Мертвечиной пахнет, нет? - Аким Власов

были времена! Столько разнообразия я никогда не видел. И запрет отца: нельзя возвращаться домой, на небеса! Он выглядел как-то жалко на этом фоне... Но люди выросли, всей душой они теперь стремятся к стабильности, а страх перед упадком и смертью пугает их больше всего на свете. И вот мир, который так радовал меня, превратился в то, от чего я бежал…, и я ушёл от мира. Изолировался в своей клетке.

В глубине своего логова я потерял почти все силы. Их стало настолько мало, что пришлось сотворить артефакт, чтобы они не ушли на совсем. Эти орудия, они одновременно слабость и сила. Маг и любое магическое существо может создать артефакт, который заберёт часть его души и Силы, этот предмет во многом похож на слуг, которых я недавно призвал, но ощущается как часть меня и без него сложно представить жизнь, потому что её и не будет. Отбери у мага артефакт, и он в скором времени умрёт. А ещё, создавая этот предмет мы теряем некий выбор.

Маг по природе своей может созидать любой стихией в любом направлении, от исцеления и защиты, до созидания и убийства. И если создать артефакт, то способности, определяющие суть, возрастут, а другие утратятся навсегда. Но раз я мастер созидания, то сумел создал специальные печати позволяющие пользоваться силой как угодно, но довольно слабо, для сильного эффекта нужна кровь и жизненные силы.

В человеческом мире, я долгое время, интересовался лишь смертью и войной. Поэтому артефакт мой принял форму огнестрельного орудия, сейчас это огромный мушкетон, с безумной мощью и затратами сил. Моя сущность обнажена в этом орудии, её может видеть каждый, не обязательно заглядывать в душу. Я – убийца.

Закончим разговор обо мне. Хватит витать в облаках и вспоминать прошлое. Что важнее сейчас, через ауру я смог ощутить на сколько силён мальчишка. Он как слишком большой огонь давит силой и угрожает расправой, если подойдёшь слишком близко пеняй на себя.

Это пламя впитывает всю силу из окружающей среды с пугающей скоростью и с каждым мгновением становится всё больше. И это огромная проблема! Такую мощь заметит любой достаточно сильный маг, и заметит с очень большого расстояния, ибо такая штука бросается в глаза, а столько неподконтрольной силы может значить лишь одно. Маг заявляет всему миру: «Я очень силён и бросаю вызов каждому!».

И это очень злит и пугает меня. Я бегу за этими двумя так, как не бегал никогда в жизни. Парочка слуг, услышав мои шаги, виновато оглянулась.

–Извини, но ты сам вино... – начал оправдываться мальчик, но замолчал, как только наткнулся на мой взгляд. Не знаю, что он там увидел, но побледнел знатно…

А я не стал ничего объяснять. Схватил мальчика за шею и лицом прямо в сугроб, уселся на него сверху, ногами упираясь в его руки. Мальчишка кричит и плачет. Должно быть он думает, что я собрался его пытать, или убить. Пусть думает, меня больше беспокоят те люди, которые могут прийти по его душу. Я удлинившимся ногтем резал кожу на шее мальчика. Тонкая струйка крови потекла из раны. Снег под ней шипел недовольно и таял. Крики подо мной усилились.

–Что ты творишь? – рычит волк и скалит зубы, но напасть не может, ведь я его хозяин.

И я ничего не ответил ему, вместо этого рисую печать на спине мальчика. Его кровь и силы сами активировали печать, как только я закончил, и это пугает. Мальчик совсем не может контролировать мощь, которую получил от меня. Рыдания прекратились, закончился и крик, и мольбы о пощаде больше не слышно. Всё дело в том, что он не выдержал перегрузки и отключился. Это к лучшему, иначе бы орал от адской боли, что должна была принести эта печать…

Я вздохнул спокойно. Переключился на ауру и тогда смог действительно расслабиться. Мальчик перестал источать какую-либо Силу. Теперь его дар заблокирован печатью. Как у любого полезного заклинания, у этой печати есть свой минус, он же, одновременно плюс: никто не может сломать печать кроме меня, а если это не сделать в течении нескольких месяцев, то сила, запертая в клетке, порвёт мага на куски и вырвется наружу…

Я взял ребёнка на руки. И посмотрел на скалившегося волка. Он рычит, из пасти капает слюна, а синие, холодные глаза, полны безумия.

–Успокойся, – сказал я. – Ничего плохого я с ним не сделал, он очнётся на утро абсолютно здоровым, а сейчас отведи нас домой.

Волк пришёл в себя, но для демонстрации порычал пару минут и только затем тихонько побежал домой, а я за ним.

***

–Доброе утро! – сказал я, как только мальчик открыл глаза.

Увидев мою, радостно улыбающуюся мордашу, тот напрягся всем телом и сжался в

комочек.

–Я больше не буду, пожалуйста простите, – прошептал он чуть ли не плача.

–За что извиняешься, ты же ничего не сделал? – спрашиваю я.

–Всё равно простите, и больше не делайте со мной ничего... – умоляюще просит он, не выдержал, разрыдался. Слёзы стекают по щекам, беззвучно падают на постель оставляя за собой влажный след.

–Больше не буду, обещаю! – солгал я.

Мальчик успокоился. Если мы вновь попадём в такую передрягу, то, конечно, я вновь наложу такую печать, более того, если он не даст это сделать, я убью его, но сейчас, говорить правду нет никакого смысла.

–Чтобы ты знал, я сделал это не в качестве наказания…

–Но тогда зачем?

–Ты излучал безумно сильную и очень заметную ауру, я запечатал твой дар, чтобы нас не нашли те люди, которые напади на твою деревню.

Мальчик молчит. Наверное, думает. Ему нужное многое понять. За окном утро и падает снег. Волк ходит по окрестностям, исполняя мой приказ: прочесать всё вокруг дома, и если заметит врага, то убить его, но если тот очень силён, то вернуться назад за барьер. Как оказалось, волчонок не сильно мальчику по силе уступает, а даже если и уступает, то компенсирует всё волей. На старого волка я могу положиться!

Мальчик перестал думать и посмотрел в мои глаза.

–Хорошо, что вы сделали так… те люди очень сильные.

–Ты знаешь кто они?

–Солдаты... так сказал отец... они предложили нам сдаться... староста накричал на них... и они... убили всех… – слёзы вновь катятся по его щекам.

–Отдыхай, – я вышел из дома и мальчик больше не сдерживал рыданий.

Он плакал до вечера, затем уснул и только