Журнал «Если» - 2007 № 08

Женщина снова покатилась со смеху, а мужчина и мальчик вежливо улыбнулись и опустили глаза.

Отец просидел в гостиной полночи, неспешно прикладываясь к бутылке. Жена и сын давно отправились спать, а на него отчего-то напала бессоница. Он устроился в кресле поудобнее, положил ноги на электрический камин и лениво попивал виски, время от времени подливая себе в стакан. Наконец по телевизору начались последние новости, однако, как он и предполагал, там ничего не сказали про гигантскую тень, бегающую по городу.

«Неужели и вправду почудилось? Сразу двоим?»

Алкоголь впитывался в каждую клеточку ноющих мышц, окутывал теплом его усталое тело. И в какую-то минуту, сам того не заметив, отец задремал.

Кто-то начал продувать свой нос. С постоянно растущим напором, все громче и громче, пока этот нос не запел с грубым хрипом, на манер басовой трубы. «Это уже не шутки! Ни одна певица не стала бы так сморкаться. Все это мне снится, разумеется…» Его мозг продолжал колыхаться между сном и бодрствованием, однако теперь к трубному гласу добавился утробный стон, словно долетевший из пещеры. «Ну нет, это вовсе не голос певицы… Что происходит?»

Он резко открыл глаза.

Стон.

Хрип.

Стон.

Хрип.

И снова.

И снова.

Отец взглянул на экран: станция уже прекратила работу, и там крутился электронный смерч из светлых и темных песчинок. Он выключил телевизор и прислушался.

Звуки доносились снаружи.

Тогда он слегка раздвинул занавески и глянул в щель.

Странные, растрепанные растения заполонили их крошечный садик, размером чуть больше кошачьей подстилки. А дальше, за его оградой, смутно проступала гигантская черная тень, и огромный глаз таинственно мерцал в темноте, невероятно живой и пронзительный.

Это существо действительно немного походило на носорога.

Но только рог у него на носу был гораздо острее, а челюсти под рогом загибались книзу, образуя нечто вроде клюва большой хищной птицы. Изо рта в холодный ночной воздух клубами вырывалось мерное могучее дыхание, что ужасно напоминало паровой локомотив.

Массивная голова, смахивающая на буйволиную, составляла добрую треть тела и венчалась парой длинных острых рогов, копьевидно нацеленных вперед. Шея, горло и грудь были прикрыты шлемовидным костяным щитом. Такого ему еще никогда не доводилось видеть ни у какого другого животного.

За спиной у отца отворилась дверь.

Он обернулся и увидел сына. Мальчик уже напялил брюки поверх пижамы и вопросительно взглянул на отца, торопливо натягивая свитер.

— Оно здесь? — спросил он страшным шепотом.

— Здесь.

Отец отодвинул край занавески и подбородком указал на темный силуэт за окном.

Колоссальное животное легонько поскреблось об изгородь кончиками рогов. Оно проделало это дважды. Трижды. Затем неторопливо развернулось к ним боком и медленно тронулось в путь по улице. Словно тяжелый танк, скрытно выходящий к рубежу ночного сражения.

В ограниченном поле зрения наблюдателей неспешно проплыл фрагмент коричневого туловища. Затем проследовали гигантские, могучие ляжки и потянулся свисающий с крупа толстый и тяжелый, как у ящера, хвост, постепенно сужающийся до тоненького кончика.

Под толстой безволосой кожей животного отчетливо шевелились мускулы.

— Это не корова, — сказал наконец сын сдавленным голосом. — И не носорог.

— Должно быть, это динозавр. Мне в голову больше ничего не приходит.

— Динозавр, так думаешь?… Но тогда я наверняка видел его в своих книжках! Он какой-то знаменитый. Но только это не аллозавр и не стегозавр…

— У него есть что-то вроде клюва, и зубы не особенно впечатляют.

— Рот в виде клюва?

— Вот именно.

— Трицератопс! Динозавр с тремя рогами. Все сходится, папа: два на макушке и один на носу, как раз и получается три.

— Значит, это он. Трицератопс.

Трицератопс, который жил и сражался за собственную жизнь семьдесят миллионов лет назад, участвуя в бесконечной борьбе за выживание в меловом периоде мезозоя, когда процветал и самый жуткий хищник из всех когда-либо порожденных Землей, великий и ужасный Tyrannosaurus rex.

Трицератопс, массивный, но незлобивый пожиратель растений, закованный в самую могучую защитную броню, которая когда-либо доставалась земному животному.

В данный момент он лениво передвигался по городской улице, и можно было посмотреть на это собственными глазами.

— Подойдем поближе?

— Конечно!

Отец и сын выскользнули наружу. На улице оказалось довольно холодно, но безветренно.

Всего в десятке метров перед ними мерно раскачивались крутые холмы трицератопсовых бедер, а следом тащился хвост, толстый, как телеграфный столб. Они не могли видеть голову зверя из-за широкого костяного ошейника, но по походке было ясно, что голова опущена, рога выставлены, а передние ноги слегка подогнуты в готовности немедленно отреагировать на опасность.

Наконец трицератопс добрался до конца улицы и уперся в высокую каменную стену, справа и слева от которой возвышались стены соседних домов.

Это был тупик.

«Ему придется повернуть назад!»

Они стали отступать к калитке, но тут же замерли на месте в изумлении.

Трицератопс не остановился. Голова его, прикоснувшись к поперечной стене, легко и плавно погрузилась в твердую поверхность. Потом исчез костяной ошейник, передние ноги, в стену непринужденно нырнуло туловище, вплоть до объемистого крупа, пропали задние ноги… И наконец потихоньку, дюйм за дюймом, в каменной стене растворился хвост, от основания до тоненького кончика.

Трицератопс пропал. Без всякого следа.

Утром отец заторопился на работу, а сын в школу, и они вышли из дома одновременно.

Обменявшись красноречивыми взглядами, они подошли к каменной стене, перекрывающей дорогу. Постучали по ней, пощупали тесаные камни, но не обнаружили ничего необычного.

Стена стояла нерушимо, как скала, твердо блокируя путь.

Не обнаружилось никакого ущерба ни в беленых стенах боковых домов, ни в застекленной террасе дома, стоящего за поперечной стеной.

— Я читал о случайных проходах между разными измерениями, — сказал мальчик.

— М-м… да. Но это всего лишь гипотезы.

— Почему гипотезы?

— А что такое, по-твоему, гипотеза? Это когда ты говоришь, что вещи могут быть устроены так или этак, но не можешь ничего доказать.

— Значит, проходов между измерениями не бывает?

— Видишь ли, кто-то выдвинул такую идею. Может быть, они существуют, а может, и нет. Но если ты полагаешь, что они все-таки есть, тогда эта стена является линией контакта. Или порогом между нашим миром и миром трицератопсов, который существовал десятки миллионов лет назад. Однако на самом деле ты волен объяснить это явление любым другим способом, который тебе понравится.