Эра людей. Дьявол (СИ) - Криптонов Василий Анатольевич

— У меня голова болит, — пожаловалась Авелла.

Натсэ ничего не сказала. А вот госпожа Акади, кажется, умудрилась меня понять. Ну или, по крайней мере, сделала вид. Она шагнула навстречу, вытянув руки.

— Ей в любом случае лучше на свежий воздух, — заявила она. — И на что-нибудь не такое жёсткое и холодное, как камень.

— Я сам! — Мне не хотелось даже на мгновение отпускать её, казалось, она тут же исчезнет, испарится.

Я вынес Юи из «святилища», спустился немного по холму и нашёл подходящее место. Уложил девочку, под головой у неё оказалась небольшая мягкая кочка вместо подушки.

«Подходящее место», как же… Внизу, в нескольких сотнях метров, текла полноводная река вооружённых людей. Однажды они поднимутся и на холм… Что, просто пройдут мимо спящей девочки? Она ведь не одна из них, а значит — маг, враг, подлежащий уничтожению.

Глядя в спящее лицо, я понял, что никуда отсюда не уйду. Этот холм, на котором я уже погиб однажды, станет-таки моей могилой окончательно.

Противень вопросительно хрюкнул у меня над плечом.

— Защищать, — сказал я. — Головой отвечаешь. Понял?

Дракон заревел, пустив в небо струю огня.

— Вот и молодец. — Я встал, расправил плечи. — Ты и я, Противень. Закон Степи. Пусть даже степи нет, но закон — свят, и мы будем чтить его до тех пор, пока наши хладные трупы…

Короткая вспышка заставила меня заткнуться. Появилась Маленькая Талли в обнимку с Моинграном. Они тут же расцепились. Моингран закрутил головой, пытаясь сообразить, где он и что происходит. Присвистнул, увидев огромную армию внизу. Значит, до берега они пока ещё не добрались…

— Пап, это кто? — Маленькая Талли вытаращила глаза на Юи.

— Это Юи, — пояснила госпожа Акади (она присела рядом с моей сестрой и щупала ей лоб). — Воображаемая сестра сэра Мортегара.

— Ты создал человека?! — ахнула дочь.

— А что, не надо было? — потупился я. — Вообще, конечно, если подумать, то создавать жизнь — твоя задача…

— Моя задача, папа — сохранить этот мир, — оборвала меня Маленькая Талли. — И сохранить его можно, только отдав в руки Клинтиане. Она — следующий этап, она — символ новой эры. Но я не только богиня, я ещё и человек! И как человеку мне очень хочется, чтобы этого не произошло. Но сама я сделать больше ничего не могу. Всё затянулось уже до самого распоследнего предела. Поэтому я — удаляюсь. Папа, я… не буду больше вмешиваться и критиковать твои действия. То, что нужно сделать, можешь сделать только ты, поэтому — действуй. Создавай людей, осушай моря, превращайся в ламантина, жонглируй саблями — делай всё, что только в голову придёт! Я — удаляюсь…

— Стой! — заорал Сеприт и бросился к богине. — А я?!

— А, да… — Маленькая Талли поморщилась. — Дай эту штуку.

— Какую?

— Которую сломал говорящий корабль.

Сеприт протянул Талли «смартфон».

— Откуда ты знаешь про Шарля? И… И вообще?..

— Я — богиня. Достаточно такого объяснения? Координаты!

— Зэт триста четырнадцать двадцать пять дробь эль, — оттарабанил Сеприт код, который, наверное, последние годы повторял даже во сне.

Маленькая Талли провела ладошкой над экраном, и тот засветился.

— Перенастроила, — сказала она, вернув «смартфон». — Теперь он будет переносить только в тот мир, про который ты сказал. Счастливого пути и осторожнее с Альянсом!

Маленькая Талли повернулась ко мне и двумя руками послала воздушный поцелуй. Потом повторила для Натсэ и Авеллы.

— Постой! — вырвалось у меня. — Ты…

Но она уже исчезла. Наверное, времени на более тщательное прощание у Маленькой Талли не оставалось…

Кто-то всхлипнул. Я обернулся и увидел Авеллу. Натсэ обняла её за плечи. Все уже молчали. Никто не знал, что сказать и о чём вообще думать. Хотя, наверное, каждый о чём-то да думал. Только вот думы эти были тяжёлыми и мрачными.

И лишь Моингран оставался, в общем, на своей привычной волне. Да, он только что вписался в какую-то непонятную дичь, отдающую шизофренией, но у него — по крайней мере, пока, — с семьёй всё было чётко и понятно, и никаких проблем там не было даже на горизонте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— О, ты оделся, — сказал он. — Это круто. И у тебя новая девчонка. Это тоже круто. Поздравляю. Будете жить вчетвером?

— Надеюсь, — сказал я, посмотрев вниз, на спящую Юи. — Что будем жить. Это моя сестра.

— Оу… — Моингран почесал макушку. — Я бы пошутил на тему твоей сестры и своего к ней отношения, но у меня, в общем, уже есть стабильные отношения, и мне их, честно говоря, по уши…

— Она несовершеннолетняя, дебил! — оборвал я его.

— Вот вечно ты, Мортегар, себе всякие трудности придумываешь, — вздохнул Моингран. — И другим навязываешь. «Сестра», «несовершеннолетняя» — тьфу, зануда. Нет бы развязно поразвратничать, удовлетворяя все свои самые гнусные желания и прихоти. Ну что у тебя за жизнь, в самом-то деле? Уединился с двумя самыми сексуальными в мире девчонками, а больше ни на кого и не смотришь!

Тут Моингран, кажется, почувствовал гробовое молчание, которое окутало его слова и будто бы придушило их.

— Что, неудачно высказался, да? — спросил он.

— Совсем неудачно, — отозвалась госпожа Акади. — Как мы недавно выяснили, сэр Мортегар — разумеется, в результате трагической случайности и полнейшего недоразумения, — имел отношения с предводительницей этой ужасающей армии, госпожой Клинтианой, поскольку думал, что это не она, а моя так называемая близкая подруга — госпожа Алмосая.

— Я здесь вообще ни при чём! — закричала Алмосая, прижимая руки к груди. — Как вы можете ставить мне в упрёк то, что сделали не со мной, без меня и даже не поставив меня в известность?!

Госпожа Акади гордо отвернулась, всем своим видом давая понять, что даже словом эту «так называемую» отныне не удостоит. Я тоже поспешил отвернуться. Мне вообще было крайне неуютно смотреть на Алмосаю. Воспоминания накатывали и уносились прочь, смешиваясь с фантазиями, которых уже нельзя было контролировать, как тех страшных человеко-жуков…

— Впрочем, я всё могу объяснить, — добавила Алмосая, напрочь нивелировав впечатление от своего искреннего возмущения. — Мортегар вобрал в себя Источник.

— Что?! — это хором ахнули Авелла, Натсэ, Зован и даже Огневушка — просто до кучи. Сама-то она, надо полагать, вообще не понимала, о чём речь, но из солидарности поддержала возлюбленного.

— Да, — кивнула Алмосая. — И, насколько понимаю, он должен был с кем-то разделить его силу, чтобы не допустить страшных последствий.

— Ты поэтому прилетел на корабль? — спросила Авелла.

— Угу, — сказал я. — А на корабле никого не было. И время заканчивалось. И тут вошла она… Если бы это была Клинтиана, я бы, конечно, ни за что не стал… Но… И, в общем…

— Офигеть! — покачал головой Моингран. — Морт, ты реально крут. Не говори никому, но я твой фанат номер один. Ты умудрился изменить жёнам, но сделал это во имя спасения мира, и хотя из-за этого теперь миру конец, ты всё равно трагический герой для всех своих. Впрочем, это всё ненадолго. Мы тут, кажется, чересчур раскричались…

Я проследил за его взглядом и содрогнулся. Нас и вправду заметили — уже было достаточно светло. Необъятная река воинов Клинтианы разделилась, и крохотный её ручеёк — полсотни воинов в поперечнике — потёк вверх по холму.

Топот копыт раздавался совсем рядом, но к нам вроде бы шла пехота… Ах да, это Половник возвращается. Пустой, без Асзара. Ну, молодец, не бросил старика хозяина.

— Нет времени болтать! — Я выдернул меч из ножен. — Моингран! У тебя есть план?

— План был — спасти твоих жён, надрать задницу Логоамару и свалить. Собственно, мы практически ничего из этого сделать не успели, так что теперь до пятницы я совершенно…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Меня интересует «свалить», — перебил я. — Как?

Моингран вместо ответа показал медальон. Примерно такой же, как тот, что висел на шее у меня.

— Мелкая божилась, что он отработает ещё раз в обратку, — пояснил Моингран.

Я резко повернулся к своим, окинул их взглядом. Нашёл Сеприта.