Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы - Kancstc

и активно взаимодействуют между собой. Причём, большей частью, далеко не мирным образом. И каждая субличность активно достраивает свою историю ложными воспоминаниями.

– Это возмутительно! Так обойтись с нашим братом! – брат Абрахам даже вскочил, правда тут же извинился за свою вспышку.

– Вам не за что извиняться и вы абсолютно правы! – решительно заявил Великий мастер. – Но сейчас, пока у русских на руках та запись, о которой вы сообщили, мы не можем ничего предпринять. Даже устранить Ковальчика, потому что нет гарантии, что он не предусмотрел механизм автоматического обнародования этой записи в случае наших ответных действий.

– Неужели у Братства нет способов поставить этих зарвавшихся варваров на место?!

– Сила Братства в терпении, друг мой! Со временем актуальность данного... документа снизится, мы соберём нужную информацию, восстановим своё влияние в России и привлечём мятежников, а выходка Ковальчика – это ни что иное, как мятеж против Братства, к ответственности. Но сейчас всех нас волнует другое: Кто стоит за случившимся? Ведь даже мы, старейшее братство Европы, не смогли бы обратить операцию захвата и подчинения души! А русские тем более!

– Вы предполагаете, что в деле замешана Яга или кто-то из ей подобных?

– Напрямую или через СКУНП. Или Ковальчик спутался с тем врагом, которого ему приказали ликвидировать. В любом случае, в деле замешаны силы очень высокого порядка. И мы должны знать, что это за силы и чего они добиваются.

На это брат Абрахам только вздохнул:

– Этим будет заниматься уже новая миссия.

– Которую вы и подготовите. Займитесь этим вопросом со всей тщательностью и без ненужной спешки. Думаю, пяти дней вам хватит, чтобы подготовить свои соображения по составу.

– Даже более чем! Я могу...

– Не стоит спешить, брат Абрахам! Ситуация сложная и опасная, поэтому её обсуждали на Верховном Совете[3]. Было принято решение, на время заморозить ситуацию и наши отношения с русскими. Контакт с ними можно поддерживать через их миссию здесь, что удобно для нас и неудобно для них, а политически это продемонстрирует им нашу позицию гораздо лучше любых заявлений, заставит нервничать, принимать необдуманные решения.

– Это так, сэр, но...

– ...есть и определённые издержки, – продолжил за него Великий мастер. – Поверьте, Верховный совет обсуждал этот вопрос очень долго и остро. И мы пришли к решению, которое я вам передаю. Так что работайте спокойно, размеренно, без лишней суеты. В случае каких либо вопросов и вообще по ходу работы, обращайтесь непосредственно ко мне.

На этом Великий мастер протянул Абрахаму визитную карточку.

***

Патриарх принял отца Онуфрия сразу, как будто ждал. Преподобный поцеловал подставленную на автомате руку, патриарх благословил его крестным знамением, после чего спросил:

– Как продвигаются дела у нашего блудного брата Теодора?

– Никак, Ваше Святейшество. Иногда мне кажется, что с ним мы просто теряем время.

– Вот как? Что же, в какой-то мере ты прав.

Услышав это, отец Онуфрий даже покачнулся:

– Ваше Святейшество! Но... Простите, но я пребываю в глубочайшем сомнении. – надо сказать, что церковный конрразведчик быстро взял себя в руки.

– Желаешь исповедаться, сын мой? – в глазах патриарха блеснули лукавые искры, хотя они и не изгнали общего тревожного выражения.

– Исповедаться вам – великая честь, – ответил священник с некоторой опаской. В исповедь он верил и не раскрыть душу патриарху не мог. Но, в то же время, в каждой душе есть что-то, что боишься раскрыть даже себе и одно дело, открыться перед духовником, человеком во многом нейтральным, совсем другое – перед руководителем организации, которой служишь. Но отступать было уже некуда, что патриарх и подтвердил:

– Тогда, открой мне свои сомнения.

– Я усомнился в своём задании, Ваше Святейшество. Так ли нам необходимо сотрудничать с отступниками? Тем более, что преподобный Теодор, как вы сами сказали, на самом деле не пытается найти объект. Скорее уводит нас в ненужную сторону... Разве что... моя задача тоже состоит в том, чтобы увести их в сторону, отвести Теодору глаза?

– И тебя это обижает, – констатировал патриарх. Что ни говори, а в душах человеческих он, за свою долгую жизнь и работу в сфере духовной, разбираться научился. И очень хорошо научился. – Что же, должен тебя успокоить: это тоже очень важная задача, которую нельзя поручить кому угодно. Впрочем, ты и сам должен понимать это. Также, мы работаем на своей территории, а представители сестринской церкви – на нашей. Их возможности значительно скромнее наших и связывая одну их руку, мы ограничиваем их гораздо сильнее, чем они в этой же ситуации нас. И, последнее: Твой контакт с Теодором – официальный канал связи с католиками. Если мы по этому каналу зададим вопрос, они вынуждены будут поделиться с нами толикой информации. Если они это не сделают, или утаят что-то, про что мы знаем, что они знают, у нас будет хороший повод на ответную нелюбезность, причём, возможно, в совсем другой области. Так что они будут вынуждены либо быть искренними, либо, при необходимости, промолчать в нашу пользу. Церковь устраивают оба варианта. Я рассеял твои сомнения?

– Не все, Отче. Главное моё сомнение: а так ли необходимо нам искать этого мифического царя? Ведь по сути, он никто и как только попытается выйти из этого состояния, светская власть разберётся с ним быстро и эффективно.

Вот тут патриарх задумался. Вопрос был очень серьёзный и главное: Что можно сказать Онуфрию, а что нельзя? И всё же, Его Святейшество решился:

–