Софья Ролдугина - Ключ от всех дверей

— О, правила просты, мои друзья! — радостно возвестил голос. — За все своя берется плата под этим солнцем золотым… Коль отгадаете загадку — впущу вас я в обитель знаний, а нет — так не извольте горевать.

— Загадка так загадка, — улыбнулась я. По должности мне приходилось много придумывать подобных забав. А, как известно, лучше всех отгадывает загадки не тот, кто умен и всезнающ, а тот, кто часто их слышит. — Мы — воплощенное внимание, леди.

За дверью засмеялись. Мы с Мило обменялись одинаково досадливыми взглядами, означающими: «Ну что за собеседник попался дурной!»

— Внимайте же, друзья мои, — провозгласила леди и запела:

Однажды пригубив сей эликсир,Лишь станешь ты умней и осторожней.Ополовинишь кубок — и весь мирТебе покажется и лживым, и ничтожным.Но если осушишь его до дна,Тогда — иль мудрость вековую обретешь,Или, упившись этим ядом допьяна,Вдруг поседеешь ты и вечным сном уснешь.

— Что в кубке? — спросил голос.

Лицо Мило исказило отчаяние. Любому бы вмиг стало ясно, что ученик мой в замешательстве. Ах, оно и к лучшему. Рано еще мальчику знать ответ на такие загадки.

— Это горе, леди. Так ведь? — спокойно спросила я. — Тот, кто однажды попадет в беду — станет осторожнее. Тот, кого несчастья преследуют — никому не верит и не может найти смысл своего существования. Ну, а тот, на чью долю выпадает великое горе, или становится мудрецом, смиренно принимающим удары судьбы и радующимся каждому восходу, или погибает. Я права?

— Абсолютно, — ответила мне хозяйка маяка с легким удивлением. — Но не была сия загадка сложной, — тут же исправилась одна. — Но все же вы нашли ответ, а потому — прошу, мои друзья! — и дверь распахнулась.

Так просто? И нас больше не будут мучить? На радостях я крутанулась по ступеньке колесом и, замерев у самого края, вскочила на ноги и в два прыжка очутилась внутри. За мною последовал и Мило — отчего-то молчаливый и напряженный.

Внутри маяка все было именно так, как мне и показалось: ни единого окна, зато множество горящих свечей, золотистые плитки на стенах, а кроме того — мягкие ковры на полу, подушки и звериные шкуры. И ни кресел, ни диванов, ни даже жестких стульев, как в приемной Тайной канцелярии.

Зато хозяйка оказалась полной противоположностью своему интересному, выразительному, музыкальному голосу. Высокая, лишь на голову ниже Мило, плотная, с фигурой мечницы — это не могла скрыть даже роба волшебницы. Волосы у нее были темные, но не черные, скорее всего, каштановые, но в полумраке не разглядеть, и заплетенные в толстую косу. Глаза — по-северному светлые, скулы — широкие, нос — мясистый, губы — полные. Такой даме полагается иметь голос хриплый, низкий, но никак не схожий с птичьим щебетанием!

— Благодарю, что пустили нас, несмотря на мою оплошность, — склонилась я в церемонном поклоне. — Видите ли, мне привычней путешествовать, просто открывая двери, и я и подумать не могла, что за вход в башню берется плата, госпожа…

— Прошу, друзья, оставьте сухость «госпожи», назвав меня Архивом, — промурлыкала леди, кокетливо складывая пухлые губы бантиком.

— Архивом? Не архивариусом? — сболтнул Мило и импульсивно закрыл себе рот рукой, словно хотел запихать слова обратно.

Но леди и не думала обижаться.

— О, многие хотели б видеть меня распорядительницей здесь, но я, по счастью, госпожа. А потому — Архив, и уж никак иначе!

— Как пожелаете, Архив, — я вновь склонилась, пряча улыбку. Впрочем, не мне судить эту чудачку волшебницу — мало ли странностей у долгоживущих! Взять хоть меня — странность на странности. — Мы пришли в поисках знаний. Вы не могли бы оказать нам милость и позволить прочитать некоторые свитки из библиотеки маяка?

— Свитки? Прочитать? О, не найдете здесь ни свитка, ни клочка ничтожнейшей бумажки! — рассмеялась дама Архив. — Здесь есть лишь я. И я отвечу на любой вопрос, но… лишь тогда, когда ответите вы на мои загадки.

Мило удивленно поднял голову, но право вести беседу оставил за мной.

— Нет — то есть нет совсем? — растерянно переспросила я. — Но как? Ведь о маяке на Лунной косе идет слава величайшей библиотеки всего мира!

— Библиотеки? Нет, увы, — вздохнула Архив. — А лишь сокровищницы знаний. И я — тех знаний госпожа. О чем хотите вы спросить?

Я оглянулась на ученика. Тот по-прежнему смотрел на хозяйку маяка с некоторым опасением и молчал.

— Мы хотели узнать о Приливе приливов, — уверенно произнесла я. Хуже не будет — вряд ли вести из маяка дойдут на материк быстро. Да и не похожа наша собеседница на болтунью… — Вы что-нибудь знаете о нем?

— Прилив приливов… — задумалась госпожа Архив. — Пожалуй, я несу в себе частичку и этих знаний, о друзья… Увы, но и моя благая память хранит лишь три истории о нем. Но сначала…

— Мы отгадаем загадку. Идет, — кивнула я.

— А вот и нет! — радостно улыбнулась хозяйка маяка. — Вы отгадаете все три загадки. И если вы упустите одну — то лишь одну историю и расскажу. А если две отгадки будут мимо — останется со мной один из вас. А ни одной — останетесь вы оба.

И леди вновь улыбнулась.

По спине прокатилась дрожь, как от холода. Пухлые губы хозяйки показались мне обмакнутыми в кровь. Я непроизвольно шагнула назад и вбок, прижимаясь к Мило. Тот обхватил меня руками, словно защищая, но я чувствовала, как он напряжен. Во что, во имя ворона, мы влезли?!

— За знанья надобно платить! — весело пропела меж тем госпожа Архив. — Что вы решите, о друзья мои? Рискнете всем или уйдете восвояси?

— Уйдем, — быстро сказал Мило. Меня прошиб холодный пот — столько ужаса было в его голосе. А ведь мой мальчик не пуглив! Что же это за страшилище перед нами? Авантюрин — волшебник, он может видеть то, что скрыто за покровами колдовства… Я же — простая шутовка, мое зрение не столь остро, а интуиция — молчит. И давит на плечи груз королевского приказа…

А, была не была! Ведь у меня есть ключ. Хоть одну загадку из трех отгадаем, а там я уж как-нибудь отправлю Мило подальше от этой госпожи Архив и спасусь из башни. Гибель мне не грозит, а остальные преграды вполне можно обойти. Лишь смерть прекращает все.

— Мы останемся, — твердо сказала я, сжав руку Мило.

— О, два ответа! — сплеснула руками хозяйка. Темный балахон пошел волнами, а на пальцах блеснули в свете свечей кольца — с камнями и без, узорные и гладкие, штук по двадцать на каждой руке. До того госпожа Архив прятала ладони в складках одежды, и я не замечала, какие они до ужаса сильные. — Так остаетесь иль уходите?