Сергей Ковалев - Добрым словом и пистолетом

Торонго всхлипнул от жалости к себе, нашел пологий спуск и побрел к реке, что-то бормоча под нос. То ли молился Орубе, то ли самозабвенно проклинал собственную глупость и гордыню, которая, если подумать трезво, была той же глупостью. Жаль, трезво все обдумать он смог только сейчас.

Говорят же старики, что орета делает труса храбрецом, умного – дураком, а крокодила – любимой женой. Впрочем, говорить-то они много чего говорят. Как соберутся в доме старейшины – кстати, вокруг бурдюка с той самой оретой, – так и давай пичкать друг друга и всех вокруг замшелой мудростью. И чем меньше в бурдюке пальмового пива, тем красноречивее становятся. Бывает, что и в бороды друг другу вцепляются.

Сегодня, правда, обошлось без драки. Как заговорили с самого начала старики о вымрунах, костяном вороне, безногой обезьяне и прочих страстях, так до самого вечера и рассказывали байки.

Торонго готов был хоть всю ночь слушать такие истории. Особенно же любил он те из них, в которых против кровожадных чудищ выступал не могучий герой, а обычный деревенский парень. И побеждал врага не дубинкой или луком, а собственной хитростью. В итоге чудовище обязательно погибало или изгонялось с позором за реку, а победителю доставались всякие полезные вещи и он становился уважаемым в деревне человеком.

Для Торонго последнее было особенно важно.

Так уж сложилось, что в деревне его не уважали. Насмехались. Ну не то чтобы насмехались, мысленно каждый раз поправлялся Торонго, – добродушно посмеивались. А все равно ведь обидно! Торонго с детства был неловким и растяпистым. Хуже всех лазил по деревьям, хуже всех плавал и боялся заходить далеко в лес.

Торонго уже год как прошел посвящение в мужчины, но ловкости и силы это ему не добавило. Как и уважения односельчан. Только и радости с того посвящения, что теперь можно сидеть в кругу младших мужчин деревни хоть всю ночь, слушая, как в кругу стариков рассказывают страшные истории. И пить орету.

Орету парень не любил, но отказаться, когда бурдюк, сделав круг, вновь склонялся над его чашкой, не мог. Не хватало еще, чтобы над ним и из-за этого потешались! Увы, за страх перед насмешками приходилось расплачиваться – от выпитого Торонго, как всегда, быстро окосел.

И надо же было старому Шогу именно в тот момент рассказать про пещеру.

Какой-то частью одурманенного пивом разума Торонго понимал, что задумал очень глупую штуку, в которой, протрезвев, обязательно раскается. И что, будь он трезв сейчас, ни за что не пошел бы посреди ночи в лес. Тем более искать в этом лесу пещеру, про которую рассказал Шогу. В рассказе старика фигурировали горячие от внутреннего жара камни, руки без тел, самостоятельно ходившие по этим камням, жуткие пальмы с глазами и ртами. И чудовище. Чудовище жило в пещере, по словам старика, уже многие поколения. Вроде бы еще дед Шогу мальчишкой прокрался к пещере и выдрал у чудовища из хвоста волос. Или то был дед не Шогу, а вовсе даже Рогу, другого старика, который тоже был не прочь похвастаться героическим предком. Шогу и Рогу уже прицелились было выдрать друг у друга по клоку из бороды, но потом как-то примирились и решили, что оба их деда вполне могли совершить это героическое деяние. В те времена ведь молодежь была смелая, не чета нынешней.

Последние слова хоть и сказаны были в воздух, но порядком захмелевший уже Торонго принял их на свой счет. Не то чтобы его так уж сильно задевали подобные намеки – притерпелся за столько-то лет. Просто за занавеской, отделявшей женскую половину дома от мужской, наверняка пряталась внучка Шогу – веселая ясноглазая Агата, девушка, подарившая Торонго накануне посвящения в мужчины бусинку на ремешке. Пусть ни до того, ни после Торонго так и не осмелился ни разу заговорить с ней, но не выдумал же он эту лазурную бусинку! Вот же она, на шее!

Старики говорят, орета делает труса храбрецом. Но женщина опьяняет мужчину сильнее пальмового пива. Никто даже не взглянул в сторону Торонго, когда он встал и нетвердой походкой покинул дом старейшины. А что смотреть? Мало ли по каким делам вышел парень. Особенно после ореты-то!

Но пальмовое пиво было ни при чем. Точнее, при чем, но совсем в другом смысле. Оно коварно нашептывало Торонге, мол, мальчишки какие-то смогли, значит, и он сможет! Подкрадется к логову чудовища и… нет, не станет вырывать волос из хвоста, конечно. Это уж совсем по-детски. Он сделает кое-что достойное настоящего охотника!

Торонго тихонько пробрался в дом, в котором жил вместе с остальными неженатыми мужчинами деревни. Почти все они сейчас были в доме старейшины, а оставшиеся трое спали, издавая дружный храп. Спал даже тот, который должен был приглядывать за огнем в очаге. Торонго набрал в глиняную чашку углей, засунул за пояс с одной стороны факел, а с другой – дубинку и вышел, никого не потревожив.

Ударю чудовище дубинкой по голове, пока тварь спит, рассуждал Торонго, шагая по тропинке к реке. Дубинка хорошая – тяжелая, с крепко вбитым в расщепленный конец камнем. Дикую свинью с одного удара убить можно. Наверняка у чудовища голова не крепче, чем у дикой свиньи! Или крепче? А если чудовище не умрет? Торонго в ярких красках представлял, как притащит в деревню шкуру чудовища и как все станут восхищаться его силой и храбростью. Но вот вариант, в котором чудовище благополучно переживет удар дубинкой и поужинает храбрецом, пришел в голову Торонго, только когда он миновал опушку и углубился в лес. Орета постепенно выветривалась.

Он задумался, не вернуться ли в деревню? Благо никто не знал, что он уходил совершать подвиг. А значит, и насмешек не будет. Ну не больше, чем обычно… Нет! Дальше это терпеть невозможно!

Все-таки в голове Торонго плескалось еще слишком много пива, и он упрямо двинулся в глубь леса. В рассказе старика путь до пещеры, конечно, в подробностях не описывался, но Шогу сказал, что вход в нее находится со стороны крутого обрывистого берега реки. А такой обрыв в окрестностях деревни был только один. И не так уж далеко – за половину ночи можно дойти.

Орета окончательно выветрилась примерно тогда же, когда Торонго достиг обрыва. К этому времени погода испортилась, небо затянуло низкими тучами, и над обрывом бушевал ураган. Тут и настоящий герой, пожалуй, решил бы переждать непогоду под крышей, а подвиг совершить как-нибудь в другой раз. Но Торонго не поддался этой мысли. Парень прекрасно знал свою натуру – в другой раз он ни за что не заставит себя прийти сюда.

Спустившись к реке, он побрел вдоль нее, высматривая пещеру. Постепенно Торонго все отчетливее осознавал безумие своей затеи. С чего он вообще взял, что чудовище ночью спит, как люди? Куда естественнее для него было именно сейчас выйти на охоту – например, за всякими бестолковыми героями! Ночь после этой мысли стала особенно недружелюбной и темной. Торонго почти уже сдался и готов был повернуть, но тут ему пришло в голову, что чудовище вполне могло отправиться на охоту в лес. Идти назад через лес после такой мысли было слишком страшно. Отчаянно сжимая обеими руками дубинку, Торонго сделал еще несколько шагов и замер. Красный камень обрыва в темноте казался серым, и на этом сером фоне отчетливо выделялось темное пятно. Торонго с ужасом понял, что все-таки нашел вход в пещеру.