Светлана Жданова - Крылья Феникса

Ознакомительный фрагмент

Очаровательно улыбнувшись, уже более прилично выглядевший Заквиэль подмигнул. Не удержавшись, я чмокнула его в другую щеку и пошла готовить что-нибудь для этих чурок бессознательных.

Вернувшись, обнаружила возвращенную на место дверь, в окнах вместо стекла светилось что-то магическое. Ничего себе, они даже прибрали наш бардак.

— Молодцы! А теперь на кухню. Я чай приготовила. И булочки с кухни увела. Элестс, не закатывай глаза, никто их есть тебе не предлагал. Катинка, поднимайся. Как будто я тебя не знаю. И вы, любезный, вставайте. Раз попали в такую передрягу по моей вине, то хоть что-то мы должны для вас сделать. Хоть чаем напоить.

— А где это… черное? — дрожа голосом, спросил мужичок.

— Оно вон, — ткнула я в сторону Заквиэля, переворачивающего кресло в нормальное положение.

Катинка и наш гость удивленно уставились на асура. Тот в ответ улыбнулся.

— Ну, Зак! — простонала я под звук падающих тел.

Глава 2

Мелкие шалости

— Раз волей случая (которого именно, узнаем позже) мы все собрались здесь, то, думаю, нам стоит познакомиться. — Надо же какой воспитанной и вежливой я могу быть!

— Ну, меня вообще-то приглашали.

Демон взглянул на эльфа так, что будь я на месте последнего, давно бы спряталась под стол. А этот лишь в булочку поглубже вгрызся. А ведь как глаза закатывал, обманщик. Есть он не хочет. Блин, второй Уголек ненасытный на мою голову.

— Меня зовут Таня, — кивнула я мужичку, притихшему за нашим большим столом. — А это Катинка, моя сестра, — уточнила я для эльфа. Зак умный, он все поймет. — Это наглое лопоухое… тьфу ты, остроухое существо, эльф Элестс. Он нанял нас для одного важного дела.

— Шантажист, — пихнула его в бок все еще злая Катинка.

— А это очаровательное, рогатое, хвостатое чудо — Заквиэль, мой друг.

— Можно сказать родственник, — кивнул он.

Прикинув в голове, я решила, что можно.

— А я Петрик Валеж, — скромненько представился жертва произвола. — Цирюльник с соседней улицы.

— Вы простите меня. Ну что я так с вами. Просто Катинка варит такую жуткую кашу.

— Я понимаю, — скорбно вздохнул он.

— Сочувствую, раз так. Я, наверное, расстроила какие-то ваши планы?

— Да. Я свататься шел.

— Что?

— Понимаете, дорогая мама моей избранницы довольно… жесткая женщина. Но мы с Анкой любим друг друга. Сегодня я, наконец, набрался смелости, купил новый костюм, взял цветы и пошел ее сватать. А тут это… каша мне на голову. Они меня ведь ждали, готовились. Теперь мама моей Анки ни за что не простит мне, что я так их подвел. Ох!

— Не переживай так, Петрик. Что-нибудь придумаем. А что она за женщина — будущая свекровь?

— Зверь! — особо не раздумывая, выдал неудавшийся женишок. — От отца ей в свое время досталась гостиница. Замуж она вышла за игрока, польстившегося на ее деньги, еле отбрыкалась. Вот теперь и не верит мужчинам. Не верит, что я ее дочь искренне люблю. А мы с Анкой уже второй год встречаемся так, чтобы ее маман не узнала. Сколько уж можно, я жениться хочу, детей там завести, дом, семью, — сокрушался он.

А Катинка сочувственно, понимающе и, кажется, чуть грустно качала головой.

Да, пора девчонке замуж. Засиделась она у меня что-то. За кого бы ее сплавить? А главное — как? Уперлась ведь — «мне и так хорошо», дура наивная. Уж я-то знаю, как это «так». Конечно, сама не признаюсь и под самой жуткой пыткой, но дом и любимого в нем очень хотелось. И хочется, и колется, и вредность не дает.

А тут еще вопрос: какого именно любимого я там хотела бы увидеть. Или мне их чередовать? Сегодня один, завтра другой. Не, не получится, жених мой ревнив, Данте… брата не предаст. И что мне делать? Вечно скрываться от них обоих не получится.

— Какие правильные мысли, — покосился в мою сторону Заквиэль.

— А сколько тебе лет? Извини, конечно, за бестактность, — сощурилась я.

— Тридцать один.

— Вот! В таком возрасте можно уже и начинать. В смысле думать об этом. А кто-то очень старый у меня получит в рогатый лобешник. Кстати, Элестс, ведь я не ошиблась, тебе действительно под двести?

— Да, — недовольно сморщился он. Для эльфов это можно сказать юность. — А откуда ты узнала?

— Долго объяснять. Думаю, из того же источника, что и о твоей странной ауре. Она у тебя так занятно над головой стоит. — Я растопырила пальцы над своей макушкой. — Ты видишь, Зак?

— Угу. Ваш эльфийский дружок принц, не старший, конечно, но все же.

— Откуда знаешь? — сощурила я глаза.

— Видел в свите Элениэли, старшей принцессой правящего Дома.

— Где? — насторожился Элестс.

— А что, она мало по континенту покаталась? Ведь не сидится оторве дома. Там ни одного неопробованного мужика не осталось. Извините, девушки. — У-у, как у нас Заквиэля пробило. Чего это он взвился? Просто не узнаю своего рассудительно дружка.

Хотя он миленький, когда злится. Главное, чтобы не на меня. А то ведь пришибет запросто, а потом скажет, что так и было.

— Заквиэль, солнышко, хочешь еще булочку? Как раз последняя осталась, с маком, будешь?

— В меня уже не лезет. Спасибо, малышка, — нежно улыбнулся асур, насторожившись.

Нежность у них с клыками. Наш гость снова попытался свалиться в обморок, и только мои поспешные и оттого еще более громкие слова заставили его заинтересованно проморгаться.

— Раз поел, то колись давай, чего здесь забыл. А то я особа нервная, могут ведь и жертвы моего любопытства появиться.

Тяжкий вздох не вызвал у меня должного сочувствия и жалости. Пришлось говорить.

Только для начала мы перебрались в гостиную.

— А что тут у вас было? — заинтересовался хвостатый красавчик.

— Да так, — покраснела я. — Приступ плохого настроения.

— Ничего себе плохое настроение, — разозлилась Катинка. — Меня чуть не прибила. Мебель поломала, полквартала разнесла, это у нее «плохим настроением» зовется.

— Ну уж явно не хорошим. Нечего было меня провоцировать, знаешь же, куда лезть не стоит.

Подруга насупилась. Конечно знала. Я ведь четко дала ей понять, о чем никогда не буду с ней говорить.

— Но ты все-таки погорячилась, — тряхнул блондинистой головой эльф.

Заквиэль усмехнулся:

— Это она умеет. Значит, ты погром устроила? Ну да, нужно было сначала подумать, прежде чем ломиться сюда. Или хотя бы вспомнить слова твоего папочки о том, что твои проделки отличает нелепость произошедшего. Все-таки мудрый был мужик, — с восхищением произнес он.

— Оставь папу в покое, — предостерегла я. — Так зачем ломился?