что они слышали о пяти артефактах, и рассказали, как добыли исцеляющий артефакт из Перевернутой башни. Далее Кендра рассказала о своих приключениях в «Потерянной месе» и как «Рыцари рассвета» никак не могли выяснить, где находится один из пяти тайных заповедников.

— Значит, в Перевернутой башне хранился Песок Праведности, — сказал Пэттон. — Туда я, признаться, ни разу не наведывался… Мне хотелось, чтобы ловушки остались в силе.

— Зачем вы увезли Хронометр из «Потерянной месы»? — спросила Кендра.

Пэттон потер усики.

— Чем больше я думал о силе, заключенной в артефактах, способных открыть ворота тюрьмы демонов, тем меньше мне нравилось, что о них известно многим. Намерения у «Рыцарей рассвета» были самые благородные, но в такой крупной организации трудно сохранять тайну. Я знал лишь одного человека на свете, которому мог бы доверить такие важные сведения. Этим человеком был я сам. Поэтому я взял на себя ответственность разузнать об артефактах как можно больше и сделать так, чтобы разыскать их было как можно труднее. Правда, мне удалось переместить лишь один артефакт — из «Потерянной месы».

— Как вам удалось справиться с драконом? — спросила Кендра.

Пэттон пожал плечами:

— У меня много талантов; в числе прочих я умею и укрощать драконов. Я, конечно, далеко не самый способный укротитель — точнее, мои способности находятся на начальном уровне, — но мне, как правило, удается побеседовать с драконом, не впав в ступор. Артефакт в «Потерянной месе» охранял коварный дракон по имени Рантикус, прогнивший до мозга костей.

— Его скелет теперь хранится в тамошнем музее, — вспомнила Кендра.

— Совершенно верно. Под Разноцветной горой множество пещер, которые соединяются запутанными ходами. Мне стало известно о том, что отряд гоблинов нашел дорогу в логово Рантикуса. Гоблины боготворили дракона и пользовались тайным проходом, чтобы приносить ему дань — главным образом пищу. Убить дракона — задача не из легких; она больше по плечу мудрецам, чем воинам. Но одно редкое растение, называемое «дочь отчаяния», выделяет сильный яд, известный как «драконья смерть». «Драконья смерть» — единственный яд, способный отравить дракона. Найти нужное растение и получить яд — само по себе сложная задача. Как только все было готово, я переоделся гоблином и принес Рантикусу убитого быка, напичканного ядом.

— Разве Рантикус его не учуял? — спросил Сет.