Анастасия Штука - Охотники (СИ)

Никто из слуг не обратил внимания на то, что хозяйская дочь с самым независимым видом спустилась вниз, в подвал, где хранилось продовольствие, и поднялась наверх с огромной корзиной, накрытой плетеной крышкой. Слуги привыкли к тому, что у их малолетней госпожи часто бывают какие-то странные желания и порывы, поэтому просто пожали плечами, решив, что она нашла в деревне какую-то голодающую семью и решила ей помочь.

Демонесса ее появлению, мягко говоря, не обрадовалась. Кира была уверена, что сомкнувшиеся на ее горле руки с выпущенными когтями, станут последним, что она увидит в своей короткой жизни, но неожиданно они разжались, заставив ее упасть на пол пещеры. Женщина пятилась назад, недоверчиво глядя то на нее, то на упавшую корзину. Крышка с нее слетела от удара о землю, позволяя увидеть край теплого одеяла и меховую накидку, без зазрения совести утащенную из запасников матери.

— Ты принесла это… мне? — Голос у пленницы оказался хриплым, простуженным и высоким. Наверное, в обычной жизни он звучал очень красиво, но сейчас сел и надломился.

Кира с трудом поднялась на дрожащие ноги и потерла ладонью горло. Она неопределённо передернула плечами, словно хотела сказать, что ответ очевиден.

— Зачем? — Женщина на самом деле была изумлена ее поступком. Но новые мысли, появившиеся в ее голове, успешно справились с темнотой, окутывающей ее сознание, прогоняя подступающее безумие, заставляя вновь возвращаться в нормальное состояние.

Так и повелось, Кира носила в пещеру все, что удавалось стащить из дома: одежду, еду и напитки, белье, книги. Проследив за лесорубом, работающим неподалеку от пещеры, она во время дождя, пользуясь его отсутствием, утащила все свежие еловые лапы, чтобы сделать для демонессы хотя бы какое-то подобие постели, а из дома натащила теплых шерстяных покрывал и подушек. Бедняга, так и не нашедший неожиданного воришку, стал постоянной жертвой, Кира то и дело укатывала с просеки подготовленные, уже распиленные бревна, чтобы сделать импровизированный стол и стулья.

Она уезжала из дома вместе с братом и сестрой, а возвращалась затемно, постоянно рассказывая о том, что кто-то из соседей пригласил ее в гости, а там было так интересно, что она совершенно забыла о времени и задержалась. Вопреки своему обыкновению, мать даже не ругала ее, ведь большинство именитых семей их округи имели наследников, а это давало ее средней дочери шанс познакомиться с каким-нибудь перспективным молодым человеком. Видела бы она, чем на самом деле занималась Кира, непременно слегла бы с сердечным приступом. Вильтена не стала ограничиваться простыми наставлениями, предложив обучить ее приемам борьбы. Труднее всего было достать сай и сюрикены, ведь заказ на них вызвал бы пересуды и бесконечные разговоры. Но ей удалось найти человека, меньше всего интересующегося тем, зачем молодой девушке понадобились такие смертельно опасные игрушки, зато очень сильно нуждающегося в деньгах.

Вильтена в течение четырех лет учила, наставляла и обучала ее, заменив и родных и друзей. Кира видела, что со временем она становится все слабее, но ничем не могла ей помочь. Многочисленные зелья, которые она скупала у местных лекарей, помогали, но совсем недолго. Вскоре женщина слегла, уже не в силах даже самостоятельно есть. Она уговаривала ее уйти, но Кира оставалась с ней до последнего, пока Вильтена не умерла в страшных муках у нее на руках. Все эти годы охотница жалела только об одном, что не может найти тех, кто погубил демонессу и обречь их на муку, которой они подвергли несчастную женщину…

— Хочешь, набью ему морду? — Раздался тихий, спокойный голос рядом с ней. — Сильного вреда не причиню, зато получим моральное удовлетворение.

Кира горько усмехнулась, проглатывая тяжелый ком, стоящий в горле. Поморгав, она прогнала выступившие на глаза слезы и обернулась к Рину, неслышно подошедшему к ней и стоящему чуть в стороне, поставив ногу на аккуратную поленницу дров. Мужчина сложил руки, упираясь ладонями себе в колено, внимательно глядя на нее.

— Хорошее предложение. Думаю, я отвечу согласием.

— Она была так дорога тебе?

— Вильтена стала для меня всем. Я тяжело и долго переживала ее смерть. Без нее моя жизнь снова стала пустой и бессмысленной, как это было раньше.

— Почему ты никогда не рассказывала мне правду? На самом деле думала, что я не пойму?

— Как-то случай не представился, — уголками губ едва заметно улыбнулась охотница.

— Действительно, — на лице мужчины было написано такое явное сомнение, что Кира не выдержала и покачала головой. Случаев было более чем предостаточно, ведь они бесконечное количество раз болтали ни о чем, вплоть до погоды и неурожаев свеклы. Просто она не хотела говорить о своем прошлом, справедливо считая, что ее тайны и должны оставаться таковыми. Она уже сильно жалела, что поддалась порыву и рассказала правду, тем более в присутствии Рина. Ведь это могло многое изменить. А ей не хотелось терять еще и его…

— Я была уверена, что твое мнение сильно изменится, если я расскажу о своем прошлом, — после короткого колебания призналась она.

— Мне кажется, мы знакомы достаточно давно, чтобы ты успела хорошо узнать меня. Никто и ничто не способно изменить мое к тебе отношение.

— Даже если я пробегусь голышом по городской площади? — Насмешливо поинтересовалась Кира, чтобы немного сгладить возникшую от его слов неловкость. Рин произнес эти слова с каким-то решительным и холодным нажимом, будто хотел особо подчеркнуть важность того, что сказал. В его фразе ясно читался какой-то подтекст, но у нее не было желания вникать в суть и пытаться понять скрытый смысл сказанного.

— Ты? — Рин честно пытался сдержаться, но не смог и расхохотался. Запрокинув назад голову, он самозабвенно смеялся так, словно она сказала какую-то невероятно смешную шутку.

Охотница надулась, решив, что мужчина просто издевается над ней. Или же представил ее в таком виде посреди города. Тогда становилось еще обиднее, ведь даже мысли об этом вызывали у него смех. Хотя, она прекрасно знала, что Рин относится к ней как к сестре, причем младшей, постоянно требующей опеки и присмотра. Кира знала его возлюбленных, поэтому имела представление о его вкусах и предпочтениях. Ему нравились высокие, худощавые женщины, с бледной кожей, светлыми глазами и белокурыми прямыми волосами. В целом, ее полные противоположности.

Отсмеявшись, охотник быстро посерьезнел, его лицо с грубоватыми чертами вновь приобрело мрачное выражение. Наклонив голову, чтобы прямо встретить ее взгляд, Рин хрипловато попросил.

— Пообещай мне кое-что…