Узел вечности - Стивен Рэй Лоухед

В сумерках, в первую ночь после перевала, мы ощутили перемену в окружающей земле. Но по-настоящему мы столкнулись с этими переменами лишь углубившись в горную страну. Там, где равнинные пустоши представлялись всего лишь унылыми и мрачными, горы угрожали; там, где лес казался труднопроходимым, горы становились непроходимыми по-настоящему. И это была не просто угроза сорваться с узкой дороги и разбиться о камни внизу. Среди вершин жила настороженная злоба, темная сила, которая сочла нас инородным телом и отреагировала соответствующим образом.

На третью ночь мы наконец поняли природу нашего противника. Дневной переход завершился благополучно; мы хорошо продвинулись и нашли подходящее убежище на ночь в глубокой расщелине между двумя вершинами. Каменные стены возвышались над дорогой, она стала неровной, будто ее прорубали сквозь гору мечом; вершины терялись в облаках над нами. Зато они прикрывали нас от ветра; таким образом, место давало долгожданную передышку и было лучшим укрытием, какое только можно было найти в этих голых скалах.

Мы, как всегда, жались к кострам, но в ту ночь, когда ветер достиг своей обычной силы, мы услышали в его завываниях новую, леденящую ноту. Тегид, всегда внимательный к тонким изменениям и оттенкам света и звука, первым уловил это.

— Слушайте! — велел он.

Тихий разговор у костра, прекратился. Мы прислушались, но ничего не услышали, кроме ледяного ветра, рвущегося с обнаженных вершин Tor Esgyrnau.

Я наклонился к барду.

— Что такое ты услышал?

— Я и сейчас слышу, — сказал Тегид, склонив голову набок. — Вот… опять!

— Я слышу только ветер, — отозвался Бран, — и ничего другого.

— А ты и не услышишь ничего, если будешь продолжать болтать! — раздраженно отозвался Бард.

Мы ждали долго. Но звук не повторялся. Поэтому я спросил:

— На что это было похоже?

— На голос, — сказал он, ссутулив плечи. — Мне показалось, что я слышал голос. Вот и все. — То, как он это сказал — кратко и пренебрежительно, — заставило меня продолжать:

— Чей голос?

Он кончиком посоха подтолкнул угли в костер, но ничего не ответил.

— Чей голос, Тегид?

Кинан, Бран и еще несколько человек, сидевших рядом, смотрели на нас с возрастающим интересом. Тегид огляделся вокруг, а затем отвернулся к огню.

— Идет ураган, — сказал он.

— Ответь мне, бард. Чей голос ты услышал?

Он вздохнул и произнес имя, которое я меньше всего ожидал услышать.

— Оллатира, — тихо ответил он. — Мне показалось, что я услышал Оллатира.

— Оллатир? Он мертв уже много лет.

— Я знаю! Вы спрашиваете, чей голос я слышал, — ответил он сердито, — я вам отвечаю. Мне показалось, что я услышал Оллатира, Главного Барда Альбиона, давно умершего.

Отзвук его слов еще висел в воздухе, когда Бран вскочил на ноги.

— Я тоже слышал! Вот, опять! И сейчас тоже! Но это не Оллатир — это Алан Трингад!

Кинан злобно зыркнул на меня.

— Я тоже чувствую здесь что-то сверхъестественное. — Говорил он настороженным шепотом, словно боясь, что его услышат.

Огонь посвистывал к костре, ветер крепчал. Кинан медленно встал, приложив палец к губам.

— Вот… вот опять! — произнес он едва слышно. — Но я слышу не Алана, это… — на его лице отразилось недоумение, — это Кинфарх... мой отец!

Вскоре весь лагерь погрузился в смятение, поскольку многие стали слышать голоса мертвых друзей или родичей. Все, кроме меня. Я по-прежнему слышал лишь завывание ветра, и это меня изрядно нервировало. Ближе к ночи ветер становился сильнее, он с визгом обрушивался на нас с высот. Люди жались к кострам и зажимали уши руками.

А потом у нас отобрали и костры. Ветер взревел между скал особенно остервенело. Пламя костров сорвало. Они погасли. Погрузившись в холодную тьму, наполненную ветром и криками мертвых друзей и близких, воины потянулись за оружием.

— Тегид! — обратился я к барду, пытаясь перекричать ветер. — Это плохо кончится. Надо что-то делать!

— Точно, — поддержал меня Кинан. — В темноте до беды недалеко.

— Что ты советуешь? — раздраженно спросил Тегид. — Не могу же я остановить ветер!

— Нет, но ты можешь сказать воинам в чем тут дело.

Тегид вскочил на ближайший камень и вздел свой посох.

— Aros! Aros illawr! — повелительно выкрикнул он. — Всем стоять на местах! Это не голоса мертвых! Это морок! Не давайте себя обмануть. Мужайтесь!

— Но они же нас зовут! — крикнул кто-то. — Мертвые пришли за нами! Мы обречены!

— Нет! — Я встал на камень рядом с Тегидом. — Слушайте Мудрого Барда: мы все теряли друзей и близких. Мы помним о них, и нам кажется, что это их голоса звучат у нас в ушах. А на самом деле это буря и ничего больше.

— А ты не слышишь их сам? — спросил другой испуганный голос.

— Нет, не слышу. Это лишь ветер, — убежденно ответил я. — Сильный ветер, только и всего. Все сели! Переждем!

Казалось, мои слова успокоили воинов. Они потянулись друг к другу, расселись на камнях, некоторые с оружием наготове, и стали ждать. Буря действительно скоро стихла, с ней ушло и жуткое нападение.

Костры разожгли снова, постепенно расслабились и заснули, думая, что с бедой покончено. Однако мы выдавали желаемое за действительное. Испытания только начинались.

Глава 31. ПРИЗРАК ПЕРЕВАЛА

Не успели мы отдохнуть звуковой атаки, как жуткие голоса раздались снова. Только на этот раз к голосам прилагались и сами мертвецы.

С ледяных высот опустился туман — странный, вязкий туман, струившийся волнами. Серый, как смерть, и холодный, он скользил по обломкам на обочине дороги, словно нащупывая себе путь длинными щупальцами. Часовые заметили это странное явление первыми и подняли тревогу. Правда, пока явной опасности не было.

— Ничего, все правильно, — сказал я Найлу, который начал извиняться за то, что разбудил меня. — Видно, эта ночь вообще не для сна. Что там еще случилось?

— Поднялся туман, господин, — сказал он, выжидающе глядя на меня. — Только он необычный. У меня плохое предчувствие, господин. А я этого не люблю.

Я встал и огляделся. Очень густой туман клубился