Олег Авраменко - Звездная дорога

— Зато слово отца — закон.

— Да, и это пугало меня. И до сих пор пугает. Отец убил Харальда главным образом потому, что считал его угрозой стабильности и равновесию. Самозащита и беспокойство за жизни родных были второстепенными мотивами. А вдруг он решит, что само существование космической цивилизации угрожает стабильности и равновесию? В таком случае он выступит защитником не каких-то десяти миллионов колдунов и ведьм, а множества населённых миров, ради безопасности которых стоит принести в жертву один-единственный мир. Мысля в таких масштабах, можно оправдать уничтожение любого количества людей — хоть миллиардов, хоть триллионов.

Бренда совершила подвиг, на минуту оторвавшись от компьютера.

— Ты плохо думаешь о своём отце, Кевин, — произнесла она. — Ты ожесточён и оттого несправедлив к нему. На свете есть только три человека, за которых я могу полностью поручиться — это Артур, Брендон и Колин, — и за них я ручаюсь головой.

— Ловлю тебя на слове.

— Лови, — небрежно бросила Бренда и вновь занялась компьютером.

Ещё четверть часа я позволил тётушке поблаженствовать, затем включил встроенный в часы комлог. Ответ последовал через несколько секунд:

— Кевин?

— Привет, Дженни. Ты где?

— У себя. Собираюсь вздремнуть. Ты уже нагулялся?

— Да. Сейчас я в кабинете.

— Трезв?

— Как стёклышко. Зайди и убедись.

— Хорошо, так и сделаю.

Когда я отключил связь, Бренда недовольно проворчала:

— Мог бы дать девочке поспать... Кстати, у неё приятный голос. И очень знакомый.

— Ещё бы. Ты слышишь его каждый день, только искажённый — когда говоришь сама.

— Правда?

— Да, — подтвердила Дейдра. — Очень похож. — И обратилась ко мне: — Дженнифер итальянка?

— Нет, но это единственный язык, на котором мы понимаем друг друга. А так она родом с Нью-Алабамы, планеты, основанной выходцами из Северной Америки, но её английский просто ужасен.

— Какой-то редкий диалект?

— Можно сказать, книжный. Говорят, как пишется.

— Уф! Действительно жуть.

Дверь кабинета отворилась, в проёме появилась Дженнифер... и застыла на пороге, как вкопанная. Дейдра и Бренда уставились на неё круглыми от изумления глазами.

Эффект превзошёл все ожидания. Даже мне на мгновение почудилось, что к нам пожаловала Юнона. Дженнифер не только перекрасила свои волосы в тёмно-каштановый цвет, но и в точности скопировала причёску с фотографии. Сходство было не просто поразительным, а потрясающим. А когда она застенчиво улыбнулась...

— Боже мой! — прошептала Бренда. — Боже мой... Кевин, ты целый месяц видел её и... Нет, это невероятно! Ты либо слеп, либо...

— Да, я дурак. Я был слеп и глуп. Но чья бы корова мычала, тётушка. Говорят, ты была последняя во всём Авалоне, кто узнал, что Колин сходит по тебе с ума. Или я ошибаюсь?

— Ты не ошибаешься, Кеви, — сказала Дейдра, продолжая смотреть на Дженнифер. — Но это разные вещи, совсем разные. Тебе нужно обратиться к окулисту... Или к психиатру.

— Извините, — наконец опомнилась Дженнифер, прошла внутрь и закрыла за собой дверь. — Я не понимаю, что вы говорите. Но я знаю вас, вернее, видела вас на фотографиях. Вы Бренда, не так ли?

— Она самая.

— А меня зовут Дейдра, — отозвалась сестра. — Мы кузины, потому что Кевин мой брат.

— Рада с вами...

— Только не надо «выкать». В нашей семье на вы обращаются только к деду Янусу.

— Тогда я рада с тобой познакомиться, Дейдра, — сказала Дженнифер. — И с тобой... тётя Бренда. Но как вы здесь... откуда вы взялись?

— Это долгая история, — ответила Бренда и вдруг часто заморгала ресницами. — Я... Может, я сентиментальная дура, но я просто не могу сдержаться. — С этими словами она обняла Дженнифер и расцеловала её в обе щеки. — Господи, ты так похожа на маму, что... что даже не верится.

— И не надо верить. У меня крашенные волосы. На самом деле я светлая шатенка.

— Это не имеет никакого значения, — возразила Бренда, глядя на неё с восторгом и умилением. — Совсем никакого...

— Отец не устоит, — сказала мне Дейдра по-валлийски. — Он не сможет устоять.

— Да, — согласился я, начиная понимать, что экзальтированная реакция Бренды обусловлена той частью её эго, которая была, по её же собственному выражению, «от Брендона». А мой отец был не в меньшей мере, чем дядя Брендон, одержим Юноной. — Думаю, Дженнифер ждёт тёплый приём. Боюсь, даже слишком тёплый.

Услышав своё имя, Дженнифер вопросительно глянула на меня.

— Извини, — произнёс я уже по-итальянски. — Я сказал Дейдре, что тебе нечего опасаться встречи с нашим отцом.

— Совершенно верно, — подтвердила Бренда. — Артур будет рад такой племяннице. А ещё больше он обрадуется, когда узнает, что скоро станет дедом. У тебя мальчик или девочка?

Дженнифер покачала головой:

— Не знаю. И не уверена, что хочу знать. Пусть это будет для меня сюрпризом... А вот что мне хочется узнать, это как вы здесь очутились. Насколько мне известно, сегодня на планету не садился ни один корабль. Вы прибыли нелегально?

— В некотором смысле Кевин провёз нас контрабандой, — ответила Дейдра. — Сейчас мы тебе всё объясним.

— Я объясню, — вызвалась Бренда в нарушение нашей предварительной договорённости, что этим займётся Дейдра. Она чуть ли не с мольбой посмотрела на нас. — Вы не возражаете? У меня есть некоторый опыт в таких делах.

Дейдра пожала плечами:

— Воля твоя, тётя. Я не против.

— А как же компьютер? — спросил я.

— Подождёт, — небрежно отмахнулась Бренда. — Нигде он не денется.

Я хрюкнул:

— С ума сойти! По такому случаю не грех и выпить. — С этими словами я открыл встроенный в стену бар и достал из холодильного отсека бутылку виски. — А заодно отметить ваше знакомство.

— И ещё одно событие, — добавила Дженнифер, как мне показалось, не очень радостным тоном. — Ты, бедненький, так забегался, что совсем забыл о своём обещании напиться в стельку.

— О каком обещании? — В первый момент я не понял, но потом до меня дошло. — Так ты уже знаешь?!

— И не я одна. Анхела имела неосторожность оставить улики на месте вашего преступления — видно, очень торопилась на заседание кабинета. Горничная обнаружила в спальне твою записку и «лепестки ромашки», ну и раззвонила повсюду. Сейчас во дворце только и говорят об этом... Гм, кое-кто даже считает тебя героем.

Я покраснел:

— А ты что думаешь?

— Во всяком случае, героем не считаю. Невелик подвиг сделать ребёнка. — Дженнифер взглянула Бренду и Дейдру, которые добродушно улыбались. — Кевин уже похвастался вам?