Вадим Крабов - Заговор богов

«Лоос и за это ответит!», — пообещал он себе, когда воткнул Ромула, сверкнувшего грустным серым блеском — цветом Духа смерти, в сердце женщины.

— Зарезать вторую! — Грация сказала, как отрубила. — Это я как Верховная жрица Эледриаса говорю. — Но её вид никак не соответствовал ни словам, ни высокому званию. Голова, так же как у Гелинии, покоилась на плече мужа, глаза оставались закрытыми, лицо выглядело абсолютно умиротворенным.

Княгиня Кальвариона нехотя оторвалась от Руса, который демонстративно отвернулся, давая понять, что не желает вмешиваться в «дела государственные», и многозначительно посмотрела на Максада, почти незаметно кивая. Коронпор тихо вышел. Он умел справляться с магами, и не только со спящими.

Этруски — честные воины, предпочитающие не воевать с женщинами, внешне остались невозмутимыми. Но атмосфера сгустилась. Её разрядил Домлар:

— Так надо, господа. Это необходимо. Я встречался с лоосками и видел их рабов. Это было абсолютное подавление воли. Рус, сын нашего Великого, побывал в том неприятном состоянии. Причем, жрицы прекрасно знали об постоянных мучениях своих невольников и любили играть на этом, усиливая страдания. Удовольствие они так получали. Они давно перестали быть женщинами, господа, их и людьми можно назвать с оговоркой. Не зря они связались с Тартаровцами, с оборотнями.

— Они их создали, Домлар. — Уточнил Рус. — Научили перекидываться, прибавили им сил и подчинили. Заставили наплевать на запрет императора и увеличить число ритуалов. Теперь там, в Закатных горах растет Древо Лоос, которое питается кровью. Крепость отстраивают, ждут имперских войск. Простые орденцы, теневики, искренне надеются отбиться. Но я думаю, отступят. Ланитки, то есть лооски уже подготовили тайное место.

— А ты — пойдешь один? В самое логово? — заволновался Леон.

— Я знаю точные координаты Гнатика. Не собираюсь я с ними биться, Леон! Схвачу сына и назад, переходами.

— Это что же получается, — заговорил доселе дремавший Андрей. — Они легко унесли ребенка через Океан, а нам хватает Силы только на тебя одного? В такой сюжет слабо верится… играешь, Чик?

— Ни дарка я не играю! — вспылил Рус. — Вот, камень с потрескавшимися рунами видишь? Алтарь который, хвала богам, бывший. Он был на прямой связи с Древом. А знаешь, сколько Силы в человеческой крови? Неимоверно много. К тому же лооски научились у мульцев брать Силу из амулетов-накопителей, создавать структуры, практически минуя каналы. Ты это видел в исполнении Карпоса. Нам, кстати, тоже необходимо будет освоить, а то каганита полно, а мы по старинке все.

— Ты зубы не заговаривай. — Перебил его Андрей. — Дигон, зарубленный нашими друзьями на пляже, раз. — Благодарно кивнув этрускам, загнул один палец. — Карпос, два. Обман поискового амулета, три. О чем я еще забыл, Чик? Ах да! Случайнейшая встреча с проводником, с Флавием, четыре. Пока достаточно. Это конечно же сами жрицы устроили! Верония помнила о Дигоне, о Карпосе, смогла усилить тягу поискового амулета, основанного на эманациях крови, и судьбы могла путать, так ведь? Про амулет еще можно поверить, но остальное… мистерия получается.

Рус закаменел:

— Даже на двоих нам Силы не хватит, тем более на отряд! Могу поклясться. Как я уже говорил, я способствовал Ссоре Богов. Точнее ничего рассказать не могу, ради вас же. Внимание Богов к себе лучше не привлекать, будет дурно. Особенно, если это мстительная Пресветлая. Дело за вами, друзья, верить мне или нет — ваше право. Выбирайте. — В зале повисла напряженная тишина.

Андрей не сдавался. Его взвинченный голос зазвучал режуще-звонко, пронзая каждого с макушек до пят.

— Клясться не надо. К чему внимание Богов? По-моему, тут каждый с детства знает об этом, без твоей пришлой мудрости. Согласитесь, уважаемые. — «Уважаемые» молчали, но Андрею было все равно. У него внутри что-то рухнуло, плотину, под натиском буйных чувств давно стонавшую, наконец-то прорвало. От его обычной бойкости, легкости, ироничности не осталось следа.

— И ты уже намекал о Пресветлой, о её происках, к чему дальнейшие тайны? А то непонятно было и без глупых намеков! Сопоставить факты каждый разумный человек может: без Неё не обошлось. Я — Текущий, не самый дурной, замечу, из магов, а я до сих пор не понимаю, как Карпосу, пусть и бакалавру, удалось разрушить защиту амулета. Думаешь, я не пытался? Думаешь, Отиг, магистр Отиг! не пробовал? Структурой — никак. Направленной Силой проломить можно, можно истощить заряд и все! Больше вариантов мы не видели. Так что, без прямой божественной помощи ничего бы у Карпоса не вышло. Конечно, ему жрицы помогали, но им в уста кто знания вкладывал? А с чего это, подскажи мне, друг? Зачем вообще Гелинию убить пытаться, зачем Гнатика воровать и почему он еще жив? На тебя одного богиня ополчилась или на кого-то еще? Очень мне это любопытно, друг. Особенно, когда моя жена попадает под пытки, когда её пытаются убить, когда погибло трое княжеских разведчиков, друг друга порубивших. А ради чего? Ради пустого места! — закончил Андрея, с ненавистью указывая на алтарь.

Тишина приобрела удушливую вязкость. Он высказал то, что тревожило многих.

— Да, глупо парни погибли. — Неожиданно ляпнул Ермил. — Вартангул наставником мне был. Жалко. Он меня с женой и дочкой знакомил…

— Заткнись, Ермил. — Змеей прошипел Саргил. — Не трави душу. Смерть всегда нелепа… — и продолжил, немного размыслив, — А что до твоих слов, Андрей, то мы все шли сюда добровольно. Лично я за Чика любого порву, и не посмотрю, что тот любой склонен к Силе. А тебе, Грация. — Воспитанный месхитинец встал и важно поклонился, ловко выделяя исключительно жену, а не сидящего рядом мужа. — Спасибо и хвала. Пусть твой Справедливый будет всегда к тебе благосклонен!

Андрея словно дернула судорога. Он скривился, будто съел незрелый, ядовито кислый гошт; закрыв лицо ладонями, тихо постанывая, сожалеюще покачал головой; тряхнул руками, будто сбрасывая с них что-то гадкое, и медленно поднялся. Сказал негромко, на грани слышимости:

— Грация, если ты меня любишь, идем со мной. Мне здесь невыносимо. — И, не оставляя жене времени на раздумье, побрел к выходу. Его плечи, как в юности, сутулились, словно груз прожитых лет давил на них неподъемным грузом.

Саргил, растерявшись, отступил с его пути. Совсем не того он хотел. Хотел лишь немного вразумить друга.

Грация, от неожиданности открыв рот, заметалась. Гелиния ошеломленно переводила взгляд с Андрея на подругу, которая, наконец, приняла решение:

— Андрей! — Взвизгнула совсем как девчонка. — Я с тобой! — и бросилась за уходящим мужем, который даже не обернулся.