Александр Дихнов - Портал на Керторию

Какой именно это будет образ, я с ходу придумать не смог, но для создания приятного панического настроения уже навороченного было достаточно. Несколько минут я совершенно всерьез рассматривал перспективу незамедлительно открыть портал и убраться с «Прометея». Но потом взял себя в руки — все-таки Принц был не всемогущ и едва ли всеведущ, и убедиться в том я мог совсем недавно. Он же допустил ошибку, позволив флоту Рэнда окружить нас в системе Таксиса, разве нет?.. Хотя и странная это была ошибка, если вдуматься. С одной стороны, при появлении основных сил графа Таллисто Принц казался искренне взбешенным, а с другой — оставалось только поражаться, сколь удачно им был выбран момент для душеспасительной беседы со мной, прямым результатом которой стало то, что нам удалось избежать ловушки в самом скверном ее варианте.

В общем, о Его Высочестве с уверенностью можно было утверждать только одно — с уверенностью о нем нельзя утверждать ничего. Могу вместе с вами посожалеть о банальности этой сентенции, но я пришел именно к такому выводу — ни больше ни меньше…

Решив уж было поставить на этом точку, я вдруг вспомнил о том, с чего начал: почему же Его Высочество так нервничает? Предположим, я прав, и он действительно воспринимает грядущее в качестве некой карты, или схемы, что ли. Тогда почему он беспокоится?.. По сути, ответ напрашивался: мы приближались к очень важному узлу этой схемы, точке ветвления, после которой события могут пойти совершенно различными путями. Причем замечу без хвастовства, я действительно подумал, что сложившаяся вокруг обстановка располагает к принятию так называемых судьбоносных решений и что, по всей вероятности, ключевая роль в них достанется отнюдь не Его Высочеству. Мне даже жутко захотелось проверить: насколько верны все эти фантазии?.. Но тут игры моего сознания были прерваны Уилкинсом, поинтересовавшимся:

— Ну что, герцог, вы догадались, чем мы будем заниматься, когда доберемся до п-в-туннеля?

Герцогов среди присутствовавших было двое, но я без колебаний зачел вопрос в свой адрес:

— Нет, майор, я думал о другом. Уилкинс, понятное дело, удивился, но ограничился напористым:

— Пора подумать об этом.

Мне надоело смотреть, как из одного, очень близкого мне человека делают идиота, и я достаточно беззлобно бросил:

— Идите вы к дьяволу со своими ребусами. Я — не профессионал. Не хотите говорить сами, спрошу Реналдо или Его Высочество!

Герцог Венелоа, выглядевший уже много лучше, чем в начале операции, не стал дожидаться прямого вопроса:

— Майор собирается использовать любимый пиратский прием, Ранье. Абордаж. Только вместо кораблей мы будем брать на абордаж две орбитальные станции.

— Это правда? — Уилкинс сдержанно кивнул, а я чуть помолчал для приличия и все-таки брякнул:

— И что тут такого?

Реналдо поморщился, Принц, снова внимательно следящий за разговором, вздохнул с откровенной грустью, а Уилкинс заулыбался, как будто услышав невиданную похвалу…

— Это зависит от того, что вы понимаете под «таким», герцог. Но в принципе, просто к вашему сведению, — подобная операция еще ни разу не заканчивалась успешно. В современной военной истории было три, по-моему, попытки, и все провалились. А в остальном вы правы — ничего особенного.

— Ну-ну. Продолжайте, майор.

Уилкинс, как и всегда, четко уловил момент, когда с иронией надо завязывать, и перешел к привычному методу изложения — по-военному:

— Тяжеловооруженные орбитальные станции специально сконструированы так, чтобы захватить их из космоса было практически невозможно — иначе из-за отсутствия мобильности они оказались бы слишком легкой добычей. Так что меры принимаются самые серьезные: герметизация отсеков, управляемая компьютером единая система ведения огня, простреливающая даже сортиры, не говоря уже о значительном превосходстве защищающихся в численности. Не хочу вдаваться в технические тонкости, но поверьте, герцог, противодесантные системы, применяемые Рэндом, в высшей степени надежны.

— Простите, майор, — перебил я, — но то, что вы утверждаете, противоречит тому, что я вижу. Эти станции, которые мы будем штурмовать, в течение войны уже дважды переходили из рук в руки.

— Верно! И знаете, как происходит захват? Сначала в районе станций уничтожаются все корабли сопровождения, затем туда сгоняется необходимое для определяющего математического перевеса количество сил, после чего станциям предлагают сдаться под угрозой неминуемого уничтожения. Обычно они так и поступают. Если отказываются, их расстреливают… Изредка, правда, их все же захватывают из стратегических соображений, бросая в атаку десятки десантных групп. Но взять штурмом станцию, не контролируя полностью космос вокруг нее, пока еще никому не удавалось — я вас не обманываю.

— Ну, хорошо. — Я вдруг почувствовал себя очень усталым. — Как же мы осуществим это деяние?

— Мы будем действовать самым тупым образом. Ничего тут не придумаешь, к сожалению. На «Прометее» есть четыре первоклассных десантных катера; начав бой, мы постараемся максимально сблизиться со станциями, а затем сбросим катера — по два на каждую. Дальше судьба операции окажется в руках наших десантников. Я, конечно, проинструктирую их насчет некоторых свежих идей по преодолению оборонительной системы, но фактически все будет зависеть от людей.

— Так я и думал, — с прежним пессимизмом сообщил Реналдо, и я обратился к нему:

— Не выгорит, по-вашему?

— Мои люди — лучшие в Галактике специалисты по абордажным операциям. — Он даже нашел в себе силы пошевелиться и развести руками. — Но любому мастерству есть предел — бревно соломиной не перешибешь.

— Тем не менее мы попробуем! — категорически отрезал Уилкинс, и на пару минут повисло молчание. Потом пришлось все же спрашивать:

— Ладно. А при чем тут я, майор? — честно говоря, интуитивно я чувствовал, к чему он клонит, но отказывался поверить…

— Хотите, чтобы я сам сказал, да? Хорошо, пожалуйста. Я согласен, что десантники «Прометея» — знатоки своего дела и все такое, но мне известна… э-э… группа, как минимум им не уступающая. Разумеется, я имею в виду ваших телохранителей, герцог. Хоть и в отставке, но они остаются лучшими из лучших. Так что надо бы вам смотаться за ними домой. До туннеля лететь еще около полутора часов, вы как раз успеете обернуться.

Пока он говорил, я смотрел на Принца. Тот слушал по обыкновению бесстрастно, но в данном случае это выглядело не вполне естественно — все-таки было от чего удивиться, согласитесь. Поэтому я в итоге не удержался: