Хроники-4. Белеет "Парус" одинокий - Илона Волынская

сквозь которую можно слышать, о чем говорят в приемной.

- Так что ваш муж?

- Муж? Ах, муж! Превосходный бизнесмен, замечательный! – возвысив голос почти до крика, объявила Лина, - Бизнес для него все! Но знаете, на самом деле он очень добрый. И брата своего любит! Поверьте! Ну поверьте же! – вскрикнула она, косясь на дверь кабинета с выражением такой паники на лице, что Роман почувствовал себя предельно неловко и от смущения и жалости к этой женщине пристально уставился в пол.

- Мы верим, верим, - сам слыша безнадежную фальшь своих слов, поспешил успокоить ее Роман.

- И правильно делаете! – с напором сказала она, - Вот и найдите Владика! Живого или… - ее голос упал, - Или мертвого. Вам ясно? Ясно? – и круто развернувшись, поспешила мимо любопытствующей секретарши обратно к кабинету.

Почти у самого ее носа колеблющаяся дверь торопливо захлопнулась.

***

- Ох Славик зараз до свого стола и чешет! – вздохнула Янка, входя в лифт, - Пока жинка его биля замочной скважины не попалила!

- Интересный у них линолеум, под бамбук, может, зря я такие деньги на ламинат выкинул? – все также разглядывая пол, пробормотал Роман.

Он прошел следом за Янкой и задумчиво уставился в висящее на стене лифта зеркало.

- Имейте же хоть каплю брезгливости, стажер! – раздраженно буркнул Рико, - Никогда не смотритесь в общественные зеркала, мало ли кто в них отражался до вас!

Роман встряхнулся:

- А вы заметили – жена Славика, брата Владика, переживает за Владика гораздо больше, чем сам Славик.

Рико поморщился:

- А еще у жены Славика, брата Владика, синяк на правой скуле. А сам Славик, vir rarae dexteritatis,* левша.

- Вроде бы она его боится… - снова призадумался Роман, - А с другой стороны, на переговорах вон как быстро муженька обломала.

- Воны вси трое – пропавший Владик, брат Славик, та Славикова жинка Лина – равноправные компаньоны. З правом пидпысу та взаемным наследованием, - пояснила Янка, - А що вы на мэнэ так смотрите? Чи я б поихала до заказчика, не дизнавшись про нього все, що только можлыво? – Янка вышла из лифта и двинулась к выходу.

Их троица погрузилась в ягуар. Рико повернул ключ в замке зажигания.

- Получается, пока Лина поддерживала мужа, он мог хозяйничать в компании. – продолжал Роман, - Но судя по тому как она переживает за Владика, Славику вот-вот грозила потеря решающего голоса. Он занервничал, начал супругу поколачивать…

- Який ты меркантильный, Ромасыку, видразу на гроши думаешь. А може он просто ревнует – тому и бьет, - лицо у Янки вдруг стало мечтательным.

- Это ты из личного опыта, mon cherie? – голос Рико был едок, как кислота, - Может, твой ненаглядный Эдвард тоже изволит тебя поколачивать?

- А хоч бы и бил! – вызывающе бросила ему Янка, - Абы любил!

- Vieux diable, в твоем случае это должно выглядеть восхитительно, - саркастически вскинул брови Рико, - Янка блаженно жмурится, а Эдвард охаживает ее… Чем охаживает, Яночка?

- Хватит, Рико! Не смий на мого Эдварда языком плескаты! - выражение Янкиного лица стало, мягко говоря, недобрым.

Рико замолк. Проехав улицами тихого центра, они остановились у отгороженного решеткой мощеного дворика реставрированного старинного особняка. Здание строилось еще в ту пору, когда о минимализме и понятия не имели, и было изобильно украшено выступами, фигурными балкончиками, лепными виноградными гроздьями и ангелочками мелкой россыпью. Тщательно восстановленные и оштукатуренные финтифлюшки фасада придавали дому яркое, пряничное великолепие.

Янка молча выпрыгнула из машины.

- А можно… Можно, я с тобой? – Роману не слишком-то хотелось привлекать к себе внимание разобиженной и насупленной Янки. Но бывают у людей потребности, которые приходится удовлетворять даже с риском для жизни.

Янка бросила на Романа мрачный взгляд… И вдруг лукаво улыбнулась:

- Що, жертва ремонту, до чистого туалету захотелося?

Роман гордо промолчал. В глубине души он рассчитывал еще и на душ.

- Ладно, пишлы вже, страдалец!

Роман вихрем вылетел из машины. Потребность становилась безотлагательной.

Вслед за Янкой он вошел в единственный подъезд дома. И остановился, потрясенный настолько, что даже о физиологии почти позабыл.

Вот это ремонт! А он еще считал, что у них в подъезде стало хорошо, после того как сам Роман закрасил густо-синей краской матерные слова на стенах, а жильцы скинулись на металлическую дверь с кодовым замком. Подумаешь! Как насчет холла с мраморной лестницей и пышной лепниной под потолком – если и не старинной, но наверняка восстановленной один в один? А благообразный швейцар в форме, приветственно гаркнувший:

- Доброго-вам-вечера-госпожа-Свитезь!

Янка осчастливила стража небрежным кивком и двинулась через роскошный холл – невероятно уместная среди всего этого великолепия. Швейцар ревниво уставился на идущего следом Романа. На физиономии его явно было написано: «Ну и чего ты делаешь, чмо, рядом с такой женщиной?»

- О, дорогая Яночка! – створки тяжелого лифта в стиле ретро – дерево, красный плюш и витые шнуры – раздвинулись, пропуская в холл немолодого, но очень холеного мужика. Физиономия его показалась Роману смутно знакомой. Вроде бы мелькал по телевизору, банкир какой-то. - Каждый раз не устаю удивляться вашей поистине неземной красоте. - посверкивая лысиной, мужик с почтительным трепетом припал к Янкиной руке.

Швейцар торжествующе поглядел на Романа: дескать, тебе здесь ловить нечего, вон какие крендели вокруг нее круги нарезают.

Роман еще разок оглядел обстановку, потом саму Янку и затосковал – конечно, такая женщина, да в таком ремонте…

Небрежно поманив Романа за собой, Янка внесла себя в лифт. Швейцар и банкир не отрывали от нее глаз, пока пепельноволосая не закрыла за собой лифтовые дверцы натурального дерева. Лифт дрогнул и с соответствующей стилю неторопливостью, побрякивая, пополз вверх.

Янка нажала кнопку трезвонящего мобильника…

- Да? – и тут же выражение лица ее изменилось. Королевская горделивость исчезла, сменяясь щенячьим восторгом:

- Edward! – завопила Янка, - It’s you! It’s you!*

Щенок радостно скакал и кажется, даже норовил пустить лужу.

- You are coming! Coming! To me! – продолжала вопить Янка, - Yes, of course, why do you ask, my love, my sweet heart? Of course, I am waiting for you! Tomorrow morning? O, yes, o, My Lord! – Роману показалось, что последнее ее обращение адресовано вовсе не Господу нашему Вседержителю, - I’ll meet you… No? **

Хозяин не разрешил щенку выбежать навстречу и теперь тот жалобно поскуливал, умоляя:

- But I cannot without you anymore! Yes. Yes, as you wish. – она вздохнула, потом улыбнулась. - Sure, I’ll be here. I’ll be ready for you… O, Edward, you make me so happy!***

Бежать навстречу не разрешили, зато позволили, виляя хвостиком,