Райдо Витич - Гарон

— А как же я! Я ЛФК твоей сестры в то время, когда ты должна была явиться на свиданье!

— А я важней, я мать твоя!

— Я Аля, не узнала?!

— Я Валера, вот ты и пришла!

— Нет, я важней, я платье твоей подружки, такое же, что ты купила себе! И она посмела! Да как могла! Ты порвала его? Ее убила?

— Оставьте!! Я вас знать не знаю!!

— Ну, как же, милочка, и даже я вам не знакома? — удивилась очень полная дама в вуальке. — Вы столько лет откармливали меня, и превратили в пышку, теперь из-за какого-то мальчишки меня забросили. Как можно так себя вести?

— Кто вы?! — сбросила вуальку и увидела уродливую физиономию, от которой у Яны кровь застыла в жилах.

— Я ваша личная жизнь, милочка, — с оскалом склонилась над ней женщина. — Я ваша неудачная судьба, в то время как у других она сложилась. Назло вам, конечно же. Не вы в том виноваты — они, завистники, враги!

— Неправда! — ужаснулась девушка: а ведь она, действительно, винила кого угодно в несчастливой своей личной жизни, такой же страшной, как мадам.

— Вот и откормила! Куда теперь такой мне?! — рыкнула она, вцепившись пальцами ей в плечи. Яна оттолкнула ее, и была насилу вырвана из толпы эльфом:

— Когда же ты успела их накопить?! — воскликнул, мечом дорогу прорубая.

— Прости!…

— Они голодные!

— Я их забыла!

— И правильно! Беги!

— Нет, без тебя не побегу!

— Вместе пропадем! — срубая руки, тянувшиеся к девушке, кричал эльф.

— Ничего! — рубилась и Яна, неумело.

— Гароны! — взвизгнула толпа и разделилась. Авилорн схватил девушку и прочь помчался, за угол, в арку, через палисадник, в котором только дерево сухое стояло. Гароны от них не отставали.

— Нужно спрятаться!

— Куда?!

— В подвал! Смотри: прямо провал вниз!

Прыгнули, сшибая фанеру, прикрывшую окно. И побежали, спотыкаясь о трубы, мусор, лавируя в катакомбах затхлого, подвального помещения. Какая-то низкая дверь — туда ввалились, спиной прикрыли ее и на пол сели, затихли, прислушиваясь к звукам — вроде тихо.

— Ночь здесь переждем, — предложила Яна, отдышавшись.

— Здесь ночь всегда, неужели неясно. Город темных мыслей, мести, зла, обид, корысти.

— Чистилище, — кивнула, пытаясь вернуть своей потрепанной и порванной одежде, хоть более менее, пристойный вид. — Со мной ты точно пропадешь. Во мне обид жило нимало.

— Сейчас их меньше?

— Геустис! Хитер. Как разговор об Аморисорне он завел? Я от души ему инфаркта пожелала и, тут же, чуть сама не получила его. Вот негодяй, специально тему развил, тайну открыл!… Прости, — заметив предостерегающий взгляд эльфа виновато прошептала. — Бог ему судья и как там дальше? А! Счастья и здоровья! — и не сдержалась. — Какое заслужил!

И тут же в дверь стали ломиться. Дерево затрещало, грозя развалиться на куски.

Авилорн и Яна отскочили и побежали дальше.

— Я молчу! Я всех люблю и обожаю, и всех заранее прощаю, — бубнила девушка. Эльф лишь сопел. А в помещение уже вломились гароны, и шли за ними.

— Вон проем, — кивнул Авилорн на еле видный луч света.

— Высоко!

— Попытайся! — процедил и встретил меч гарона. Яна кулаком в прыжке дала по фанере и та вылетела. Девушка, цепляясь за уступы, вылезла и потащила эльфа на себя.

— Уходи! — тот закричал.

— Без тебя я не уйду! А, может, мне вернуться?!

— Откуда ж ты такая упрямая?! — эльф отбил мечи гаронов и прыгнул в проем, прокатился кубарем по мостовой. Яна помогла ему подняться, и оба побежали.

— Я отсюда! Из мест немногим лучших, чем этот `милый' городок.

— Куда же вы, родная?! — раскрыв объятья двинулась к ним, невесть откуда взявшаяся дама.

— Она настырна больше, чем тиррон! — возмутилась девушка, убегая в сторону. Они резко свернули за угол и помчались по пустынной улице. Пустынной ровно пару минут — из подворотней выплыла толпа и пошла на них преграждая дорогу. Назад нельзя, да и гароны, а впереди они, обиды разъяренные разлукой.

— Мы здесь останемся, — уныло протянула Яна, зажимая крепко меч в руке, а эльф спиной к ней встал:

— Похоже.

— Уходи Авилорн, ты можешь летать, значит, можешь уйти! — лязг — меч его сошелся с мечом гарона. Девушка приготовилась отразить нападение второго слуги хаоса. А в это время дама, оскалившись, толкнула на Яну первого попавшегося парня, и тот, как бабочка на иглу, попал на острие меча.

— За что? — удивился мальчик и умер. Яна закричала — ко всем бедам ей еще греха убийства невинного не хватало. И, выхватив взглядом, в толпе злорадное лицо мадам, рванула к ней в безумном желании воздать по заслугам. Не думая, воткнула лезвие ей в живот и тут, словно, сама на лезвие наткнулась. И двое рухнули — она и дама. Яна ничего не понимала и, зажимая рану в животе, смотрела на лица окружающей толпы. А та ее топтала и ревела, победу требовала для гаронов.

— Убейте эту! И эльфа! Ату, его, ату!

Яна повернулась и, как во сне, увидела Авилорна, что из последних сил стремился к ней и отбивался сразу от четырех гаронов. А рядом Геустис стоял и ждал, и вот дождался — как только парень приблизился к нему — в спину клинок всадил.

— Нет!! — Яна закричала и, подобрав упавший меч, рванула, рану зажимая, к эльфу на подмогу. Но тот упал и замер — все: ни вздоха, ни движенья — мертв. Геустис смеялся, радуясь победе.

И что ей было делать? Она воткнула от души клинок в черное сердце, чтоб отомстить за смерть благородного эльфа и, хоть так, заставить врага замолчать. Он, правда, смолк и криво усмехнулся ей в лицо, потрогав рукоятку, что торчала из груди. Яна же почувствовала боль, и в сердце не его — своем меч ощущала.

— Что за… — и упала на колени.

Геустис склонился, выдохнул ей в лицо со снисхождением и насмешкой:

— Милый, недалекий человечек, пора бы знать — от мести умирают двое: тому, кому отмстили и тот, кто мстил — вдвоем, — два пальца в бархатных перчатках сомкнулись вместе перед носом Яны, как подтверждение.

Он вынул меч из своей груди и рассмеялся, а Яна рухнула лицом на мостовую, под дикий крик ликующей толпы.

Круг десятый

Тишина. Хрустальные столбцы и бордовый бархат полога.

Яна смотрела на него и силилась понять, где находится, но мысли крутились вокруг Авилорна: бездыханное тело, пронзенное мечом, лежит на мостовой и хохот Геустиса, западня толпы, не лица — рожи, и радость в их глазах от вида боли и мученья, умирающих в ногах у них.

Ад. А еще есть Хаос, но вот убей — отличий не видать.

Что было, что случилось? Убиты, остановлены, пришли? Конец пути и точкою — разлука. Навеки. Но Яна же сама хотела от Авилорна избавиться и вот мечты сбылись, но лишь сейчас понятно, что ни о чем подобном ей не мечталось. Но ад сглотнул его не подавившись, а Яне и в аду помехи нет — жива и, судя по пологу — благополучна. Ошибся маг, не на того он ставку сделал и карту скинул не шестерку, а туза. Могильный холмик на все его желанья, планы, как ответ. И Але тоже, пару эпитафий, да память о тех днях, что вместе провели.