В. Бирюк - Пейзанизм

   Потому что попаданец? Таки-да. Попаданец -- как слон в посудной лавке. Не потому что сильный, потому что такой же неуместный. Зашёл, повернулся как привык. Как привык по жизни. По своей прежней. В саванне. Полки попадали, посуда побилась, хозяин злой прибежал, ругается. Хотел извиниться. Как привык в прошлой жизни -- хоботом погладить по лицу. Хозяин - за нож и машет. Обиделся, развернулся уходить. А пищеварение идет своим чередом, как в прошлой жизни привыкло. Ну и ударила струя жидкого помета в... ну что там сзади было. У нас, у слонов это общепринято. Да и вообще, ни один нормальный - к слону сзади не подойдёт, когда слышит характерное бурчание. А сзади стоит хозяин... в этом во всем. Потому что он вообще слона видит первый раз в жизни и отличить характерное бурчание от нехарактерного, и как это у слонов общепринято... И уже бежит стража, уже тычут железками, уже меня обижают. Топнул-хлопнул. И понеслось:

   "Капля крови густой   Из груди молодой   На родимую землю упала"

   Необратимые последствия. И побежали. До следующей посудной лавки. И далее. Пока не дойдёт до слоновьего мозга, через всю слоновью толстокожесть - туземцы не знают как общепринято у слонов. Если их жидким дерьмом в морду -- они обижаются. Почему-то. Хотя процесс естественен. Даже - природен. Вон у финнов -- попердеть за столом -- нормально. Поскольку -- естественно, а препятствовать естественным процессам в организме -- вредно для самого организма. Можно, конечно, поискать финна. Но никаких гарантий -- в Финляндии слоны... не очень распространены. И как они будут реагировать на слоновий помет в морду... Возможны варианты. И так на каждом шаге. Для слона нормально набрать в хобот воды и окатить соседа. Такая добрая, милая, доброжелательная шутка. Пошути так с эскимосом в Гренландии. Зимой на морозе. И... убегай за радиус прицельной стрельбы из винчестера. А в Сахаре -- на месте зарежут. Тут у них с водой и так... А еще и ты пошутил.

   Попаданец одним фактом своего присутствия рвёт, корёжит ткань бытия. Как массивная звезда изгибает пространственно-временной континуум просто своим существованием, своей гравитацией. Как стягивает к себе молнии со всей округи громоотвод. Фактом своего существования. Своей "торчальностью". Он-то отводит, но в него бьют.

   "На свете счастья нет, но есть покой и воля."

   А у тебя и покоя нет. И не будет. Только воля и остаётся. Твоя. Воля-вольная, для всех упокойная.

   "И вечный бой! Покой нам только снитсяСквозь кровь и пыль...Летит, летит степная кобылицаИ мнёт ковыль..."

Охо-хо. "Вечный бой". Без отпуска, без дембиля. Ни в отставку, ни комиссовать... Даже рапорт о переводе подать некому. Плясать всю жизнь "ковырялочку" на минном поле...

   И кстати, как там насчёт "кобылиц"? Бабы, они конечно,... должно быть.

   Но вот найти здесь свою единственную, свою -- себе. Свет в окошке. Без которой -- ни дышать, ни глядеть. И знать, что ты вот это самое дорогое своё затягиваешь на минное поле... В гравитационную яму, под разряды молний, под удары судьбы... Да, с родной душой быть рядом -- хорошо. Восхитительно. Это -- счастье. Но... Тебя, Ванюша, это "пападуйство" отметило. "Шинко торкануло". Ты в этом мире -- непрерывно действующий гейзер несчастий. Это -- твоя судьба. От неё -- не выскочить. Но втягивать в этот "глаз урагана" дорогих и близких... Вон, Любава, подошла близко. Лежит с сотрясением, чуть шашкой не зарезалась. Твоим, кстати, клинком. Вон Марьяша. Ты её ласкал, наслаждение дарил. Лежит. А сколько ей всего досталось.

   И пока ты слон в посудной лавке -- так будет всегда, на каждом шагу. А не слоном ты стать не можешь. Потому что есть вещи, которые закладываются в младенчестве, в детстве. Они даже не осознаваемы. И изменены могут быть только с полным разрушением психики. Или ты "слон", или ты -- не ты. Овощ вегетативный.

   Так что -- один. Навсегда. И никого близко. Потому что любая лайба с тобой на борту будет работать как приманка для торнадо. В любых широтах и климатических зонах. Пожалуй, единственный способ как-то защититься от этого "счастья", от этого "попадизма" - размазать сей "дар божий" как можно шире, тонким блином. Никакой своей женщины рядом, никаких своих детей. Куча народу. Много. Народ. Да, целый народ - это такая лайба, которую и твой "попаданский" торнадо не перевернёт.

   Как говорила Елизавета Великая, отказывая очередному жениху: "Я замужем за Англией". А один из соискателей, конкретно -- Иван Грозный, очень обиженный отказом, писал в ответ: "Твоё затянувшееся девство отбило и последние остатки разума. Коего у тебя и прежде-то немного было".

   Мне "замуж" не надо. "Мы уж так уж как-нибудь". Но и "жениться" мне можно только на России. На всей сразу. Субъект меньшего размера -- просто сдохнет. Только - на всей Святой Руси. "И он обнял её. Всю". Мутант-дебил. Ужас какой-то: горилла с руками до земли. Это -- если женщину. А если - Русь? "Всю"?

   "Привёз Иван-дурак царевну-лягушку домой, скинула она лягушачью шкурку, обернулась красной девицей. И тут он как начал на ней жениться...". Похоже, она не только шкурку скинула, но и все остальное. Было бы интересно посмотреть: через какое плечо она оборачивалась на своего дурака посмотреть в своей колено-локтевой позиции? Почему именно в этой? А в какой? - лягушки на задних ногах не ходят, самопроизвольно на спинку не переворачиваются.

   "Я женат на России"... Звучит... маразматично.

   "Ой ты Русь моя Святая!   Хаты, в ризах образа.   Не видать конца и края.   Толька-синь сосёт глаза"

   Не знаю, за что Блок какого-то Толяна "синью" обозвал. Квасил тот, наверное, безмерно. И, дойдя до "положения риз", лез ко всем окружающим, к "образинам" - целоваться. В глазки. Ну конечно, с высосанными глазами и свой-то конец не увидишь. А уж край на нем... Так что, не знаю как этого "Синя" по батюшке, но пошлю я его по матушке - нечего в глаза лезть. Пусть чего-нибудь другое сосёт.

   Ладно, имеем манию величия как единственный способ выживания.

   Кстати о выживании. Второй вопрос.

   Выносливость. С момента похода за раками у меня тут непрерывный "степл-чез". А не много ли? Ни один нормальный подросток такой нагрузки не выдержит. Да, я несколько притормаживал выбросы надпочечников своим ёрничеством, управляемым переключением внимания, всякими воспоминаниями... Но все равно -- чересчур. Такой выносливости не бывает. У меня в прошлой жизни -- не было. Насколько я могу судить по Ивашкиным рассказам, и это тело -- какими-то особыми способностями не отличалось. Откуда это? Где у этого - его пределы? Можно ли развить? Не исчезнет ли как карета Золушки?