Елена Хорватова - Магия черная, магия белая

– Я же позволил себе в гимне воспеть этот подвиг, дабы о славной победе не затихала молва, – зардевшись, сказал Амфиктион, отвлекшись, наконец от вазочки с конфетами. Вытащив откуда-то лиру, он ударил по струнам и запел:

О Маргарита прекрасная,Та, что подобно Цирцее,Может все тайны землиЯсным умом превозмочь…

Но Маргоше было не до чая и не до восторженных песнопений. Она бегом кинулась вверх по лестнице…

Валька уже не была похожа на кукушку, но и до возвращения к облику женщины было еще далеко. Больше всего она напоминала птицу Сирин – крупную пернатую дичь с человеческим лицом. Размеры тела по сравнению с кукушечьими увеличились значительно, но о прежней Вальке напоминала только голова с взлохмаченными волосами, а все остальное по-прежнему было птичьим, с крыльями, перьями и когтистыми лапками.

Валька сидела на спинке кресла, как попугай на жердочке, и по-птичьи крутила головой. Но дар речи к ней уже полностью вернулся.

– Привет, подруга! – жизнерадостно встретила она Маргошу. – Видала, что со мной сотворили? Просто чудо в перьях в самом прямом смысле. Но Нининсина меня уже расколдовывает… Процесс пошел! Проклятый Ворон не смог нанести мне непоправимого вреда, не тот у него магический калибр, чтобы его колдовство стало необратимым… Как я тебе говорила, валькирию непросто сбить с крыла.

– И как ты себя чувствуешь? – осторожно спросила Маргарита.

– Спасибо, хреново. Кости болят так – передать тебе не могу. Ну что ты хочешь, вытягиваются из птичьих в человечьи, растут, меняют форму и структуру… Пока костяк к человеческим пропорциям не вернется, меня тут изломает всю. М-м, суставы крутит… – Валька болезненно сморщилась и шевельнула крылом, на глазах вытягивающимся до размеров нормальной женской руки. – Сил нет.

– Хочешь, я материализую для тебя свежего творожка или кураги? В них кальция много, для роста костей полезно…

Валька усмехнулась.

– Материализуй-ка лучше рюмашку коньяку для анестезии. И еще, если тебе несложно, причеши мне волосы. После всех катаклизмов они буквально стоят дыбом и так мне мешают… А, ввиду отсутствия рук и наличия крыльев, мне самой с ними не справиться.

Маргоша принесла гребень и шпильки, расчесала буйные рыжие локоны и соорудила на Валькиной голове пучок в японском стиле, который валькирии неожиданно оказался очень даже к лицу.

– Неплохо, – одобрила Валька, любуясь на себя в зеркало. – Вот поправлюсь, женские формы верну, и надо будет кимоно себе заказать. У меня сейчас жгучий роман с одним майором… Бездна страсти! Представляешь, он ко мне на свиданку приходит, а его встречает этакая гейша. Отпад просто!

Упоминание о Валькином майоре направило Маргошины мысли по иному пути.

– Валь, а что это за рыцарь пришел мне на помощь во время боя с Реми? Это ведь был Роман Лунин? Музыкант? Правда?

– Конечно. Кто же еще так, очертя голову, кинется сражаться с мессиром Реми? Только Роман. Он был на похоронах твоей бабушки и с тех пор, похоже, решил взять тебя под свою защиту. Обожает брать под тайную защиту новичков магического братства. Тебе давно пора было бы познакомиться с ним поближе…

– Знаешь, я не из тех, кто бегает за эстрадными звездами, – не пожелала отступать от своих принципов Маргоша. – Мои попытки познакомиться поближе Роман наверняка расценит неправильно. Видишь, он даже не счел нужным остаться после поединка…

– Нет, ты все-таки дура! – буркнула Валька, обронив пару перьев. – Когда ты научишься видеть то, что скрыто за внешней оболочкой? Настоящей колдуньей без этого не стать! Эстрада – далеко не самое важное в жизни чародея, это всего лишь средство маскировки, способ предстать перед человеческим обществом обычным гражданином, в чем-то похожим на других. Иначе проблем не оберешься! А не остался Роман лишь потому, что отправился залечивать свои раны после поединка – и физические, и душевные. Думаешь, ему легко было оказаться поверженным в бою прямо у тебя на глазах? С его-то представлениями о чести и гордости? Роман – знаменитый маг и алхимик, но при этом он один из самых больших романтиков в волшебных кругах. В России его издавна называют Романом Луниным, но в магическом сообществе он известен как Раймунд Луллий. Хотя у него, как и у каждого уважающего себя чародея, много разных имен для разных стран и народов. Тебе ради общей колдовской подготовки не мешает проштудировать его труды по алхимии: он один из немногих, кто сумел синтезировать философский камень и получить эликсир бессмертия. К тому же он из тех редких европейцев, кто досконально изучил каббалу, усматривая в ней истинное откровение и божественную премудрость. Короче, всерьез запал на каббалистическое учение и положил его в основу собственной мистико-философской системы. Но всего чудеснее его собственная жизнь и невероятные приключения. Правда, везунчиком его не назовешь, все дается ему с невероятным трудом… Говорят, когда-то он осквернил свой дар, занявшись черной магией. Не знаю, было это или нет, но печать какого-то проклятия он на себе тянет, это точно. Хотя человек приличный и на черных колдунов не похож.

– Расскажи мне о нем подробнее, – попросила Маргарита.

– Ну что ж, слушай. Он дворянин, родился в 1235 году на Майорке, в знатной семье и начал свою карьеру при Арагонском дворе.

– В 1235 году родился! – ахнула Маргарита, перебивая подругу. – Так сколько же ему лет?

– Посчитай. Не мальчик, конечно, но для чародея, наделенного бессмертием, это, в общем-то, не возраст. На мой взгляд, так просто мальчишка… Ну ты будешь дальше слушать или будешь его годы считать? Короче говоря, в середине тринадцатого века это был настоящий, как теперь говорят, плейбой – красавец, куртуазный кавалер, дуэлянт и победитель женских сердец. Может быть, он так мотыльком и пропорхал бы всю свою жизнь, но его сразила безумная любовь. Дон Раймунд влюбился в замужнюю даму, Амброзию де Кастелло, и впервые в жизни встретил отпор со стороны предмета своей страсти. Вот это и заставило его буквально потерять от любви голову. С мужиками, знаешь ли, такое бывает.

– Что, девочки, косточки кому-нибудь перемываете? – поинтересовалась Нининсина, поднявшись к Вальке вслед за Маргошей.

– Тетя Нина, я рассказываю Маргарите о доне Раймунд. Он произвел на нашу воительницу сильное впечатление. Расскажи лучше ты о нем, тетя Нина, ты с ним хорошо знакома, а я так, шапочно. Я как раз остановилась на том, как он втюрился в донну Амброзию до потери пульса.

– Втюрился, – фыркнула Нининсина. – И откуда у тебя этот жаргон? О возвышенных чувствах надо говорить иными словами. Итак, Раймунд отдался безумной страсти и всячески доказывал своей избраннице, что не ответить на такую пламенную и во всех смыслах неземную любовь просто невозможно. Он так надоел бедной донне Амброзии со своими домогательствами, что она придумала остроумный выход. Вот, дескать, если бы ты, благородный идальго, занялся науками и нашел эликсир жизни, дарящий человеческой душе бессмертие, я бы стала твоей. А так, без эликсира, нечего беспокоить и впустую обивать мой порог. Раймунд удалился от придворной жизни и посвятил себя изучению магии, алхимии и тайн природы. Но, как ты понимаешь, изготовление эликсира жизни – дело не одного дня и даже не одного года. Многие чародеи так и ушли в лучший мир, не добившись успеха за всю свою жизнь… Но дону Раймунд повезло больше, чем другим, – через тридцать лет ему удалось изготовить эликсир бессмертия. Говорят, он привлек силы черной магии… Мог, конечно, мог, из чисто академического интереса – когда исследователь увлечен какой-нибудь идеей, запретов для него не существует. Как истинный ученый дон Раймунд испытал эликсир на себе, в течение двух месяцев отказываясь от пищи и воды и всячески пытаясь себя умертвить. Но ничто уже не могло лишить благородного идальго жизни… Воодушевленный, он вернулся в дом Амброзии, ибо образ прекрасной молодой женщины не изгладился из его памяти.